Чтение 79–й страницы книги ~Рагнарек~

порой сбываются пророчества...

* * *

Лат выскочил на улицу, прямо в круговорот улиц.

И Город испугал его незрячею, мутною тишиной.

И страшны были его дети, безразличными, безучастными ко всему
манекенами слоняющиеся по улицам и дворам. О, как бы теперь возликовали бы
классные руководительницы и директрисы заодно с завучами! Как ублажил бы их
вид покорного стада, не возражающего им и во всем послушного -- давняя мечта
"педагогов"!.. Но Лат сжимался от боли, видя холодные неузнающие глаза
Стаськи и Илюшки, Вовки и Николы, Данилки и Саньки, Кирилла и Митьки... И
пытался докричаться до них, но слова вязли в безразличии.

И все же он не терял надежды. Он шел рядом с ребятами и говорил,
говорил, говорил... Говорил, стараясь пробудить хоть капельку памяти,
отогреть замерзшее, разрушить сковывающий сознание гипс. И хотя все вокруг
были страшны, Лат все же чувствовал своих детей, и боролся. Где-то там, в
глубине души, теплился их разум, но был он сдавлен, задавлен, забит... И
вытащить его наружу казалось делом фантастическим и невозможным. Впрочем, и
о постройке двухмачтового гафельного иола из старой шлюпки тоже говорили
ему: "Невозможно!". Но то -- парусник, а тут -- души детей... И все же война
продолжалась. Сколько дней прошло...

И треснул лед.

И Данилка радостно улыбнулся, узнав командора флотилии.

И Санька спросил: "А где Мишель?"

И тут же ответил Илья: "В пути, на Дороге..."

Дети оживали, и были они первыми ласточками в этом возвращающемся к
жизни городе. И первые радости сменялись новым горем и отчаянием:

-- Лат! Лат!.. Я прихожу домой -- а они телевизор смотрят и не
шевелятся! А на экране сплошной "снег", вышка-то не работает. Я к ним -- а
отец только рукой показал, отойди, мол, не мешай смотреть... А мама -- так
она даже не взглянула в мою сторону!.. -- плакал Кирилл.

-- Мама бродит по комнатам и переставляет подсвечники с места на
место... -- с ужасом в глазах шепчет Санька. -- И все...

-- ...А соседка выключенным утюгом с утра до вечера гладит свой носовой
платок...

И вновь вспыхнула война. Странная война с невидимым и давно уже ушедшим
противником. Война не "с кем", а "за что"! За души детей. Теперь -- за души
их родителей. И вновь пытался изменить что-то Лат, бессменный Командор
детской флотилии и бывший Лорд, и вновь -- на пределе нервов поиск слов и
ключей к спящим, замороженным душам.

Оттают ли взрослые, чьи души давно уже закрыты для нового, заперты и
заколочены?..

Война продолжалась...

А по вечерам очнувшиеся ребята вместе со своим старшим другом
собирались в домике на старой пристани и там, на Пристанях, говорили,
пытаясь докопаться до сути происшедшего, понять, что стряслось.

-- Лат, а ты-то как от этого очнулся? -- с робкой какой-то надеждой
спросил Данька, рыжий и когда-то улыбчивый пацаненок из "Звездного Ветра".

-- Сам не знаю, -- Командор впервые за столько времени потер лоб,
словно вытирая пот, и холод стали коснулся руки. Корона.

-- Ребята, я что, все время и ходил в ЭТОМ ?

-- Угу, -- хохотнул Севка, долговязый подросток с черной лакированной
гитарой. -- Император-тайга!

-- С ума сойти! Это ж на меня напялили на балу, когда избрали Королем
Бала! За всем этим... -- он выразительно посмотрел на опустевший город, -- я
и забыл про эту фигню!

-- Не фигню! -- Сурен взял корону в руки и внимательно осмотрел. Затем,
несмотря на протестующие вопли Лата, напялил корону на прежнее место на
голове Командора, на потеху ребятам. Но сам -- не улыбнулся, внимательно
обошел вокруг, пощелкал по жести пальцем, а затем присел на корточки и тихо
заговорил:

-- Жесть спаяна, образуя кольцо. Пластина обода прикрывает виски и
центр затылочной кости. Зубцы короны защищают темя и наиболее уязвимые
участки...

-- Прям-таки тактико-технические характеристики новых средств защиты от
мордобоя! -- не утерпел Лат. -- А не смущает, что она тонюсенькая, из жести?

-- Не-а, не смущает. И не от мордобоя. Если предположить, что эти
серебряно-золотые мушки воздействуют на мозг, то скорее всего --
высокочастотным излучением. И тогда корона надежно защищает мозг от любого
типа фоздействий, ой, воздействий... Так что не вижу ничего странного и
противоестественного. И королевский Ваш сан спас жизнь и разум Вам, Ваше
Величество! -- с шутовским поклоном добавил Сурен.

-- А если Рой вернется? -- спросил вдруг Илья. Спроси кто другой -- и
не ясно, поверил бы кто. Но Илья... Видящий...

-- У меня полно старых банок. От томатной пасты. Можно из них! --
Сурен, как всегда, говорил отрывисто, но по существу.

И если бы кто посторонний пришел бы в этот город, то решил бы, что
попал Город Королей или в сумасшедший дом, ибо все жители города носили
короны. Конечно, банок, из которых Сурен собирался построить ракету для
запуска на Луну, не хватило, и в ход пошли старые огрызки жести со свалок,
из кружков на станции юных техников и с завода по изготовлению оцинкованных
ведер.

Взрослые в равнодушии своем позволяли детям напяливать на их головы
жестяные сооружения, не высказывая ни малейших эмоций и не снимая этих
"символов королевской власти".

Забавно было видеть бабуль, стоящих у колодца в сверкающих коронах. Не
менее забавны "короли" за экранами телевизоров или уныло стучащие костяшками
домино, причем в этих играх не было победителей и побежденных, ибо смысл
игры сводился теперь просто к стуканью костяшкой об стол...

Пока еще никто из взрослых не очнулся, но ребята надеялись. И в случае
успеха обдумывали уже, как бы подоходчивее объяснить им, что короны -- не
игра, а необходимое средство защиты...

Но это -- впереди. А пока -- ни один из взрослых не очнулся. Как не
очнулся и один единственный мальчишка -- Том. Его нашел Кирилл. Привел на
Пристаня и, заикаясь от смущения, проговорил:

-- Вот, н-нашел! Ст-транный он к-какой-то!

-- Все мы были "странными"!

-- Да не т-то. При оруж-жии... А еще в т-том ж-же п-п-подвале был
т-т-т-т...

-- Т-труп? -- передразнил Кирилла Севка, вспоминая старый анекдот про
заику.

Но Кирилл как-то странно вздрогнул и с испугом сказал:

-- Т-т-точно т-так: т-труп!

Имя -- Том -- вспомнили несколько ребят, видевшие его пару раз до ТОГО,
как называли теперь Нашествие. Но откуда он явился и что здесь делал -- не
знал никто. И откуда у простого мальчишки катана -- настоящая, с тяжелой
кожаной рукоятью и сверкающим, острым как бритва лезвием -- тоже оставалось
загадкой. Кто-то предположил было, что клинок -- найденный, но чуть
изогнутая катана была точно подогнана под руку Тома, да и заплечные
ножны-перевязь...

На кожаной рукояти -- тиснение: прямой, вытянувшийся в струнку дракон с
раскинутыми в стороны передними лапами, несущийся сквозь латинскую букву "S"
с готическими завитками. Никакого намека на имя владельца. Особенно -- если
считать владельцем Тома.

Что только не перепробовали, пытаясь добудиться. Но все оставалось
тщетным. Пытались.. Лат даже добыл где-то две спортивных рапиры и ребята
поочередно устраивали перед Томом настоящие мушкетерские поединки, но взгляд
пацана оставался равнодушным и безучастным. Попробовали дать Тому рапиру --
он зажал ее в кулаке, словно скалку. Сережка попытался даже атаковать, но
Том не реагировал на уколы. Тогда Генка рубанул сверху, но мальчик
проигнорировал удар, и клинок равнодушно звякнул по жести короны.

А затем в воздухе повис противный занудный звон-вой, вызывающий зубную
боль, и за полуприкрытой дверью зависла сияющая Королева Роя в окружении
своих жидкометаллических подданных. Судорога прошла по лицу Тома, и он
вскочил, сжимая в руке смертоносную свою катану. В глазах его, до этого
пустых и холодных, билась ярость и гнев. Голос оказался чистым и немного
усталым:

-- Я -- Томас Слипер из клана Сэлета!

И гигантская пчела поднимается на задние лапы, выпуская длиннющее жало.
Мгновение -- и насекомое перетекает в форму коронованного золотого человека,
а жало ложится в ладонь горящим мечом. И знойным маревом вспыхивает в мозгах
ребят и Лата ответ-представление:

-- Единый!

Голос скрипит и лязгает, словно у машины повыламывали зубья из
шестеренок. Но даже такой, скрипящий и чуть скособоченный, монстр страшен. И
мантия его из крохотных сверкающих пчелок слепит глаза коварной "не-тьмой",
которая и не свет...

Молниями скрестились клинки, и благородная сталь катаны высекла искры
из неземного металла золотого меча...

Лат умел ценить искусство фехтования. Сам прекрасный фехтовальщик, он
обучал владению клинком своих ребят, ставил бои в кинофильмах и проводил
турниры, но то, что он видел теперь, превосходило все мыслимое. Сталь
сливалась в сплошной круг, разя монстра, но чудовище легко и уверенно