Чтение 86–й страницы книги ~Рагнарек~

Глава 21

-- Привет котятам! -- голос доносился прямо с неба. -- Все шарим по
полигонам?

Кошак настороженно оглянулся, но в сумраке не было ничего видно. Только
странный свист ветра чуть настораживал. Но различить в загустевшей ночной
синеве что либо было абсолютно невозможно.

-- Кто там шутит?! -- выкрикнул в пустоту Кошак. -- Отзовись!

-- Отозваться или показаться? -- легкий смешок серебристо звенел в
ночи.

-- Как угодно. Или стреляю на голос!

-- Типа есть на свете этом существо, способное понять, откуда звучит
мой голос... Кроме моего брата, разумеется...

-- Как знаешь! Или ты показываешься, или...

-- Ах, какие ж мы грозные! Как мы умеем сердиться!.. Ну что же,
прийдется спуститься с небес и перестать витать в облаках...

С этими словами, заставив Кошака вздрогнуть и отступить на шаг, с неба
спикировало жуткое подобие Бэтмэна. Человек с огромными перепончатыми
крыльями летучей мыши и с холодным лунным блеском катаны в руках. Впрочем,
крылья тут же сложились ведунским плащом за спиной, а катана скользнула в
черненые ножны. Тусклый свет фонаря упал на сошедшего с небес. В голове
мелькнула строчка из Блока: "Ночь, Улица, Фонарь, Аптека.", и тут же
переделалась в более прозаическую, но куда более реальную в такой ситуации:
"Ночь, Улица, Фонарь под глазом...".

И все же не чувствовалось, что незнакомец ищет драки. Хотя... Кто их,
этих ангелов, разберет?.. А с другой стороны -- вы видели непернатых
ангелов? Ну, в смысле, с перепонками на крыле...

Да еще -- бывают ли несовершеннолетние ангелы? А этот на вид -- лет
тринадцать, не больше...

-- Вижу, совсем память отшибло? -- улыбнулся крылатый.

-- Похоже на то, -- осторожно ответил Кошак. -- Напомнишь?

-- Вспомни, кто тебя вытащил на Дорогу-Меж-Зеркалами!

-- Граф Феникс?! Если это правда, то Вы с тех пор, гм, скажем так,
несколько помолодели...

-- Не скрою: я не всегда старею. Да и крылья вернул, как видишь...

-- А тут...

-- Тут с друзьями. Впрочем, сегодня с восходом солнца я ухожу... Вместе
с Томом. Не запамятовал его?

-- Помню этого... четырехтысячелетнего двенадцатилетнего! И его
фехтовальные уроки еще не забыл... А куда вы?

-- На Дорогу. Надо кое-кого отыскать. А ты тут какими судьбами, Кошак?

-- Как и положено Кошаку -- вслед за Крысами. А еще -- ищу, не найдутся
ли следы моего брата.

-- Это Рэма, что ли?

-- Его, кого же еще! Сгинул, как сквозь землю провалился!..

И в этот миг Феникс Лассара схватился за рукоять катаны и настороженно
оглянулся. Затем облегченно вздохнул: -- Выходи, Том, не фиг прятаться! Я-то
тебя в сумраке замечательно вижу! А еще вижу, что если немедленно не
сдвинешься на пол-шага, то тебя обделает какая-то стервозная ночная
птичка... Уже обделала!

Последняя реплика Феникса слилась со страшной руганью Тома, говорившей
о снайперских способностях бедной безвестной птахи и о ее предках до
седьмого колена... Наконец, отведя душу и перемазав носовой платок, Том
появился в круге света.

Феникс улыбнулся ему и, пряча улыбку, невинно сказал, протягивая другу
увесистый сверток:

-- Тут тебе один молодой человек просил передать...

Том сорвал оберточную бумагу и изумленно уставился на знакомую до боли
катану.

-- Откуда?!

-- Я уже сказал -- один молодой человек неимоверно рыжей наружности
передал. Рыжий и конопатый...

-- Но этот клинок уволок у меня Единый, чтоб он подох!.. Я думал, что
уже никогда не найд...

Реплика осталась недоговоренной. Так нежданно вернувшаяся катана
внезапно взмыла в боевое положение. Да и Лассара встревожился, обнажая
оружие и бросив сквозь зубы:

-- Прям вечер встреч и ошибок!..

На свету появился запоздалый прохожий. Он ошалело уставился на клинки,
затем ухмыльнулся:

-- Вернулся клинок -- да к хозяину?

-- Успокойся, Том! -- Лассара положил руку на плечо другу, -- Это он
вернул нам твою катану...

Вечный мальчишка тщательно присмотрелся к прохожему и невольно
улыбнулся: прохожий оказался четырнадцатилетним пареньком, рыжим, словно
сияющий в радости Балрог. Парнишка нисколько не выглядел испуганным.
Напротив -- он с любопытством рассматривал Тома, не произнося ни звука.

Зато заговорил Том:

-- Нет, ты не из наших... Фонишь -- не спорю. Излучаешь -- да. Имеешь
Силу -- согласен. Но ты -- смертный. Кто ты, чужанин?

-- Ты сам ответил -- ЧУЖАНИН!!! -- в голосе парнишки скользнула обида,
и он исчез во тьме так же внезапно, как и явился.

-- Обиделся, -- вздохнул Том, -- А жаль... Я так и не успел спросить у
него, как он добрался до Чертогов Единого.

-- А заодно ты забыл поблагодарить его, -- хмыкнул Лассара, -- Верно,
Кошак? Том у нас невоспитанный...

Тишина была ему ответом. Пока внимание Полувечных было отвлечено
пареньком, Кошак неслышно растворился в ночном сумраке. Он умел исчезать
бесшумно...

Глава 22

Дракон вызвался проводить ребят и их Командора до следующей Твердыни.
Собственно, он не столько сопроводил их, сколько просто подвез на своей
широкой спине.

-- Во-первых, так вы меньше устанете, во-вторых, мне все равно надо
разминать крыло, а с нагрузкой его разработка пойдет быстрее, и в-третьих,
так вы еще больше оторветесь от Крысиного Короля.

-- А ты думаешь -- он нас преследует? -- озабоченно спросил Лат.

-- Не думаю, а просто уверен, -- ответил дракон, крылом помогая ребятам
взобраться к себе на спину. Затем добавил: -- Разумеется, если ничего более
существенного на его серую головушку не свалится!

-- Например?

-- Откуда я знаю! Это так -- гипотетическое предположение.

-- В устах дракона, склонного к пророчеству, это звучит несколько
иначе...

Но дракон проигнорировал реплику, набирая высоту. Завалился вниз и
назад старый Замок, крутнулась межзвездной спиралью Дорога. Драконы вообще
могут странствовать по Мирозданию без помощи Дороги, а у Драконов Святой
Евгении эти свойства развиты до идеала.

Спиралями завивалось Пространство, шерсть близких звездных лучей
щекотала лица ребят, тоненькими льдинками блестели Грани Мироздания,
смещаясь и отражаясь друг в друге, как бесчисленные зеркала, рождающие все
новые и новые миры.

Стоило присмотреться, и становилось видно, что лучи звезд сплетаются в
спиральный узор, и там, где он утоньшается почти до прозрачности -- змеится
золотой ниточкой Дорога. Но вот сменяется угол зрения -- и нить уже не
золотистая, а серебряная, как нить Жизни. Одна, другая, третья... Пять
тонких нитей пронзают Кристалл Мироздания, удерживая воедино его грани, не
давая им развалиться от внутренних катаклизмов и внешних давлений... И
черной трещинкой -- обугленный рельсовый путь в подтеках ржавчины -- ржавый
Мост Мироздания -- чуждая искусственная пародия на Дорогу, проходящая не по
низинам, а по вершинам Звездного Кружева.

Кристалл развернулся, вертясь, как в хороводе, замелькали Грани, и с
каждым мгновеньем желтая пыль Дороги все набегала и набегала, занимая собою
весь взор. Шорох под когтями. Легкий толчок. Последний взмах крыльев. И вот
уже дракон поворачивается к ребятам:

-- Наш авиалайнер приземлился в аэропорту "Цитадель". Можно покинуть
самолет до полной остановки двигателей: все равно это для вас безопасно!..

И -- прыснул со смеху, не выдержав собственной шутки.

Ребята слезли с мелко вибрирующего от смеха дракона и огляделись по
сторонам.

Замок впечатлял своими колоссальными размерами, но скорее подавлял, чем
поражал. Запомнился он смутно, и сколько ни пытались затем ребята
восстановить его облик -- это оказалось совсем бесполезным! Даже Лат не смог
нарисовать этот Замок, хотя портреты ребят и пейзажи обычно получались у
него просто великолепно. Память вырывала фрагменты. Странствие по Цитадели
превратилось в разрозненные обрывки. Смешались городок у подножия Замка,
обступивший его со всех сторон, и сам Замок. Путь превратился в мелькание
разрозненных кадров.

Кучи лестниц из серого бетона, переходы и галереи, проходы чердаками и
крышами... Улочки, кривые и старинные. Холм. На холме -- замок. В замке --
полно странных скульптур: окаменевших крыс.

Дракон даже хмыкнул: