Чтение 95–й страницы книги ~Рагнарек~

Илюшки-морехода, старавшегося ни в чем не уступать своему другу...

...Остров оказался обитаемым. Правда, все его население составляла одна
единственная женщина чуть моложе средних лет, но зато умом и манерами речи
она могла заменить целую компанию очень даже приятных собеседников...

Греческой пифией назвали бы ее в привычном нашем мире, но здесь она
предпочитала носить свое имя, которое, впрочем, не очень охотно раскрывала
перед другими... Не торопилась раскрывать...

Она давно изучала Рой. И, как истинный теоретик, вывела гору формул,
объясняющих миграции и маневры Роя естественными причинами. Она вывела
химические формулы его жидкого металла и гармонические составляющие
вероятностного распределения составляющих частей Роя, параметры его
излучений и филологическую подоплеку Сказаний О Рое. И, как истинный
теоретик, она ни разу не видела в глаза объекта своих исследований. Иначе
чем же теоретик будет отличаться от практика?

Она выслушала рассказ Мишеля -- и дополнила коллекцию формул.

Она выслушала рассказ Илюши -- и отнесла его к Сказаниям.

Хотя по ходу и разъяснила, что называющий себя Единым и Рой -- суть
одно и то же, и что если Единый излучает, словно Айнур, то не Эру ли это?
Какой из этого вывод? Разумеется, никакого: это лишь новая теоретическая
предпосылка в ее гипотезу.

Она же сказала разумное: надо не бежать от Роя, а попробовать найти его
и уничтожить бесследно. И Мишка с Ильей устыдились, что эта простая по сути
мысль ни разу не проложила дороги в их светлые головы.

И она же не поверила прибору Мельтора, когда тот бешено завращал
цифрами. И спокойно глядела, как сменяются нижними огрызочками единичек
показания на шкале. И увидела она Рой. Впервые в жизни. И бежать уже было
поздно. И ушла она затем деревянной походкой вглубь зеленых джунглей
острова, словно в том лишь и заключалась ее миссия жизни, чтобы направить на
путь борьбы этих ребят, и, выполнив предначертание жизни своей, сокрылась
она в недоступном.

Они так и не узнали, как ее зовут...

Волны бились в острые скулы яхты. Пенилась струя за кормой...

Илька посмотрел на кильватерный след и вдруг вздохнул:

-- Пропадет она там, на острове...

-- Не успеет, -- чуть легкомысленно пожал плечами Мишель. -- Ухлопаем
Единого -- заберем ее на обратном пути...

-- Заберем... А жаль, что она ошиблась, и наша жизнь -- не сказание.

-- Почему, Илька?

-- Потому что в сказке со смертью колдуна расколдовываются все, кого он
заколдовал... Увы -- в жизни так не бывает... А еще -- потому что в сказке
можно кинуться на негодяя с голыми руками и победить... А в жизни... И
вообще, у нас даже пистолета нет, не говоря о чем-то посерьезнее... Миш, ты
говорил, что можешь из снов вещи вытаскивать... Постарайся, а?

Мишель присел, прислонившись к мачте и ощущая спиной звон такелажа.
Расслабился и нырнул в глубины изменчивого мира чужих сновидений. Проскочил
мимо солнца, входящего в Знак Близнецов, спугнул Ивика, опять сунувшегося в
межгранные странствия без подготовки и экипировки, проскочил какую-то
станцию, висящую на расстоянии светового года от Земли... Промчался мимо
сидящего на астероиде роденовского Мыслителя, почему-то одетого в рваный
скафандр. И обнаружил висящий в пустоте корабль, напоминающий то ли бутон,
то ли соцветие... У принцессы, голову которой венчает пестрая птица, такое
удобное оружие...

-- Вот, я принес! -- рядом с Мишелем возникли два боевых десинтора.

-- С ума сойти! -- восторженно взвизгнул Илька. -- На склад военный
пробрался, что ли?

-- Нет, в сон Ольги Ларионовой, когда она "Чакру Кентавра" писала! Эти
десинторы побезотказней военных будут: все же не Земная, а Джасперская
технология...

-- Есть предложение по прибытии на остров сперва поупражняться в
стрельбе... -- серьезно сказал Илька. -- А то как бы не опростоволоситься в
битве...

Глава 29

Администраторша куталась в халатик, читая книгу в засаленной обложке,
когда Славик осторожно коснулся ее плеча.

-- Что случилось? -- девушка подняла глаза.

-- Случилось, -- Славик старался говорить спокойнее, чтоб не выдать
своих истинных чувств. -- Я прихожу -- а там тело. На кровати. На
моей кровати!..

-- Тело? Пьяный постоялец? Так я его счас мигом!!! -- праведный гнев у
всех администраторов в крови...

-- Не пьяный. Труп. Задушенный... -- как описать, когда, войдя в
комнату, застаешь на собственной койке труп стражника в сером плюше, по
прежнему дразнящий тебя посиневшим языком, торчащим точно так же, как тогда,
пару-тройку часов назад, на улице! Крыса! Крысо-человек! Серый!..

-- Боже! Только этого мне и не хватало! Прийдется вызывать полицию! А
пока... Минуточку! Кажется, я знаю, где Вы можете пока переночевать.
Сегодня, пока с утра не приедут полицейские. Прошу Вас!

И девушка провела Славика прямиком в закуток, к комнате номер три. В
тот самый момент, когда они шли коридором, из четвертой комнаты вышел
постоялец. Вышел и отправился на лестничную площадку, покурить. Славик
машинально запомнил увиденную комнату, почувствовав какое-то несоответствие,
но переходить с подсознательного уровня на сознательный пока не стал: из
головы не выходил мертвый Стражник.

Как ни странно, комната номер три оказалась незаперта. И не кладовка
была за дверью, а помещение более обширное, нежели предыдущие.

Целых пять кроватей размещалось здесь, но только две из них были,
похоже, обжиты.

-- Ложитесь здесь! -- девушка показала на среднюю кровать и, уходя
добавила: -- Сегодня поспите тут, а завтра переберетесь на свое место. Вы уж
извините за такое!.. Честное слово, тут это впервые... И не волнуйтесь --
эту комнату снимают два постояльца, кажется -- отец и сын. Они платят за все
помещение, но я им расскажу, что случилось у Вас, и они возражать не будут,
я уверена... Не стесняйтесь, располагайтесь, они будут ближе к полуночи...

Оставшись один, Славик тут же зримо представил себе вид-план этажа.

Теперь картина приняла завершенный вид, и он настораживал.

Получалось, что в здании с одним парадным на этаже есть огромное
пространство, недоступное с этажа! Есть ли вход туда с соседних этажей?
Какие лестницы ведут туда?.. Или этот кусок этажа просто замурован?
Интересно тогда -- КЕМ и ЗАЧЕМ?! Что скрывается там?..

Впрочем, поверх настороженности и тревоги ложился смежающий веки сон,
смешанный с обидой на Кошака, и, упав на кровать, Славик то ли вспомнил, то
ли услышал слова молодого Крысолова:

-- И самое обидное -- это то, что вся эта война, вся борьба для вас --
просто игра! Посреди крови и грязи вы играете в прекрасную сказку. Придумали
даже свои языки, алфавиты, грамматику, руны... "Героические Руны для
кровавых имен!" -- так пелось в одной старой песне. Умный был человек,
сочинивший ее. По крайней мере -- он вовремя прекратил Игру. Свою Игру. Хотя
и не мешал остальным играть!

-- Играть... -- сквозь сон повторил Славик.

-- Кстати, ты не заметил одну странность? До Нашествия говорили
-- "милиция", после -- "полиция". Интересно, что-нибудь кроме
названия изменилось?

-- Странность, пожалуй, в другом, -- подумалось Славику: -- Кошак же
ничего не может знать о Нашествии! Он пришел позже, а местные о Нашествии
ничегошеньки не помнят! Откуда ж узнал Крысолов? Впрочем, стоит ли
удивляться: это же сон! А если не сон? Ведь описал же зануда-флейтист в
точности Славиковы мечты о встрече вечером в гостиничном номере! Кто его
теперь разберет!.. Или не описывал? Может, и тот разговор тоже приснился? И
Стражник. И Тихие Города! А может, скорее всего, приснился и весь этот мир,
Мир Арты?.. Земли? Риадана? И козни Единого -- приснились. Ну конечно же:
разве может быть злым -- Бог?! Риторически вопрос... А скорее всего -- и то,
что ты родился -- тоже приснилось. Ты спишь. Тебя нет. Ты просто сон
дремлющего Космического, Вселенского Разума. Его самый страшный ночной
кошмар. А скорей всего -- и Вселенский Разум -- тоже сон. Вот только вопрос
-- чей?

-- Мой, -- послышалось с соседней кровати. -- Отдай, он мой!

Остатки сна-забытья мигом слетели с Славика. Он прислушался. На
соседней койке, той, что справа от двери, слышались приглушенные голоса.

-- У тебя опыт большой, ты и на бумаге напишешь! Отдай диктофон! --
настаивал мальчишечий голос.

-- У меня опыт, а потому я быстрее надиктую и тогда тебе отдам! --
возразил другой голос, повзрослее, показавшийся Славику знакомым. -- И
вообще -- потише, а то гостя разбудишь...

-- Ладно, на твой... мой диктофон и диктуй, только в коридоре, а то
точно гостя разбудишь... -- в шепоте паренька послышалось плохо скрываемое
злорадство...

Хлопнула дверь. Минуту спустя послышалась возня. Кто-то кидал свои
шмотки, методично набрасывая их на спинку стула. Когда очередная вещь
пронеслась над Славиком и вместо скрипа стула послышался звон чайной ложечки
об пол, юный контрабандист довольно прокомментировал: