несколько отрывистых слов в микрофон. Я стоял у двери, рассматривая
кабинет. Справа от стола - массивная ЭВМ с дисплеем, слева на столике
интерком, переносной пульт управления. На стенах большие телеэкраны. За
спиной Главного в нише гигантская статуя Юпитера. Выполнена настолько
художественно, без навязывания идеи господства Юпитера над миром, что даже
я перенес бы ее в свой кабинет.
Присев на корточки, они достали диктофоны, один направил не меня
видеокамеру.
ты прибыл из параллельного мира? Садись, рассказывай.
пленке совпадали с произнесенными словами. Главный внимательно слушал, я
видел за его бесстрастными глазами четко работающий мозг, потому в детали
не вдавался, рассказывая о главном, основном. Иногда Главный прерывал
вопросами, я отвечал быстро, потому что все вопросы касались технических
подробностей, а здесь все ответы простые, легкие... К счастью, Главный,
подобно своему коллеге, Верховному Жрецу Киевской державы, совершенно не
интересовался общественным строем моего мира, нашей философией, этикой,
иначе мы застряли бы на первом шаге. Но дважды два везде равняется
четырем, железная руда плавится при той же температуре, число пи имеет в
этом мире ту же величину...
сразу вернулось в норму.
уже обрел свой обычный тон. - Удивительно, что отыскался мир, где Юпитер
еще не установил свою власть! Видимо, наш прародитель в благородной
рассеянности проглядел его среди многочисленных миров!..
согреваемые нашим Фебом, их мелкие спутники... Пробуем дотянуться до
ближайшего звездного острова. Но в параллельных мирах у нас никто не
бывал. О них даже не думали! Полагали, абстракция, игра ума... Впрочем,
теперь срочно начнем исправлять положение.
молот на наковальню?
казнь на кресте. За умышленную отсрочку - сдирать кожу с живого.
Эксперименты начнем сразу же, когда прибудет оборудование. Сейчас - всех
на подготовку места!
колонии рабов-каторжников. И к звездам подбираемся. Дорогу в параллельные
миры вы открыли раньше вас по чистой случайности. Это отставание мы
ликвидируем в считанные недели!
эффективностью императорской власти. Противоречить никто не смел,
увязывать и согласовывать не приходилось, уже на второй день в храм
Кроноса нагнали массу жрецов разных специальностей. Никто не возражал, не
роптал, не ссылался на оставленную работу. Когда приходит пора
государственной необходимости, кто говорит о своих правах? Впрочем, я уже
видел права в этом мире.
жреца, записывали каждое слово, каждый жест, взгляд. С помощью мощной ЭВМ
жрецы-аналитики из касты авгуров расшифровывали, толковали.
здесь был не храм науки, а овощная база, куда прислали физиков-теоретиков.
Время от времени кого-то уволакивали центурионы, на заднем дворе деловито
пороли, заколачивали в колодки. Все происходило быстро, отлажено, даже
рутинно.
Прокл, по слухам. Теперь в институте постоянно мелькали преторианцы, по
коридорам проплывали, шурша шелковыми занавесками, носилки
высокопоставленных лиц, сенаторов, консулов, императорских фавориток.
Однако вся полнота власти и полная ответственность лежала на Главном
Жреце. Столкнувшись с ним в коридоре, я сказал потрясенно:
откроете дверь в мой мир!
сильно похудевшем лице:
рождения нашего августейшего императора! Вся империя в этот знаменательный
день рапортует о достижениях. А мы должны, просто обязаны совершить прорыв
в честь этой даты!
отчетливо:
благополучно, а так могут быть неполадки, аварии.
с дороги:
К тому же мы отправим двух испытанных героев! Потом перебросим армию! Все
миры должны ощутить могучую руку императора Прокла! А тебе обеспечено
сытое существование от императорских щедрот. Живи и радуйся. Когда-нибудь
тоже можем переправить обратно, хотя вряд ли у тебя самого возникнет такое
странное желание.
губами. - Я это учту.
Они спешили получить результаты, потому совершенно не разрабатывали
теоретическую базу, оставив "это" на потом, а я не стал указывать, что это
только часть необходимой аппаратуры. Она сработает лишь в том случае, если
на "той" стороне будет ждать мощнейший приемник. Обязательно включенный!
годы. Даже с готовой аппаратурой еще долго выдерживали бы натиск комиссий,
убеждая, оправдываясь, уточняя, согласовывая... Куда проще здесь. Дан
приказ - выполняй!
императора. В институте уже украшали лентами его статуи, готовили
жертвенные столы. Император был приравнен к живому богу, ему полагаются
жертвы не меньшие, чем самому Юпитеру, его предку. Я отправился проведать
Тверда, место которого было на нижнем этаже вместе с охраной и младшими
жрецами.
институтской казарме, а снял квартиру в городе, где поселил Илону. Он бы
вовсе не заглядывал в храм Кроноса, но здесь ему выдавали каждый день по
золотому на прокорм, и Тверд, хоть и с проклятиями, но появлялся.
сопровождающим.
легионерами, об этом сами рассказывали с гордостью, служили в особых
десантных отрядах, которым запрещено брать пленных, теперь прошли
переподготовку и занимали промежуточное положение между техниками и
вышибалами.
звали Агапом. - Если его здесь нет, придется поискать на квартире... Кто
знает, где он живет?
викинга, захохотал:
парень. Вчера разнес двери одного заведения, куда его пытались не
пустить... Как он их отделал! Одного прямо в морг уволокли. И все законно:
его спровоцировали.
потом не скажи, что это мы тебя потащили по скверным местам!
гиперборей был тут, выпил кувшин пива, разбил нос сармату и сломал руку
раба хозяина, после чего заплатил ущерб и ушел без помех. Во второй
таверне объяснили, что Тверд был совсем недавно. Здесь он выпил кувшин
вина, съел бараний бок с кашей, подрался с центурионами - вон там замывают
кровь - и ушел, никем не задержанный.
на этих бородатых мужчин, и сердце сжималось. Я их понимал, более того -
видел свое отражение. В детстве не мог понять, почему после победы не
перебили всех немцев, почему не нападали на страны, которые меньше нас,
почему не пошлем Красную Армию освобождать негров... В том возрасте я
отвергал симфонии и одобрял марши, я бы тогда выпускал книжки только про
шпионов и войну, я бы снес все театры и заменил их стадионами, где играли
бы в хоккей, футбол, дрались бы боксеры, самбисты, дзюдоисты, каратэки. Я
Посняков Андрей
Контровский Владимир
Березин Федор
Шилова Юлия
Березин Федор
Роллинс Джеймс