допил странный мед. В животе потяжелело, тело ожило, сердце забилось
сильнее. Томас выпил свою долю, сказав недоумевающе:
твоем языческом аду!
колет снизу, то хочется пить, то еще чего... Уверен, тут и подраться
можно, а раны заживают в полдень.
Русь находится южнее, но севернее Восточной Римской империи...
закрывались сами.
не в раю, даже не в чистилище. Нам еще придется держать ответ перед
богами.
образуется...
кувшин -- побольше прежнего, широкогорлый. Томас спал, разбросав руки, за
ним клубились странные красноватые сумерки. Над головой нависали тучи,
Олег ощутил недоброе: тучи за долгий сон -- а он выспался и проголодался
-- не сдвинулись, формы не изменились.
дровами. Совсем близко ржали кони. Им вторило странное многоголосое эхо,
но сколько Олег не всматривался, не видел ни людей, ни костра, ни коней.
Чувствовал себя слабым, больным, но заставил подняться на ноги, пошел на
голоса. Его шатало, перед глазами то застилало тьмой, то вспыхивали
красноватые звездочки.
шатра. Вокруг огня сидели мужчины и женщины -- невысокие, широкие в
плечах, с очень белыми лицами, словно мучные черви, с узкими бедрами.
Одеты тщательно, как на большой праздник, но сидят на камнях, лежат на
голой земле. Над горячими угольями висят на ивовых прутиках мелко
нарезанные ломтики мяса, отделенные один от другого ароматными листьями.
Жир капает на уголья, взвиваются сизые дымки.
трех шагах от костра.-- Или вечер?
обращенные к нему со всех сторон мертвенно бледные лица с синими губами.
Глаза у всех были удивительно крупные, цвета спелых желудей, словно бы
удивленно вытаращенные. На него смотрели с великим удивлением, а когда
Олег опустился возле огня, один из парней, самый старший по виду, сказал
осторожно:
странность этих людей, но еще не мог понять причин, а обереги как
взбесились: застревали в пальцах все сразу.
окинул взглядом серьезные лица, посмотрел по сторонам. Нижним миром волхвы
называли мир, куда уходят души умерших. Души простых людей, не героев.
Герои, подвижники и праведники попадают в вирий, остальные уходят сюда.
Раньше нижнего мира в природе не существовало, души умерших не покидали
поверхности земли, тут же воплощались в зверей, птиц, рыб, даже деревья
или жуков. Таким образом существовал круговорот душ в природе, можно было
понимать язык животных и растений. Пусть с трудом, пусть общее родство
потом помнили одни волхвы, но мир был целостным, пока боги не создали
вирий и этот нижний мир... А далеко на юге, в жаркой Индии, куда Арпоксай
завел свое племя с верховьев Днепра, все еще нет ни вирия, ни подземного
мира, а души умерших людей по-прежнему воплощаются в зверей, чтобы через
много перевоплощений снова вернуться в человеческое тело...
ощутил что-то неверное.
бледным лицом сказал опять очень осторожно:
чувствовали нервозность, что чуть успокаивало. Мысли метались в голове
лихорадочные, Олег быстро перебирал разные варианты, отбрасывал, наконец
сказал:
берегов Днепра, потерпев поражение от Скифа в попытке натянуть лук деда,
то в природе еще был круговорот душ. Нужды в подземном мире не было, еще
не существовало. Он понадобился, когда человек даже после смерти обязан
был оставаться человеком: его начали хоронить распрямленным, а если
сжигали, то горшок для пепла лепили в виде человеческой фигурки, или же на
сосуде рисовали людское лицо. Так что Агафирс не мог попасть в подземный
мир: его еще не было!
у всех острые, пронизывающие насквозь. Словно невидимые пальцы неслышно
коснулись его мозга, но Олег постоянно держал свои мысли и чувства за
плотным забором.
чувств.-- Хватаешь на лету... Нет, племя не знает. Много поколений
сменилось с того дня, когда Агафирс, спасаясь от преследующих врагов, увел
остатки своего племени в глубокую расщелину... Лишь мы, посвященные
волхвы, знаем правду. Мы бродим со стадами по огромным пещерам!
быстро, мысли сменяли одна другую как языки пламени.
людьми завалило выход. Землетрясение едва не уничтожило все племя...
Многие погибли, а другим пришлось туго. Они обследовали пещеру, используя
факелы, нашли ход вглубь, там открылась целая вереница гигантских пещер.
Встречались настолько огромные, что в них поместилось бы по десять таких
племен!.. Пришлось переправляться через подземные реки, обходить озера,
где в бездонных глубинах жили огромные безглазые твари -- белые, огромные,
как смоки...
себе тот ужас, когда на третий день кончились последние факелы, потом жгли
одежду, обломки телег. Но закончилось дерево, остались в жуткой темноте...
В полном мраке на женщин напал крупный зверь, убил двоих, пятерых ранил.
Мужчины в темноте сумели убить хищника, хотя в страшном ночном бою ранили
несколько человек мечами и копьями. Из жира, добытого из зверя, смастерили
светильники. Потом убивали других пещерных зверей, мясо ели, из жил делали
тетиву, из жира -- светильники...
новому племени. Агафирс с сынами всегда был впереди отряда, исследовал
каждую щель, каждый спуск. На четырехсотом году жизни в пещере, когда
сменилось много поколений, одна из стен с грохотом лопнула, за ней
показалась пещера, в сравнении с которой все другие, в которых прошла
жизнь многих поколений, оказались крохотными полянками в лесу. В этой
пещере, что соединялась еще с рядом других, больших и малых, росла
странная трава, водились дивные звери, а в озерах и реках плескалась
невиданная безглазая рыба. Из старого поколения агафирсов уцелел только
сам Агафирс и два его сына, один из них стал волхвом, остальные жили
долго, в несколько раз дольше обычных людей, но в них уже меньше было
солнечной крови богов, они состарились и умерли. Правда, таких было мало,
остальные погибли в жестоких схватках с чудовищами пещер. Агафирс мечтал
выйти наверх, он даже готовил оружие, чтобы отомстить обидчикам, но
недавно судьба подстерегла и его: погиб, защищая в походе свой отряд от
внезапно напавшего чудовища. С тех пор в живых не осталось тех, кто видел
настоящее солнце. Сыны Агафирса родились уже под землей, двое из еще
живущих -- дряхлые старики...
вы не видели солнца...
лет, как завещано Агафирсом, два-три человека из самых посвященных волхвов
совершают долгий изнурительный подъем вверх. Они карабкаются по два-три
месяца, однажды поднимались полгода. Мы стараемся дождаться дождливой
ночи, когда ночное небо затянуто тучами... В этот раз наверх поднимались
мы с Тарасом и Назаром. Меня зовут Остап. Мы нашли вас сразу у расщелины.
Мы не знали, что на поверхности еще могут объедаться одолень-травой! У нас
даже дети не съедят лишнего стебелька, так что с нами не было противоядия,
что, конечно, для волхва непростительно. Мы должны быть готовы ко всем
случаям, верно?
Контровский Владимир
Браун Дэн
Сертаков Виталий
Прозоров Александр
Никитин Юрий
Никитин Юрий