оглушенный, в черепе словно взорвалась бочка с кипящим маслом.
Уши вспыхнули в огне, даже кости заныли от металлического
звука.
медная доска в руку толщиной внезапно выдулась как пленка
бычьего пузыря, в которую с той стороны швырнули булыжником. В
следующий миг там зиял провал, а дверь пронесло через всю
комнату, как осенний лист, подхваченный ураганом.
который уже начал было подниматься, вскрикнул и снова опустился
на пол. Через порог ступила сама смерть в облике пылающего
огня. На голове было косматое пламя, сквозь страшные
нечеловеческие глаза извергалось зеленое пламя.
могут быть такие громадные волки, а этот страшный запах лесного
зверя, когда не удается разделить запахи от шкуры и от этого
человека...
раздувались, как у хищного зверя. Нечеловеческий взгляд уперся
в Сладоцвета с такой силой, что он ощутил, как начинает
дымиться одежда.
кто ты... могучий...
пришел, чтобы ты сказал это мне в глаза!
мужество. -- Если бы ты посмотрел на меня вчера... или сегодня
утром...
голые плечи блестели, словно политые маслом.
мертвую воду в царство царевны Миш?
вернуться живым!
кто бы знал!.. Пощади! Что ты... хочешь? Я признаю твою мощь, я
стану твоим слугой, если ты оставишь мне жизнь!
множеством древних книг, глиняных пластинок, бронзовых дощечек,
даже плоских каменных глыб с дивными колдовскими знаками.
Колдун в тиши, вдали от суетного мира предается изысканиям, как
хотелось и ему самому. Но вот-вот грянет истребительная
война... Неужели он тоже смог бы вот так, не глядя, что по
всему свету горят дома, рыдают вдовы, а кони топчут хлебные
поля?
произнес, морщась от стыда:
лицо человека Леса, запричитал:
колдун... то ты его отыщешь за тремя реками к северу... Он ушел
далеко под землю, чтобы ничто не отвлекало от... ха-ха!..
мудрых мыслей, как будто что-то мудрое придет в голову под
землей, как будто мудрое не высоко в горах...
глазами. Кожа на скулах напряглась, желваки вздулись и не
исчезали. Голосом, не предвещающим ничего доброго, процедил:
пучину отчаяния. -- Меня за что, могучий?
седобородый козел!.. Да, я привык в Лесу чтить стариков, но не
все старики заслуживают почтения. Ты и другие... вы кучка
драчливых детей, что деретесь... не понимая, что есть нечто
выше, чем та мелочь, ради которой бьетесь!
да нет, больше, а что я умею? И ничего не сделал!.. Так и
тридцать когда-нибудь стукнет, совсем старость, а я буду ходить
и просить, чтобы разрешили пошевелить хоть пальцем!..
гигант выше его ростом не на версту, а разве что на полголовы,
а годами совсем ребенок. Что еще скажет, когда исполнятся те
самые немыслимо далекие тридцать лет... А на голове вовсе не
жаркий огонь, а удивительно красные волосы!
могучие колдуны бывают как раз с зелеными глазами, к умению
прибавляется еще и врожденное, как умелому воину нужно еще и
крепкое сложение, что зависит не столько от него, как от его
отцов-прадедов.
вслед со страхом, как на зверя или женщину, ибо от тех и других
не знаешь, чего ждать, ни те, ни другие не слушают разума... у
них его просто нет, ведомы низменными чувствами...
Пришлось проткнуть еще дырку. Постоянный голод терзает
внутренности, как волк по весне, что готов глодать даже кору с
деревьев. Руки стали тоньше, браслеты болтаются, как после
долгой хворобы.
вливаются неведомые силы, он смутно ощущал их мощь, хотелось то
плакать, то визжать по-детски, без причины наворачивались
слезы, уже потерял всякую скорлупу, душа настолько голая,
чувствительная... что будет чудом, если через пару дней не
рухнет от истощения.
прорвалось. Если не получается уговорить, то остается либо
отступить, как вообще-то надо сделать, либо тупо переть вперед,
как сделал бы, скажем, Мрак. Но именно Мрак их вел, с ним все
получалось, в то время как его мудрость часто заводила в
топь...
швыряльных ножей. Он привык, что из ножен выходят с легкостью,
но еще когда пробирался через лес, набилось чешуек коры, сухих
листьев, и в нужный момент может потерять то мгновение, в какое
оценивается жизнь человека, будь он даже трижды магом.
сообразил, что это он вызвал, а если не он, то это горячее
сердце подмяло под себя мозги и возопило о крови и сладком
отмщении за Колоксая, за свое унижение, за насмешки!
стенки вихря. Тот несся расширяющейся воронкой, круглые стены
сходились в узкую щель, где страшно выла пугающая чернота, и
когда среди искаженных вершин показались те, что напомнили
кольцо, он решился на глупость, которая могла разом покончить
со всеми его планами. Собрал всю волю, закрыл глаза, представил
кольцо гор яснее, чем видел сквозь стенки вихря, послал Слово
Разрушения.
вниз. Стенки стали мутными, расплылись розовым. Он знал, что
это кровь хлещет из носа, изо рта, может быть, даже из ушей,
потому что слышит только страшный грохот в голове...
похожие на облака. Его несло высоко, и, оглянувшись, успел
увидеть, что вместо кольца высоких гор медленно двигается серая
масса, похожая на плывущую грязь.
удерживал сознание, иначе вывалится из вихря... а чтобы убиться
с такой высоты, как говорил Мрак, вовсе не надо пяти верст,
хватит и четырех...
Панов Вадим
Прозоров Александр
Самойлова Елена
Корнев Павел
Херберт Фрэнк
Куликов Роман