невежество. Раньше можно было силком учить грамоте, а теперь новая вера
слабых и нищих духом гласит, что именно они, слабые, грязные и
невежественные, угодны новому богу. А грамота -- от дьявола. Бей и жги
грамотеев!
страшиться женщины, пусть даже колдуньи, но отсел, чтобы не коснуться
невзначай хотя бы железным локтем, вдруг доспех заржавеет?
треском полетели сучья. Купцы бросились в разные стороны. Расстелилась по
зеленой траве узорчатая скатерть, на землю гупнулись узкогорлые кувшины,
такие Олег видел только в Элладе. Неслышно возникли две большущие братины,
одна с брагой, другая с хмельным медом, посыпались ковшики, а посреди
скатерки, всех раздвинув, появился жареный кабанчик с яблоком во рту.
страшусь его слуг!
добить сбитого с коня рыцаря, просунув острие в щель решетки забрала, с
наслаждением вонзил в кабанчика, словно лишал жизни сарацина. Пахнуло
ароматным мясом. Кабанчик был молодой, сочный. Похоже, даже не лесной, а
откормленный в тепле и холе молоком и свежим хлебом.
переглянувшись, потянулись за ковшиками. Старший украдкой спрятал
нательный крестик поглубже, тут же одной рукой зачерпнул бражки, другой
принял от Олега кус мяса. Пригубил, прислушался, на лице появилась
довольная улыбка.
ударил в голову, у костра пили и орали песни уже прирожденные язычники.
Один даже бабку поднял в пляс, а когда из-за деревьев в ночи начали
поблескивать желтые глаза, явно не волчьи, никто не ухватился за крест, а
старший даже сделал приглашающий жест: мол, скатерть всех накормит, если
бабка не брешет. В ночи да лесу все мы братья.
Олегу и Томасу. Голос ее упал до шепота:
в Высоких Горах?
вовсе тебя остановить...
игнорировала, Олег ее понимал. Невежественный англ, каким бы крупным и
сильным ни выглядел, все равно ребенок. Капризный, вспыльчивый ребенок
нового мира. Не лучшего, еще не скоро можно увидеть, чего стоит этот мир
на самом деле, а пока что просто нового. А как сердиться на ребенка?
крестом, костями, щепками, следом на камне... Еще плюет через плечо,
постоянно крестится, шепчет, пальцы за спиной скрючивает, чего-то боится,
как заяц.
попа на дороге и пятницу тринадцатого числа...
также побитые им сарацины, но вера велит бояться врага незримого, который
вообще враг рода человеческого!
широкие чаши, ведьма ловко поймала, не дала коснуться земли. Края чаш в
свете костра тускло поблескивали, Томас определил, что обе окованы старым
серебром.
чашу, покачал головой, встретившись взглядом с ведьмой. Та
пренебрежительно отмахнулась: пей, не выкобенивайся! Посмотри на своего
друга, тому что пнем о сову, что совой о пень...
восточными специями, во рту надо тушить пожар, выпил залпом, потом отведал
хмельного меду -- в Киеве познал вкус и прелесть, снова запил вином и
сразу наполнил чашу.
переглядываются. При их ремесле пить можно, даже напиваться, но кто теряет
голову, тот в купцах дольше одной поездки не продержится. А эти были
матерыми, опытными волками. Даже чересчур для такой простой поездки на
торг из одного княжества в другое.
заморских! Вы своими глазами зрели то, о чем мы слышим только в кощунах,
которых новая вера велит звать былинами. Расскажите, что дивного встретили
в последний свой торг?
место в человеке среди прочих. Острые глаза купцов сразу стали масляными,
отупели. Поглаживая роскошную бороду, старший сказал важно:
пески и странных зверей. Мы зрели мир, где не бывает снега, где люди ходят
черные, как уголья, как деготь! Мы видели могучие племена, где даже вожди
ходят голыми и едят людей...
раскаленные пески... Нас осталось мало, ибо все продали, кроме троих
коней, да еще были две подводы с гостинцами... Дорога была, по слухам,
пустой и безопасной, потому мы отпустили охрану. До города версты две, мы
ехали и радовались скорому возвращению на Русь...
переживал что-то нелегкое.
напали разбойники. Их было две дюжины против нас троих. Не хвалясь скажу,
что каждый из нас выстоит против двоих, а разозлись, то сдюжит и с тремя,
но у нас третий захворал, везли на телеге, а вдвоем не сумели бы...
витязь! Он был, как грозная молния в божьей руке. Конь под ним был
вороной, грива и хвост стелились по ветру, а меч в его руке блистал, как
самая яркая звезда на небе Багдада. Когда он понесся на разбойников, земля
застонала, а за ним взвилась стая черных воронов...
страшным голосом. Многие разбойники попадали, а у других ноги превратились
в воду. А когда витязь налетел с поднятым мечом, только пятеро осмелились
броситься на него.
разбойниками.
сделал, но я сам видел три страшных удара, после чего траву на десять
саженей забрызгало кровью, а разбойники лежали, как разрубленные туши
баранов. Богатырь даже с коня не слез. Улыбнулся, вытер меч, повернул
коня. Напрасно кричали, хотели почтить, предлагали деньги и богатые дары
за чудесное спасение!.. Он даже имя свое не назвал. К счастью, один из
наших видел его раньше, признал!
Редко на земле являются рыцари, наделенные столь чудесными добродетелями.
Я думал, они все сидели за Круглым Столом...
Купец благочестиво перекрестился. Томас перекрестился тоже. Оба смотрели
друг на друга с покровительственным пренебрежением, мол, что с дурня
взять...
положил крест с правого плеча, другой -- с левого. Они еще не знали, что
первый будет зваться православным, второй -- левославным, или католиком.
легче. Младший наконец запрокинул одну вверх дном, оттуда жиденько
плеснуло брагой, та исчезла, не коснувшись земли. Тут же братина опустела,
даже высохла, будто ее подержали над костром. Напрасно незадачливый купец
Шилова Юлия
Лукьяненко Сергей
Ильин Андрей
Каргалов Вадим
Никитин Юрий
Громыко Ольга