спиной была Яра и глубокий ров со зловонной водой. Лучше упасть под
ударами боевых топоров, чем рухнуть в зловонную воду -- еще ни один рыцарь
не выплывал в полном доспехе.
начали падать с криками ярости. Прямо перед Томасом молодой гигант с
оскаленным лицом и вскинутым топором вдруг дернулся, топор вывалился из
ослабевших рук. Во лбу торчала короткая арбалетная стрела.
помешала вскинуть щит вовремя, и двуручный меч англа разрубил богатыря до
пояса.
твердь. Окованные железом бревна подъемного моста опустились точно в стык,
оба пятились, отражая удары. Сзади заскрипело еще мощнее, пахнуло запахом
коней, попон, конской сбруи.
застонали под тяжестью десятков тяжело нагруженных коней. Всадники были в
рыцарских доспехах, с длинными копьями, за плечами развевались плащи.
оставалось место разве что зацепиться кончиками пальцев. Висели, мост
содрогался. Затем раздался страшных лязг и грохот, две дружины сшиблись в
сече.
начали выбегать простые ратники с топорами, а то и мужики с вилами, Томас
хотел перелезть обратно через перила, но все силы истратил на жаркую
схватку. Руки дрожали и не слушались. Он цеплялся за истертое дерево,
молил Богородицу, чтобы не дала сорваться в зловонную воду сейчас, если уж
сумел уцелеть в бою, где дрались с женщиной спина к спине против двух
десятков!
схваток, выбежал калика. Он был растрепан, на щеке пламенела кровавая
царапина, лик был диким, но сразу же стал спокойным, когда увидел Томаса и
Яру целыми.
сцепил зубы -- неужто дожил до такого позора, женщина спасает! -- собрался
с силами и полез, полез сам, перевалившись через перила, как мешок с
отрубями.
Томас вскинул руку.
отмахнулся.
рассматривал пристально, взгляд был неприятен, затем неожиданно улыбнулся.
Яра:
любезностью. Я смертельно устала, мы переночуем, а в путь отправимся
утром.
этот замок на веревке, а сейчас сама рвется в раскрытые ворота. Вот и
пойми женщин! Впрочем, он сам идет на ватных ногах. Никогда доспехи
столько не весили!
Томаса.
двор, вымощенный серыми глыбами, подогнанными так плотно, что стебель
травы не протиснулся бы.
тревожное чувство, не сразу понял, в чем дело. В этом замке недоставало
тех, кого он обычно не замечал, скользя высокомерным взглядом поверх
голов, -- челяди. Простых мужиков и баб, их по шесть-семь человек на
каждого знатного. Это на них держится двор, кухня, все заготовки соленого,
печеного и копченого, но здесь всюду только угрюмые лица воинов, блестящее
железо доспехов, звон металла.
угарный дым из щелей в крыше и стенах кузницы. Но сомнительно, что в таком
зловещем мире куют лопаты.
топорами, мечами, кинжалами, это для всех троих привычно, такое в каждом
тереме, замке, дворце, но здесь ни ковров, ни гобеленов -- только оружие и
трофеи охоты на вбитых прямо в щели между каменными глыбами крюках:
оскаленные кабаньи морды, оленьи рога, шкуры медведей, пардусов.
резной спинкой и позолоченными подлокотниками. Нелепо, успел подумать
Томас, рукам скользко и холодно, но внимание отвлекли люди, что неслышно
входили и становились вдоль стен. Они все были рослые, тяжелые, на лицах
-- угрюмое недоброжелательство.
высокий рыцарь с непокрытой головой. Длинные черные с проседью волосы
падали на плечи. Лицо было темным от палящего солнца, закаленное стужей и
битое ветрами. Длинный нос свирепо загибался, близко посаженные глаза
смотрели пронизывающе. Он был похож на большую хищную птицу, что не успела
сбросить личину человека.
воины у стен выпрямились. Томасу даже показалось, что они сделали шаг
вперед.
только рожденного повелевать, но и привыкшего повелевать.
рыцарь Христова войска за отвоевание Гроба Господня, а это мои спутники,
святой пилигрим Олег и женщина Яра. Мы идем в северные земли, здесь никого
не трогаем, местных законов и обычаев не нарушаем. Осмелюсь спросить имя и
титул хозяина замка, что так вовремя вырвал нас из рук нечестивого
преследователя...
больше имен. Одни зовут меня бароном-разбойником, другие -- грабителем,
третьи -- клятвопреступником.... Но я не гонюсь за этими названиями. Здесь
в замке меня знают как Ночного Сокола... Женщина тоже была в Святой Земле?
спутнице придается слишком много значения. Им только недоставало второго
Шахрая. Надо будет с ее жениха взять выкуп побольше: попила с них крови
вдоволь. -- Она местная, из земель южной Руси. Господь в своей непонятной
милости отдал ее нам под защиту, пока не достигнем Северной Руси.
усмешки. Это было так же невероятно, как если бы улыбнулся трон, на
котором он сидел. Голос его прозвучал вроде бы небрежно, но Томас ощутил
подспудный смысл:
раз уж я дал обет...
благородный рыцарь, от данного обета, как я пронимаю, произнесенного не
подумав, в горячке или под давлением.
сделал вид, что колеблется, краем глаза смотрел на Яру. Она стояла
бледная, смотрела в пол. Что-то очень не нравилось в этом бароне-грабителе
Томасу. И как говорил, и то, что говорил только о Яре, как если бы ничего
на свете не существовало.
волен даже сам папа римский.
так напряженно не думал. На лице появилось выражение недоумения.
который приказывает мне, вассалу, выполнять все его повеления, пусть даже
через свою смерть, муки.
говоришь искренне. Какой сюзерен? Какому вассалу? Это же все ты!.. Или в
Орлов Алекс
Шилова Юлия
Белов Вольф
Суворов Виктор
Шидловский Дмитрий
Сертаков Виталий