насмешливо.-- Понюхай еще. Учуешь косолапого. Матерый, сытый, пяти лет от
роду... Сейчас как раз загребает лапами, сосет ягоды прямо с веток. Хочешь
размяться, потешиться -- нарви нам ягод.
-- в самый раз...
малинником были Мрак с Таргитаем. Таргитай лежал вниз лицом, прислушиваясь
к теплу, что медленно расползалось по спине. Солнечный лучик продырявил
ветки, остро щекотал лопатки. Перед глазами опустилась на кончик травинки,
трепеща радужными крыльями, глазастая стрекоза. Застыла, словно неживая,
затем круто развернулась, балансируя на кончиках лап. Крылышки мудро
держала наготове, уже знала, в каком жестоком мире живет.
надежный Лес с его могучими мшистыми стволами, мягким мхом под подошвами и
длинными нитями серо-зеленого мха, что свешивается с ветвей... Таргитаю
даже показалось, что ветерок донес прохладное дыхание деревьев.
Из раскаленного сухого зноя двигались волны перегретого воздуха. Над сухим
ковылем дрожало марево. Мертвый ветер нес удушливую пыль, на зубах скрипел
песок, а во рту было гадостно.
живут? Хлопцы, а вы все-таки молодцы.
поверил. Но ты, трус, бросился с простой палкой на двух степняков, а ты,
лодырь, похоронил всех полян, поставил на их могилах столбы...
считаться?
Правда, помешали здорово. Если бы Таргитай не выскочил, как последний
дурак, кем он останется, несмотря на похвалу, то я бы первой стрелой
ссадил самого опасного... Ушел, паразит! А ведь не простой, ох, не
простой... Одет богато, весь в шрамах, в разных битвах бывал. Конь и
оружие у него знатные...
жареного мяса. Таргитай узнал широкие ломти печени. Олег тоже покосился,
сглотнул слюну. Даже Таргитай сказал, что степняки хуже зверей, так что
запретов нет, чтобы их не разделывать и не есть, как лесных зверей. А
самые лютые воины, осатанев в бою, пьют горячую кровь сраженного врага,
жрут его мозг, вырывают сердце и печень.
пьешь кровь врага, то он становится твоим побратимом, хошь не хошь! А
законы побратимства святы. Уже не сможет навредить, присниться, напасть
ночью.
посвящения в мужчин. В пожирании печени врага глубокий смысл? Правда, Мрак
ест так, что за ушами трещит. Было бы невкусно, никакие волхвы не
заставили бы.
Мрак наблюдал искоса, кивнул удовлетворенно, когда Таргитай ухомякал
огромный кусок в мгновение ока. Крепкий вырастет боец. Ест как мужчина, а
секиру держать научится.
ноги.
он, похоже, не прост, то снарядит погоню...
убегать!
облако удушливой пыли. Виднокрай расплывался в дрожащем от жары воздухе,
небосвод плавился и падал на землю огненными каплями. Таргитай чувствовал,
как они шлепаются ему на плечи, растекаются горячими струйками по спине.
Степь тянулась во все стороны голая, жаркая и безжизненная.
и бескрайностью. Лес тоже бесконечен, но там это знаешь, а здесь --
видишь. Куда ни взгляни -- всюду враждебная чужая мертвая Степь!
многими сторонами души, зато вознаградили чувством опасности, зоркостью
орла, звериным чутьем и слухом. Мрак мог, если бы захотел, слушать, как
растет трава и о чем сплетничают муравьи в подземных норах!
пять-шесть шагов была сухая голая земля, словно камень выдавил земные соки
и трава не решалась пустить корни. Одна сторона глыбы поблескивала,
начисто стесанная, отполированная. Невры осторожно подошли вплотную,
только Олег забежал вперед, уже водил пальцами по стесанному месту. Там
темнели, забитые грязью, странные знаки. Мрак обошел каменную глыбу,
подозрительно поглядел во все стороны.
снова перелистывал. Наконец тихо выговорил потрясенным голосом:
видать, смыло дождем. А чего среди Степи?
межи. По одному от каждого племени, что из года в год сражались на этом
месте. Землю не поделили! Поляне, анты и хорваты. Дескать, пусть это будут
три последние жертвы кровавой войны...
который принес, стесал стенку, установил на перепутье. Тут хорошо поев,
поднатужившись, вряд ли протащил бы больше двух шагов... Олег поднял
голову, объяснил, что камень тащили сто человек. Мрак ожил, расправил
плечи, взглянул соколом.
предостережения, советы. Направо поедешь -- коня отберут, налево -- вовсе
прибьют. А вот если прямо -- женату быть. Там анты жили, их потрепали
здорово, любым зайдам рады, только бы племя укрепить...
выгадает, приняв к себе. Анты смышленее, сообразили. Ладно, пошли!
из мыслей вон. Таргитай же спотыкался, все время оглядывался, как коза на
веревке. Не вытерпел, спросил с недоумением:
пшеница. Здесь жили богатые, красивые и добрые люди.
как тараканы на морозе!
Олег толкнул замученного Таргитая, напомнил Мраку, что если раскопать
песок, то в ямку может набраться вода. Мрак ухмыльнулся, дал дружеского
шлепка, мол, хитрость разгадана, а Олега от толчка унесло вперед.
бегу принюхиваться:
ляжете на свои пуза, лодыри!
Таргитай каким-то образом наддал, кусты приблизились, и он вломился в них,
как лось. Он уже лежал на пузе, как предрекал Мрак, когда ветки
зашелестели, осторожно приблизился Олег, вытягивая шею и пытаясь заглянуть
за соседние кусты. Следом шагнул Мрак, буркнул:
половинку каравая и жареное мясо. Мрак пощелкал языком, принялся есть,
нахваливая и причмокивая. Таргитай лежал пластом недолго -- начал
недовольно подергиваться, его пальцы сами подползли к хлебу.
другой -- мясо. Мрак лежал на спине, закинув руки за голову. В небе было
чисто, ни облачка, но глаза Мрака неотступно следили за видимой только ему
точкой.
паутину. Серебристые нити протянулись между двух толстых веток, новенькие,
свежие. Мошка отчаянно трепыхалась, прилипнув брюшком. Пробежал толстый
прыткий паук, похожий на бескрылого шмеля. Солнце сверкало на радужных
крыльях, по ним прыгали крохотные цветные искорки. Паук подбежал, деловито
потрогал мошку передними лапами, смешно привстав на задних лапах. Мошка в
Никитин Юрий
Херберт Фрэнк
Орловский Гай Юлий
Роллинс Джеймс
Афанасьев Роман
Куликов Роман