помнить школьную истину, что это самая заурядная звезда, каких миллиарды,
что много звезд крупнее и ярче, как много мельче и тусклее!
над огромной неподвижной землей, а вечером заходит, но крохотный комок
земли с огромной скоростью мечется вокруг этой звезды, то мир будет пугающе
иным. Общество станет иным.
двигается рядом красиво и грациозно. Когда-то мы с ним были одного пола, я
размножался делением, но в процессе эволюции дорос вот до двуполости, а в
моей половинке возникло это жуткое Понимание, из-за чего так одиноко и
страшно, будто попал на планету зверей.
словно туда приложили горячий пятак. В наше время... "наше", как будто и я
из этого!.. женщин уже не провожают до самого подъезда, я с чистой совестью
оставил ее в переполненном троллейбусе, вышел на своей... на остановке
своего разумоносителя.
еще не определил, где же мое настоящее жилище... если не считать эту
тюремную камеру человеческого тела!.. через распахнутые двери увидел, как
на далеком телеэкране двигаются люди в белых халатах, толстые и с
одутловатыми лицами. Выходя из квартиры, я оставляю телевизор включенным:
вроде бы отпугивает местное ворье - решат, что в квартире есть люди, и
сейчас, переобуваясь в прихожей, слушал хриплые нездоровые голоса существ,
именуемых здесь врачами, а самым простым народом - даже докторами.
где лучшая аппаратура, лучшие врачи страны, приглашены лучшие специалисты
планеты, ибо туда попадал человек, о здоровье которого постоянно
справляется сам президент, дважды приезжал премьер, то есть глава
правительства этой огромной страны...
горечь. В каком мире я живу, какое правительство правит: ухом не повело,
когда на той неделе умерли два великих ученых, один композитор, но когда
вот вчера заболел клоун...
удержал, заставил себя опомниться. Это ведь не совсем мой мир. Мой, потому
что в нем живет мое тело, но не мой, ибо я уже другой. Совсем недавно мне
самому клоуны были ближе, чем рихтеры, а мир был весь моим, я замечал в нем
только мелкие шероховатости.
Древнего Египта или Рима. Эта цивилизация так же больна, прогнила и вот-вот
будет разрушена. Но это дело тех, кто живет в ней, а я живу вне ее. Чтобы
сменить эту цивилизацию другой, понадобится всего пара сотен лет, а их у
меня, драгоценного и уникального, нет.
который искал ответ еще Гильгамеш. К а к ж и т ь, н е у м и р а я? Неужели
у меня, живущего в диком, но все-таки техническом мире, возможностей не
больше, чем у диковавилонистого Гильгамеша?
видел, что за ними стоит. Эти люди даже не пытаются что-то сделать
кардинальное. Всего лишь стараются излечить болезнь, они даже не пытаются
продлить жизнь хоть на годик! Просто живут, дорожка проторена, а они просто
живут и работают.
каждого целый букет болезней, вон у того больная печень и почки, а у этого
нелады с сердцем, вон какие мешки под глазами, а у третьего еще и сахарный
диабет... Животы у всех троих свисают через ремни на поясах...
отключился, сберегая энергию. Мои пальцы нервно забегали по клавиатуре. К
счастью, дело к ночи, в Интернете остались только самые заядлые
баттлнетенавты, я дозвонился с третьей попытки, вошел в сеть, пронесся по
меню, подменю, разделам. Почти сразу отыскал полочку с новейшими данными о
продлении жизни человека.
угрожающе быстро начала подниматься к краям. Данных о бессмертии, продлении
жизни примерно в две тысячи раз меньше, чем о новом креме от загара. В пять
тысяч раз меньше, чем о креме от морщин, и в пятнадцать раз - о пилюлях,
якобы усиливающих эрекцию.
котором ты очутился. Он таков! Скажи спасибо, что не возник во времена
Ивана Грозного или нашествия гуннов.
сейчас висеть голым на дыбе перед злобно ухмыляющимся палачом, что
перебирает на горящих углях крючья для выламывания ребер, острые прутья для
протыкания живота, всевозможные клещи, щипцы...
этих щипцов, клещей, а в груди заныло.
растаяло... но не до конца, не до конца.
что стремится - жаждет так, что от бешеной жажды в глазах темнеет... Но
почему устроено так, что всякий может отнять у меня жизнь, но никто не в
состоянии избавить от смерти? Люди похожи на часы, которые питаются от
батарейки: идут, высвечиваются цифры, идет какая-то деятельность, но часы
сами не знают, что они показывают и зачем, а потом батарейка истощается...
дорогу. И меня не хватает мужества молодого Гете, который дни и ночи в
своей алхимической лаборатории исступленно искал эликсир вечной жизни. И в
то же время я, в отличие от коллег по службе, в отличие от соседей по дому,
в отличие от кинозвезд, политиков и телеведущих, в отличие от всего этого
ржущего и веселящегося человечества... понимаю, что жизнь - не страдание и
не наслаждение, а очень важное дело, которое мы обязаны делать и честно
довести до конца.
чрезвычайное важное для всей вселенной дело, которое я обязан выполнить!
Мне доверили, дав жизнь. Мне поручили нечто, а для этого дали мне жизнь.
стране Шамбале. Где-то очень далеко в Гималаях, в недоступных для
посторонних местах, некие люди... если они люди... основали общину,
закрылись от любопытных неким незримым барьером и тысячелетиями живут там,
занимаясь своими таинственными делами.
Называют даже Семерых Тайных, другие говорят о таинственной девятке, но
большинство уверяет, что в Шамбале живут монахи, что овладели секретом
бессмертия. Они не хотят нести его в мир, ибо это значит остановить
прогресс. А так незаметно и потихоньку подталкивают племена и народы, через
третьих людей запускают в обращение новые идеи, учения, даже подсказывают
изобретения, что могут постепенно изменить лик планеты, а род людской
приподнять еще выше, привести к бессмертию...
бессмертных монахах. Современная наука скучно бубнит, что если бессмертие и
возможно, то пока что к нему нет даже далеких путей. Современная медицина
лечит болезни, да и то не все, но не в состоянии даже на час продлить жизнь
человека. Самое большее, что может сделать вся мощь науки и медицины, - это
сказать, как не сокращать жизнь.
уверены, что при их жизни обязательно будет изобретено бессмертие. Полное и
абсолютное. В пилюлях ли, с помощью компов или лазерной хирургией, но это
будет достигнуто... если не для всех, то для меня, самого лучшего,
обязательно. Все остальные умрут, но я - нет!
умрут, а вот он - нет. С ним такое не случится. Все умрут, всех похоронят,
засыплют землей, их тела сожрут черви... или сожгут, а потом забудут,
занятые своими повседневными делами, а вот он, единственный и неповторимый,
останется жить вечно.
обломится! Это я стану этим бессмертным. Только я. А все остальное
человечество - в небытие...
нас, из всех этих семи миллиардов - не получит.
сбрасывал на диск, текстовые копируются быстро, просматривал на русском и
английском, злился на невероятный выверт обитателей планеты, что в дурацкие
походы на байдарках едут в отпуск тысячами, а за год в горы Тибета
отправляется одна-две экспедиции. Если же взять только те, что конкретно
шли на поиски таинственной Шамбалы, то и вовсе их было не больше десятка за
всю обозримую историю!
не могло, снаряжалось экспедиций больше! Да и альпинисты не устают
подниматься на вершину Эвереста только для того, чтобы вляпаться в
застывшее дерьмо предшественников. Если бы их энергию да на поиски этих
бессмертных...
нескоро. Пока я тер усталые глаза, боковым зрением увидел, как на
подоконник выбежал муравей, пошевелил сяжками. Я привычно положил кусочек
сахара и капнул сверху воду. Муравей быстро припал жвалами. Брюшко
Зыков Виталий
Никитин Юрий
Володихин Дмитрий
Прозоров Александр
Березин Федор
Володихин Дмитрий