Мой славный пан! Зачем нам лишние свары?! Я даже не прошу вас сложить
оружие - на здоровье, носите, ведь пан сам оружие, хоть с железом,
хоть без... Послушайте старого жида, знающего жизнь: езжайте с нами
по-доброму! И панночку возьмите, иначе плакать сотнику Логину по дочке
кровавыми слезами! Что скажете, мой славный пан?
я нанялся на службу к госпоже Ирине, а долг...
другим, обжигающим язык хуже красного перца.
бороды.
прощу великодушно простить меня и - командуйте вашим людям! Я жду.
"Через мой труп!" - и я спляшу от радости фрэйлехс, будто на свадьбе
родной дочери! Но ведь старому жиду мерещится: вы уже раньше имели
счастье наняться на службу? Не вам ли было поручено доставить к вашему
князю некоего младенца? не вам ли давалась для того виза через Рубеж?
или я таки не прав?!
одной, простите, задницей в двух седлах... не шляхетно, да и не
удобно, скажем прямо!..
Иосифа; и я опять не успел уловить изменение его внешнего света - а
свет внутренний у него был такой же, как у любого Заклятого.
попусту. Вот мои предложения, раз уж нам обоим было суждено остаться в
живых: вы вместе с панной сотниковой сдаетесь на милость пана
Мацапуры-Коло-жанского, моего господина. Местные дела вас не касаются.
По приезде к пану Станиславу я приложу все усилия, дабы вы и панна
Ярина не потерпели ущерба. Что скажете?
Но случилось непредвиденное, то, о чем я успел подзабыть: дрожь сфир.
аспект Скрытой Мудрости успел одеться в Глас Великий, почив на белом
огне, - еще миг, и энергия Приговора стала бы явной. Странно: не один
я заметил это. Пан Юдка весь напрягся, разом забыв о герое Рио с его
смешным мечом, а сам герой покачнулся и до крови закусил губу. Взгляд
Рио слепо шарил по лицам парней с шаблями, мимоходом скользнул по
рыжебородому, и дальше, дальше - лошади, тела на снегу, тела, тела...
Взгляд остановился, закаменел - и полыхнул изнутри неизъяснимой мукой.
в голосе героя, мальчишеское отчаяние, некогда заставившее
откликнуться Рубежи. - Я согласен! Я на все согласен! Только спасите
его! Или нет... я сам! сам!
ему дорогу (захоти Юдка задержать героя... нет, не захотел), и вскоре
рухнул на колени возле дальнего тела в сером знакомом жупане.
откликнуться суматошным карканьем. - Не умирай, будь ты проклят!
К'Рамоль, где ты?! Где ты?!
первенец моей Ярины - чумак Гринь. Которого я однажды не убил только
ради его матери. Это над ним сейчас смерчем закручивались сфиры,
колебля Древо от самого основания, это над ним, над умирающим парнем,
сейчас пылал белый огонь, изливаясь в порталы Великим Гласом; это его
рана, его беспамятство вырвало меня из медальона и бросило на поиски
вожделенного.
пущенная героем! Благословенна трижды, ибо сейчас чумак умрет от
выстрела Рио, и будет нарушен Запрет, и смерть сойдет в мир не с
клинка, но с рук Заклятого! Я стану прежним! Я...
огненной купели. Крик то и дело срывался подростковой фистулой, и
сердюки неловко крестились, пятясь назад.
добейте!.. Я ждал, ощущая, как мало-помалу пробуждается нижний
треугольник, как эхо колеблемых порталов входит в меня живительным
ознобом. Сейчас! Сейчас...
старый жид еще поторгуется...
Покровы резко спали с Иегуды бен-Иосифа, обнажив сияние внешнего
света, - и вода слов щедро пролилась под корни Древа, унимая биение
сумасшедшего пульса.
сухим: "Вот, Я вкладываю в вас дух, и оживете!" Именем Ав, чье число
семьдесят два, и именем Саг, чье число шестьдесят три, и еще именами
Ма и Бан, чьи гематрии составляют сорок пять и пятьдесят два...
хрип родился из его горла; "Живи!.. живи..." - шептал Рио, стоя над
чумаком на коленях и дико поводя глазами, будто отец - над телом
умирающего сына.
споткнешься, и окажется дорога твоя верна... ибо Хесед - рука правая,
а Гевура - рука левая, Малхут - уста, и Бина - сердце; и стезя мира
Ацилут - это орошение Древа, его ростков и ветвей, и оно возрастает от
этого...
былого.
полосатую накидку с кистями, и время от времени прихлебывает из
щербатой чашки. Губы его мокрые.
выставить этого шелудивого пса на посмешище!
Торы при всех возвестил, что в день смерти рав Элиши возьмет в рот
песнь вместо плача, а в сердце ликование вместо горя! Ну и что? Даже
если все вокруг кивали, трясли бородами и твердили, что еретик-Чужой
забыл Святого, благословен Он, - ну и что?! Даже если было сказано во
всеуслышанье меж народом Исраэля, что рав Элиша нарушает двести сорок
восемь заповедей "да" по числу мышц Адама, и нарушает триста
шестьдесят пять заповедей "нет" по числу сухожилий Адама, и плюет
слюной на святость празднования шаббата - что с того, я тебя
спрашиваю?! Разве это повод устраивать посмешище из тех, кто и без
твоих потуг смешон в своем гневе?! Я молчу.
хрюкал, прикусив свой раздвоенный язык, подобно свинье, и испражнялся
кошерными колбасами.
мне ничего не должен, дитя блуда случая с нарушением; и ты не ученик
мне!
рассказал птице: почему она летает? Не научил летать, ибо птица
рождена для полета, но объяснил: почему?! Ты - рыба, которая однажды
приплыла к тростнику, чтобы тростник объяснил рыбе: почему она
плавает?! Ты - умеющий, захотевший знать! Ты - внешний свет,
захотевший обладать светом внутренним! Ты - духовный потомок Азы и
Азеля, строптивых Малахов, пришедших к людям в одеждах людского мира,
бравших в жены дочерей наших и за это до Судного Дня прикованных
железной цепью в горах без названия! Понял?
со своей циновки. Ты летаешь, сидя здесь, летаешь, мучаясь со своими
дряхлыми полупарализованными ногами, и когда я предлагаю тебе их
вылечить, ты ругаешь меня ругательствами погонщика мулов. Я так не
умею.
с мокрой улыбкой. - Если ты научишься ругаться, как погонщики мулов,
Древо Сфирот завянет на корню.
человек, но мне слышно, как шепчутся озерные каппы за двадцать Рубежей
Ковальчук Вера
Корнев Павел
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Земляной Андрей