Чтение 11–й страницы книги ~Мягкие зеркала~

Андрей задвинул за собой бамбуковую дверь и увидел, что Копаев
разглядывает штатив с одеждой.

- Это моя, - пояснил Андрей. Приказал автомату: - Сорок-пятнадцать,
верхние светофильтры.

Решетка потемнела - все в павильоне окрасилось э изумрудный цвет.
Андрей сел на жесткий диван, посмотрел на портфель в руке интенсивно
позеленевшего Аверьяна. Представитель МУКБОПа сел и, покопавшись в
портфеле, выложил на стол коробку фотоблинкстера. Помедлил, что-то
соображая.

- Видишь ли.. Сотрудникам Западного филиала удалось скопировать
необычайно важный документ - дневниковые записи бывшего
десантника-"оберонца" Дэвида Нортона. Документ заставил нас сделать два,
казалось бы, взаимоисключающих вывода. Первый - успокоительного
свойства...

- А именно? - быстро спросил Андрей.

- О нем я упоминал. Это насчет истинно человеческих качеств. Анализ
рукописи... да и поступков Нортона объективно свидетельствует: сознание и
нравственные критерии бывшего "оберонца" не выходят далеко за пределы
общечеловеческих норм. А что касается второго вывода... Знаешь, мы до сих
пор разводим руками в полном ошеломлении. После событий на Обероне
природная сущность Нортона разительно изменилась. Она не адекватна
биологической сущности землян.

- Так... В чем это выражается?

- В том, во-первых, что физиология Нортона, похоже, базируется на
энергетике небиологического происхождения. Его организм способен
аккумулировать энергию каким-то иным путем, не свойственным человеческому
организму. Во-вторых, не только аккумулировать, но и очень эффектно
расходовать. Эффекты "расхода" весьма экзотичны, и зачастую их специфика
самому Нортону непонятна и неподконтрольна. Чаще всего он просто не
понимает, что именно с ним происходит. Причуды своей физиологии... точнее
сказать квазифизиологии, бывший десантник переносит мучительно тяжело. Но
больше всего он боится "мертвой тишины". Что кодирует Нортон в своем
дневнике словосочетанием "мертвая тишина", мы не знаем. Впрочем, не все
нам понятно и про особенности, которые открытым текстом...

- Какие особенности?

- Буквально нечеловеческие.

- А конкретнее?

- Конкретнее... Трудно, видишь ли, языком человеческим об
особенностях нечеловеческих... Ну вот, вообрази себе на минуту, будто бы
ты ни с того ни с сего вдруг стал способен подолгу не дышать, подолгу
обходиться без сна, видеть в полной темноте - даже сквозь плотно сжатые
веки. Способен слышать, видеть и обонять ультразвук, радиоволны, пульсацию
незаметных для нормального человека электромагнитных полей, чувствовать
их...

- Но это же сила! - вставил Андрей.

- Не торопись, - возразил Аверьян. - Нечеловеческая
сверхчувствительность для человека удовольствие сомнительное. Запусти руки
в кучу поваренной соли - что почувствуешь? Ничего особенного, верно?
Нечувствительным к соли тебя делает твоя надежная сибирская кожа. А если
кожа содрана в двух-трех местах? Пожалуй, взвоешь.

- Ладно, соль аналогии я уловил.

- Есть свидетельства, что по такого рода ощущениям Нортон, Лорэ,
Кизимов и Йонге - полные аналоги. Сострадальцы-экзоты...

- Среди них ты не упомянул Аганна. Случайно?

- Нет. - Копаев поерзал. - Тут есть одна тонкость... Но не
обнадеживай себя.

Андрей спросил:

- И что... ничем нельзя им помочь?

- Они страдают уже десять лет, но никто из них не обратился за
помощью. Более того, на контакт с нами экзоты решительно не идут. И очень
стараются скрыть свое внеземное уродство.

- С какой стати?

- Этот вопрос тревожит нас больше всего. Из двух зол нормальные люди
выбирают, как правило, меньшее. Почему нашим экзотам страдания в
одиночестве кажутся меньшим злом - загадка из загадок. Вот и попробуй тут
разобраться, чье сознание берет у них верх. Людей? Или нелюдей?..

- И медикологи ничего не заметили? - усомнился Андрей.

- Перед медосмотром экзоты умеют временно избавляться от "чужеродного
заряда", - терпеливо пояснил Аверьян. - В результате их физиологические
характеристики на некоторый срок приходят в норму. Правда, это из области
наших догадок... Природа "чужеродного заряда" я механизм его нейтрализация
пока остаются для нас тайной за семью печатями. Но сам по себе метод
нейтрализации прост до смешного. Экзот накладывает ладонь на действующий
сингуль-хроматический экран - и "чужеродный заряд" как бы стекает на
экранную поверхность. Улавливаешь?

- Да. Продолжай.

- Структура кварцолитовой поверхности экрана как-то странно
видоизменяется - кварцолит совершенно теряет прозрачность в том месте, где
прикасался экзот. На экране остается угольно-черный отпечаток ладони. Мы
регистрируем такие отпечатки под кодовым названием "черные следы". Именно
они дали нам повод впервые заинтересоваться десантниками-экзотами.

- Аганн имеет какое-нибудь отношение к...

- Можно мне по порядку? - вежливо перебил Копаев. - Так вот, о
феномене "черных следов"... Трудно поверять, однако Международному
управлению космической безопасности "черные следы" известны лишь из
показаний очевидцев. Специалисты научно-технической службы МУКБОПа в
ярости от того, что до сих пор не могут заполучить "черный след" в свои
руки. Разумеется, виноваты мы, оперативники. Но мы ничего тут не можем
поделать, потому что экзоты, заметая свои "следы", уничтожают экраны. То
есть попросту разбивают их вдребезги. А после "экранной диверсии" никогда
не забывают убрать кварцолитовый мусор, и все у них шито-крыто... Вывод
сделаешь сам?

- Для вас "черный след", похоже, играет роль решающего фактора... Ну,
который...

- Который позволяет нам безошибочно выделять экзота из среды
полноценных людей, - подсказал Аверьян. - Верно. И почему бы вам, Андрей
Васильевич, не перейти на работу в МУКБОП?.. К сожалению, наше ведомство
пока не вправе зачислить Мефа Аганна в компанию "черноследников". Для
этого нет у нас прямых улик - никто не видел его черных меток,
тождественных "черным следам" Кизимова, Нортона, Йонге, Лорэ. Однако есть
косвенная улика - его нелюдимость. Лично меня эта улика вполне убеждает:
Аганн в одном ряду с остальными экзотами. А если учесть его странную тягу
к безлюдным просторам Дальнего Внеземелья, которое вдруг стало поперек
горла другим экзотам, я без особого риска дал бы Аганну название -
суперэкзот.

- Вот даже как!.. А куда подевалась знаменитая ваша "презумпция
невиновности"?

- Никуда она не подевалась. Остается в силе, пока не будет доказано
обратное. А доказать мы надеемся с твоей помощью. Так или иначе, но Аганн
у нас на подозрении. Цепочка "черных следов" тянется за каждым из
"оберонцев"-экзотов. Почему бы ей не тянуться за "оберонцем" Аганном?
Давно прошли времена, когда у подозреваемых насильно брали отпечатки
пальцев, и никто о тех временах не жалеет. Но в этой ситуации лично я уже
близок к тому, чтобы испытывать ностальгию... В общем, пока думай что
хочешь, но, всего вероятнее, Аганн - матерый суперэкзот.

Щелкнула откинутая крышка фотоблинкстера. Копаев переключил клавиши
управления - из боковой стенки прибора выдвинулся стержень с белым шариком
на конце. Тронув клавиши поиска кадров, представитель МУКБОПа бросил
взгляд на примолкшего собеседника, взялся за шарик. В пространстве над
зеркалом отражателя возник объемный портрет Мефа Аганна - желтоволосая с
проседью голова в натуральную величину. Умные бирюзово-синие глаза
матерого (всего вероятнее) суперэкзота глядели доверчиво, благожелательно
и чуточку грустно.

- Ну, это неинтересно, - пробормотал Аверьян. - Аганна ты знаешь.
Йонге, Кизимова, Симича, Нортона.. Вот Жан Лорэ и Марко Винезе.

Андрей посмотрел на портреты Лорэ и Винезе, вспомнил, что этих людей
он томе видел когда-то в Леонове или в Гагарине. Тихо спросил:

- Значит, и Золтан Симич, и Марко Винезе?..

- Да, - подтвердил Аверьян, - из той же компании "оберонцев"-экзотов.
Ведь после оберонского гурма спаслись семеро. Но о Винезе и Симиче не было
речи, потому что и тот и другой пропали без вести позже. Винезе - во время
разведки пещер Лабиринта Сомнений на Меркурии. Симич - в южной зоне
Горячих Скал на Венере.

- Но еще в этом году я видел Симича в Гагарине!

- Он погиб незадолго до старта "Байкала". Точнее - пропал без вести.
Мы вынуждены так говорить, поскольку никто не видел трупов Симича и
Винезе. Хотя я тот я другой скорее всего действительно погибли. В живых
теперь остались только эти пятеро - Аганн, Лорэ, Кизимов, Нортон, Йонге.

- Н-да, - протянул Андрей, - веселенькая история...

- Дальше будет еще веселее, - мрачно пообещал Аверьян. - Дальше идут
портреты десантников, погибших на Обероне. Как у тебя со зрительной
памятью?

- Не жалуюсь.

- Смотри и старайся запомнить.

- Неясно. А зачем?

Андрей взглянул на Аверьяна. Копаев взгляда не отвел.

- Я, - сказал он, - даю тебе очень подробную информацию. И не
скрываю, что это пока еще только синица в руке. А журавль... сам знаешь
где. У Япета. О какой ясности может идти речь?

Андрей смолчал. Он слышал, как представитель МУКБОПа что-то