возьмусь и приятную встречу тебе с Молотком живо организую - ты меня
знаешь!" Видит он, деваться некуда. Рассказал... Думал я, думал, ничего
путного не придумал и посоветовал ему все это Нортону выложить. Рэнд
усомнился: "Поверит ли? Я, - говорит, - в этой группе человек новый..." -
"Поверит не поверит, - говорю, - а рассказать надо. Все мы тут новые..."
На том и порешили. Разошлись по своим тренажерам, и целый день я Рэнда не
видел. Вечером встретились, спрашиваю: "Ну как?" Он рукой отмахнулся -
дескать, плохо дело. "Нортону рассказал?" - "Рассказал..." - "И что?" - "А
ничего. Не поверил, конечно. Выслушал, правда, внимательно, но хмуро так,
с неудовольствием. Ну и сам догадаться можешь, что мне посоветовал. "Иди,
- говорит; - к Молотку. Пусть он тебе своим молоточком по коленкам
потюкает и под черепную крышку на всякий случай заглянет..." - "Ладно, -
говорю я Рэнду, - не расстраивайся. В таком случае плюнь ты на это,
забудь. В конце концов не наше дело корабельных "зайцев" ловить. Если это
начальству неинтересно, то нам тем более. Да и не хозяева мы на рейдере, а
так - вроде платного приложения. Пусть сами хозяева и разбираются. А когда
чужак себя обнаружит, я сам к Нортону пойду и за его недоверие к своим же
ребятам... В общем, придется крупно поговорить".
Уксус.
даже торжественно вопросил Бугор. - Хоть один-единственный раз?
Нортоном с глазу на глаз: выбрал момент, когда спортзал опустел, Нортона
попросил задержаться. А Весло в тот день попрыгал слегка, закатился на
самый верхний батуд и притих. Лежит себе, как на пляже, нос почесывает...
Рэнду и Нортону невдомек, что в зале третий присутствует. Поговорили...
Весло, конечно, случай не упустил и вечером потешить вас вздумал. Жаль,
меня в тот вечер на "мельнице" не было... Потом я прижал его к стенке, да
поздно. Ну что с него взять? Ходячий выпуск последних известий...
чужаком, должно быть, охотился?
интонацией, словно видел меня в темноте сквозь корпус нейтринного
микроскопа. Я медленно сел.
занятий не пропускают. Вчера один прыжки с шестом осваивал - бежит сломя
голову, и не увернись я вовремя, он бы мне концом шеста в рот попал.
Остерегаться нам надо, когда они в зале.
играл. И отважно играл, хотя играть ему было скучно. Должно быть,
вынюхивал что-то, не иначе...
узнает про чужака, Рэнду несдобровать. Вызовет к себе, потюкает по
коленкам и спишет в резерв. Или еще хуже придумает... Ну теперь, видать,
не узнает.
горящие щеки и готов был провалиться сквозь палубу. Сейчас, когда со всей
очевидностью выяснилось, что самым большим дураком в их веселой компании
был я, мое присутствие здесь стало теперь для меня совершенно невыносимым.
Разумеется, я понимал, как важно выйти отсюда тихо и незаметно, и,
конечно, пытался придумать практический способ исчезновения, но придумать
не мог. Все дело портил проклятый фиксатор дверного замка. После беседы о
чужаке десантники наверняка насторожены и, чего доброго, могут устроить за
мной нелепую гонку по коридорам. Только этого не хватало!..
заметил слабое зеленовато-серое свечение. Приглядевшись, увидел на фоне
слабого зарева два силуэта - плечи и головы. Один силуэт покачнулся,
недовольно проговорил баритон:
- Три минуты осталось. Да ты сиди, не ерзай. В инструкции сказано: как
только камера остановится, будет звонок.
пакость еще по батудам размазывать... К утру, думаешь, высохнет?
первых уже можно будет прыгать. Опробуем? Нортон неплохо придумал - в
темноте прыжки интереснее.
невесомости управиться, а он опробуем! Если мы не успеем спортзал
подготовить, Нортон нам этой зеленкой физиономии выкрасит...
цвет тебе, пожалуй, пойдет...
снаружи.
попятился к двери, нашарил ручку и замер в ожидании звонка. Звонок
сигнального таймера - я это знал - был достаточно громким, чтобы в трелях
его мог утонуть звук щелчков доброй сотни фиксаторов... Угольно-черные
силуэты десантников тоже застыли над смотровыми окошечками камеры, в
которой, как мне теперь было ясно, Уксус активировал какую-то смесь
люминесцентных веществ для светящейся краски. Химики-десантники... И
рецепт ведь где-то раздобыли, кустари-самородки, и, наверное, половину
запаса люминофоров из хранилища уволокли.
включил освещение. Взял со стола пакет и удалился восвояси.
фармацевтическим ящикам, ушел к себе в каюту я рано лег в постель.
Размышлять о результатах своего детективного приключения не хотелось -
по-видимому, сказывалось напряжение последних дней. В голове царила
глухая, тревожная пустота, логически оформленных мыслей не было; я
незаметно уснул, и мне приснился звонок лабораторного таймера. Я звал, что
обязан этим пренепременно воспользоваться, чтобы куда-то уйти, но не мог
заставить себя шевельнуться... Звонок трещал, и наконец я понял, что это
зуммер внутренней связи. Не открывая глаз, я нашарил ручку афтера -
переносного экрана, который всегда засовывал под подушку на случай
экстренного вызова, - поднес афтер к лицу, как подносят зеркало, и только
теперь поднял тяжелые веки. На экране светилась физиономия
инженера-хозяйственника. Утопив пальцем кнопку приема, чтобы умолк
надоедливый зуммер, я с трудом промычал:
скафандровые аккумуляторы.
все как есть до утра, и... приятных вам сновидений. Отныне наша
"патрульная служба" по вечерам отменяется. Утром поговорим.
спортзал, фосфоресцирующие полосы на расцвеченных светящейся краской
батудах. В зале я был не один, хотя того, второго, не видел. Он был здесь
- я это чувствовал, - чуть дальше вытянутой руки, но, когда я окликнул
его, он промолчал, и мне стало жутко. "Не притворяйтесь, - сказал я ему. -
Вы здесь, рядом, я знаю..." Он рассмеялся, и это меня озадачило.
"Великолепно придумано, - внезапно обрывая смех; сказал он голосом
Нортона. - В темноте прыгать лучше... Опробуем?" - "Не притворяйтесь, -
повторил я. - Вы не Нортон. Вы... вы чужак! Зачем вы разрушаете экраны?" -
"Затем. Когда разрушаешь экраны, нас, чужаков, становится больше. - Он
свистнул и выкрикнул: - Эй, чужаки!.." И с батудов, пересекая светящиеся
полосы, один за другим стали спрыгивать черные призраки... Я проснулся в
холодном поту.
механиком, и вынужден был признаться себе, что твердо ответить на этот
вопрос не могу - настолько неясной мне представлялась граница между сном и
реальностью.
Бака... Оно меня поразило, таким я Бака не знал. Он был молчалив,
застенчив я робок, как девушка. Выглядел он свежо и очень опрятно, был
чисто выбрит и распространял вокруг себя приторный запах земляничного
лосьона. Было совершенно очевидно, что мое светское ему пожелание приятных
сновидений странным образом успешно осуществилось на практике, и это
необъяснимо меня раздражало. Обмениваясь с Баком односложными вопросами и
Ибсен Генрик
Бажанов Олег
Лукьяненко Сергей
Орлов Алекс
Панов Вадим
Контровский Владимир