Чтение 4–й страницы книги ~Дочь некроманта~

Дуотты позволили себе тихо рассмеяться.

- О чем ты говоришь, ученик? Желай мы принести тебя в жертву, мы сделали
бы это так, что ты ничего бы и не заметил. Трудно ли подмешать сонное зелье в
твою пищу или оглушить внезапным ударом из-за угла? Смог бы ты помешать нам?
Так что иди вперед и не бойся.

- Я не боюсь, - он сделал шаг, другой, несмотря на не отпускавшую его
тревогу. Что-то было не так. Слова дуотта казались разумными - но, похоже,
слишком уж разумными. Слишком уж старались змееголовые убедить его, что
никакой опасности нет и в помине. А раз так, значит, опасность есть.

Тем не менее он вышел на середину. Рядом с ним никого не осталось, дуотты
все как один прижимались к стенам. Хор не умолкал, по-прежнему звучало
одно-единственное слово, заставляя человека трепетать, внушая ему смутный,
невнятный ужас, страх перед неведомым, перед тем, что в принципе невозможно ни
описать, ни увидеть.

- Нам нужна твоя кровь, - прозвучало за его спиной. Скрипучий голос
дрожал - или это только казалось растревоженному воображению?

- Моя кровь? - эхом откликнулся он, стараясь выиграть время.

- Твоя кровь, - подтвердили за спиной. - Не так много. Разрежь себе руку.

"Как же, - подумал он. - А если придется драться?"

Дуотт возник на мгновение рядом, протягивая темный обсидиановый поднос с
коротким кривым ножом - для боя такой бесполезен, годится как раз (и только)
вскрывать себе вены.

- Обойдусь, - грубо отрезал человек. - Обойдусь своим.

Из простых кожаных ножен появился его собственный клинок - широкий и
длинный, в полный локоть. Таким, если надо, можно биться и против настоящего
меча.

- Так все-таки, сколько вам нужно? - он старался говорить буднично и даже
равнодушно, но дуоттов не так-то просто обмануть. Если они почувствуют его
страх...

Собственно говоря, он не знал, чего же именно страшится, что же такого
ужасного произойдет, если дуотты поймут-таки, что он боится. Но закон боя
всегда один: враг не должен увидеть твоей слабости. А дуотты были сейчас его
врагами, в этом он почему-то не сомневался. Несмотря на все проведенное в
Последнем Прибежище время, когда они кормили его и заботились о нем, учили и
оберегали. Но не так ли и обычный крестьянин заботится о своей скотине,
заботится целый год, чтобы зимой забить на мясо?..

Он аккуратно уколол острием безымянный палец на левой руке. Если что - в
драке не помешает.

- Пусть твоя кровь коснется пола, - прошелестело за спиной.

Он повиновался.

Темная капля нехотя оторвалась от кожи, пугающе медленно полетела вниз,
светясь все ярче и ярче, разгораясь, полыхая, подобно живущей последние
мгновения падающей звезде. Она летела, не замечая земной плоти, гранита,
базальта и всего остального, той несокрушимой брони, перед которой бессильны
даже кирки подземных гномов. Набирала силу и мощь, превращаясь из слабой
крошечной капельки в могучий таран. Так небольшой камешек превращается во
всесокрушающий камнепад, увлекая за собой со склона горы своих собратьев.
Только в отличие от лавины капля крови ничего за собой не увлекала - просто
сама становилась все больше и больше.

Человек зачарованно следил за ней - никогда еще его взорам не открывалось
ничего подобного.

За его спиной зашевелились дуотты, он ощутил мгновенное плетение заклятий,
сложных, непонятных, - его никогда не учили ничему подобному. Они словно к
кому-то обращались, кому-то грозили, к кому-то взывали. Это было чародейство
высшей пробы. Последнее Прибежище щедро вбрасывало Силу куда-то в нутряные
земные слои, не грубую позаимствованную у Стихий, что, возможно, проделали бы
маги Ордоса, не выклянченную у своего Спасителя, к коей прибегали
отцы-инквизиторы, а сотворенную здесь, прямо на месте, возникшую почти что из
ничего, из противоположностей, из естественного течения вещей, подобно тому,
как любой человек изгоняет холод из своего жилища, разводя огонь в печи.

Вот только понять, какие же именно "дрова" горят на сей раз в топке, было
невозможно.

Дуотты начали медленный ритуальный танец, отделившись в конце концов от
стен. То разбиваясь на пары, то соединяясь в длинные цепочки, они пересекали
зал из конца в конец, двигаясь какой-то странной, подпрыгивающей
походкой, их руки то моляще прижимались к груди, то, напротив, словно бы
грозили кому-то невидимым оружием - и каждый жест, каждое движение
непостижимым для человека образом оборачивалось Силой, той самой Силой, что
гнала ярко пылающую каплю его крови все глубже и глубже под землю - или же,
возможно, куда-то через саму Межреальность.

Казалось, от него больше ничего не требуется. Всего-то одна капля крови
для какого-то непонятного волшебства его учителей. Никто не обращает на него
внимания, никто даже не подходит к нему, все словно бы забыли о нем, так стоит
ли беспокоиться, похоже, дуотты и в самом деле сказали правду - им ничего от
него не надо.

Вот только какое-то звериное чутье, которым в той или иной степени одарен
каждый человек, то наследство, что досталось нам от четвероногих предков,
зубами и когтями отвоевывавших свое право на жизнь, - именно это чутье не
давало ему успокоиться окончательно.

Волк чувствовал-настороженный капкан. И в то же время - вышедшую на охоту
свору псов.

- Теперь твоя очередь, - услыхал он вдруг. - Твоя очередь, человече! Ты
проникал разумом в суть смерти - пусть эта суть соединится с твоей кровью!

- Зачем? - он едва сумел разлепить губы. Задавать подобные вопросы во
время чародейской церемонии означало нарушить все до единого каноны - но
сейчас ему было не до канонов.

Свора уверенно взяла его след и сейчас гнала в незримую ловушку.

- Затем, что мертвое можно одолеть только мертвым! - грянуло в ответ со
всех сторон. - Затем, что только нашими силами не преодолеть глубинных
преград!

"Разве некромантия способна справиться с мертвыми же камнями? - чуть было
не сорвалось у него с языка. - Разве так пробивают дорогу, хотя кто знает, где
именно они ее пробивают?.."

Суть смерти не гибель, не распад, не уничтожение, как часто и ошибочно
полагают страшащиеся ее люди, а переход, великий переход, новое рождение,
обновление через гибель, освобождение из уз, побег из темницы.

Горе и отчаяние склепов, скорбь потерь, безумие надежд на встречу "там, за
гранью" - все это он послал вдогонку остановившейся и плавающей в своем Ничто
капле собственной крови. И ту Силу, что вызывает плоть умерших ко второй
жизни, отвратительной и ужасной, он послал вслед тоже. Быть может, она пробьет
барьеры?

"Остановись, что ты делаешь?!" - крикнул он сам себе, но было уже поздно.

Со всех сторон хлынул ликующий гимн. Никогда еще человек не слышал, как
дуотты поют на собственном языке, - сегодня они, похоже, пренебрегли обычной
осторожностью.

Он остался стоять, потерянно озираясь по сторонам - теперь ошибки не было,
все и впрямь о нем забыли, поглощенные небывалым и непонятным ликованием.
Змееголовым удалось нечто очень важное - знать бы при этом еще, что именно.

* * *

На следующий день он, как обычно, отправился в вивлиофику. Однако на
пороге зала манускриптов его остановили трое дуоттов. те самые, некогда
встретившие его перед Последним Прибежищем.

- Тебе не туда, - проскрипели они хором. Он замер, уже догадавшись обо