смотрел на Ивана, лежащего посреди камеры, и ничего не понимал. Да, он
знал, что самого Ивана нет, что лежит здесь лишь его материальная
оболочка, а точнее, просто конгломерат атомов, молекул, клеток, внешне
абсолютно похожий на ушедшего.
не просто инженером, ученым, конструктором и создателем новейших
технологий, он был еще и философом, мыслителем. И он обязан был даже перед
смертью разгадать загадку, ум его проснулся, Цай ожил. Ретранс делали не
на Земле, его делали не в этом веке - и все его возможности были еще
неясны. Но ретранс явно гарантировал возвращение странника в его тело, то
есть он обеспечивал неуничтожаемость этого тела! Теперь все менялось в
корне.
языком провел по кровоточащему нёбу и, глядя прямо в невыразительные глаза
одного из стражей, плюнул черным сгустком ему в лицо.
оболочку, но им неподвластно его тело, оставленное в бункере... а
сознание, душа, все, что спрессовано в объеме его мозга - неуничтожимы,
даже если его сейчас распылят в ничто, они распылят только материю, а сам
он вернется туда, откуда прибыл.
размазал черную кровь по лицу. И прошипел:
каторжника, наследного императора и гения подповерхностных структур. Этот
гений нужен был Синдикату живым. Но ни одна из инструкций и ни один приказ
не освобождали этого гения от заслуженных им наказаний, а уж степень этих
наказаний дозволялось иногда определять самим серым стражам на месте.
Он не сразу понял, что произошло, долго озирался, вспоминал, пока не
сообразил, что Авварон, подлец и негодяй, исполнил обещанное, а потом
снова впихнул его в "черный пузырь". А вот сколько прошло времени, Иван не
знал. Он сидел в траве и удрученно разглядывал свои разбитые в кровь,
изодранные руки. Все лицо горело от боли, кости ломило, комбинезон был
черен и грязен. Жуткий сон! Да, все это было жутким, кошмарным сном, этого
не могло быть в действительности, не могло, и все тут! Сын-оборотень,
осиновый кол, страшная избушка, и не избушка вовсе, а переходной шлюз,
такие на Земле будут лет через тыщу, не раньше! Аленка, постаревшая до
неузнаваемости, наваждение, злой, гнетущий морок!
пылала- она, как и лицо, было сплошной раной, одним большим
синяком-нарывом.
потом на грудь", крестика не было. Неужели он и впрямь отдал его
сыну-оборотню?! Нет, скорее всего цепочка оборвалась и крестик потерялся,
лежит где-нибудь как и кристалл этот. Сон! Тягостный, черный сон! Но он
сам просил о встрече, никто ему не навязывал ее. Ах, Авварон, Авварон -
темная душонка, одним словом, нечисть.
немилосердно, до черных кругов в глазах, до неудержимого стона. Это ж
надо, как его отделали! И кто? Сыночек родной! Родимый! Плоть от плоти,
кровь от крови! Оборотень! Мерзавец! Предатель! Негодяй!
негодяй?! Он сам их бросил и предал. И родился его сын не на Земле, а в
треклятущем Пристанище, и рос в нем, по его черным и гнусным законам.
Хорошо еще не стал чем-то похуже! и не сон это, а явь, чистая явь! Иван
глухо, с надрывом застонал.
закрутило. И пробился прямо в мозг голос:
поддерживать связь, канал скоро закроется!
простит ему обмана. Да и идти на обман дело негожее, грех. Хотя какой это
грех провести нечистую силу, не грех, а хитрость... военная доблесть.
Эх-хехе, хитрость, это и есть грех. Да, он обещал отдать Кристалл, обещал,
никуда не денешься. Но разве он называл точные сроки, когда отдаст?! Нет,
не называл. Ну и нечего спешить. Все будет отдано, что положено. Потом!
Его надо отогреть, оживить, насытить теплом человеческим, и тогда это
стеклышко станет Кристаллом. А-а, была не была!
Отзовись на зов дядюшки Авварона, не молчи!" Он пробился, он пересилил
барьеры и преграды.
Пристанище. И есть Преисподняя. Три разных уровня, меж которыми миллионы
ярусов и пространств, миллиарды миров-гирлянд и иных измерений, пронзаемых
миллионами сфер-веретен. И каждому есть по воле Божьей свое место. Вот и
сиди на этом своем месте! Прав был батюшка, прав, человек должен жить в
людском мире, жить по-людски, и нечего во тьме искать света. Господи,
обереги душу раба Твоего, ибо ставший Твоим рабом, отдавший Тебе себя,
никогда и ничьим рабом уже не станет, а пребудет во всех мирах Твоих
свободным и творящим. По Образу и Подобию!
был готов к перебросу. Но он не знал, кто окажется сильнее: Первозург
Сихан Раджикрави, создатель Пристанища и управитель каналов, или черный
кубик. Это выяснится позже - Сихан перебросит его из замкнутого мира
планеты Навей, а там... нечего гадать, иначе будет поздно, иначе Авварон
накроет их всех.
воронка черного, безумного, бешеного водоворота. И его потянуло туда,
приподняло, стало засасывать. Боль в висках утихла. Он вообще перестал
ощущать собственное тело... его вырвало из^мира зеленых лужаек, колючих
живых кустов, оборотней, зургов, шестикрылых драконов, леших, оборотней,
вурдалаков и навей. Вырвало и швырнуло во тьму.
огромной Землей. Он завис в пустоте и холоде. Но его не убило, не
разорвало собственным давлением, не сожгло, не превратило в кусок льда -
он просто замер, удерживаемый двумя незримыми силами, борющимися не с ним,
не с его телом, а друг с другом. И когда одна перемогла другую, пересилила
- его рвануло вниз. Но он не упал на исполинский земной шар. Он не сгорел
в атмосферных слоях.
камеры без окон и дверей. Он видел свои руки - они не были разбиты и
разодраны. И коглбп - незон был цел. Только немного болели бока, ныла
сгула.
неприятный шумок. Он просто вытягивал нервы из тела. Иван оторвал лицо от
ладоней, от синтокона. И увидел двух типов в серых балахонах, с 'рых
сапогах и кругленьких шапочках на головах. Они стояли в углу, раздвинув
руки, удерживая в них что-то похожее на тончайший невод. Внутри невода
было сияние, зеленоватое, тусклое, неровное... И в этом сиянии бился а
мучительнейших судорогах карлик Цай ван Дау.
вывернутыми руками. Осевший невод утянул за собой свечение. Цай вывалился
из его тенет и рухнул замертво. Рядом с ним упал и сам Иван - последние
силенки ушли на рывок, на усмирение незнакомцев.
Емилина Ника
Херберт Фрэнк
Березин Федор
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий