Чтение 36–й страницы книги ~Миров двух между...~

это, мой дорогой, выдумки, и перекраиваются они по нескольку раз за
столетие... Так что, мешая мне, вы становитесь в ряд отъявленных
ретроградов. А признайтесь, не хочется небось выглядеть перед потомками
этаким держимордой, а?..

- Ты надолго задумался? - Голос Дэйва прервал мои воспоминания. - Я
хотел бы знать, что представляет собой Веркрюисс.

- Весьма своеобразный тип, - нехотя ответил я. - Когда-то это был
довольно крупный ученый, кстати, ученик убитого профессора. Лет десять
назад по решению Совета Веркрюиссу было запрещено практическое занятие
наукой. Он слишком увлекся собственной особой, считал, что его гению
доступно все, требовал разрешения работать с человеческим материалом...

Дэйв покосился на меня, видимо, решил, что ослышался. На его лице
было недоумение.

- Да, да, - подтвердил я. - Именно так он и говорил - "человеческий
материал". На этой почве и произошел разрыв между ним и профессором,
причем Батгуул заявил, что если Веркрюисс не изменит свои концепции, он
вынужден будет обратиться к Совету с просьбой отлучить его от науки.
Однако себялюбие настолько поглотило Веркрюисса, что он не только не
пересмотрел свои взгляды, а напротив, стал развивать, как он говорил,
философские воззрения о праве гения игнорировать все и вся, на этой почве
сошелся с отшельниками и после изгнания из науки испросил у Совета для
себя их жалкие права вместо того, чтобы вести нормальную жизнь землянина.

- Как он оказался на Сейшелах? - спросил Дэйв.

- По разрешению Совета.

- Но ведь там жил Батгуул. Почему этого не учли?

- Совет уступил просьбам профессора, он еще питал надежду вернуть
науке заблудшего.

- А слуга Веркрюисса? - спросил Дэйв.

Я пожал плечами:

- Что о нем сказать? По всем данным, неплохой человек, но
слабовольный, воспитывал с детства Веркрюисса, души в нем не чает. Своего
рода добрый дядька. Когда-то на Руси к молодым дворянским отпрыскам
приставляли крепостных, которые любили своих воспитанников больше, чем
родители...

- Значит, он не опасен?

- Вот за это не поручусь. Он может защищать своего Веркрюисса с
отвагой курицы, обороняющей цыплят от коршуна, - возразил я.

В этот момент запел сигнал включения связи.

- Асен? Это Сергей, - зазвучал в динамике знакомый голос, - Владимир
Семенович просил передать тебе информацию о Маноло.

- Слушаю, - отозвался я.

- Значит, так... Самый рядовой представитель так называемых частных
предпринимателей. Собственно, он лишь унаследовал состояние родителей и
довольно успешно проживал его. Попить, поесть, а больше ничего не надо, ну
и, конечно, желание иметь втрое больше, чем другие.

- Увлечения есть? - буркнул Дэйв.

- Если можно их так назвать, - усмехнулся Сергей. - Был одним из
инициаторов возрождения американского футбола. Интеллектуальные
способности весьма ограниченны. При этом старался прослыть покровителем
искусств, этаким меценатом. Вообще обожает вертеться рядом с известными
людьми. Я думаю, его подвигнул на "подвиги" Веркрюисс, самому ему вряд ли
что-нибудь подобное пришло бы в голову. Кстати, Маноло в последнее время
встречался с Веркрюиссом очень часто. Теперь об Айкене - телохранителе
Маноло. С ним сложнее. Прекрасно развит физически, способен на дерзкие
поступки. Скорее, расправа с охранниками полигона - его работа.

- Все? - спросил я.

- Пока все, - подтвердил коллега.

- Спасибо, - я повернулся к Дэйву. - Где мы?

- Иду на снижение, - сообщил мой заместитель, слушавший разговор с
Сергеем с хмурым выражением лица. - Нужно поговорить с охраной. Район
оцеплен. Не думаю, чтобы преступники сумели скрыться.

- Очевидно, этот горе-ученый придумал в тиши Сейшел какую-то новую
аппаратуру, - предположил я. - Странно, что их так долго не могут
обнаружить... Да еще эти блоки машины прокола пространства...

- Ученые в один голос утверждают, что до готовности машины еще очень
и очень далеко, - ответил Дэйв. - Многие вообще считают, что создать ее
невозможно. В предположениях Батгуула очень много спорных моментов.

- Но беглецы могут отсиживаться где-нибудь в горах и потихоньку
доводить машину. Надо как-то спугнуть их, заставить заметаться, чтоб им
было не до изобретений. Кстати, - спохватился я, - население Земли
получило информацию о случившимся?

- Совет считает это излишним.

По голосу Дэйва я понял, что он не согласен с решением Совета, но
обсуждать его не намерен.

Помолчав, Дэйв задумчиво постучал по стеклолитовому колпаку и
произнес:

- Если Веркрюисс изобрел аппаратуру, позволяющую глушить возможности
нашей техники, значит, придется действовать по старинке.

- Да, Дэйв, будем заниматься обыкновенным доисторическим сыском, для
которого нужно совсем немного: уши, глаза, ноги... плюс интуиция и
чуть-чуть удачи...

- Как патер Браун, - хмыкнул Дэйв.

Пользуясь предоставленными нам правами, мы не воспользовались
общественной посадочной площадкой, а приземлились прямо на лужайке перед
госпиталем. Взбежав по ступеням, я сунул свой жетон в щель электронного
привратника. Когда эту же операцию проделал Дэйв, дверь перед нами
бесшумно распахнулась.

Мы расположились в приемном покое на креслах перед экраном
видеотелефона. Вскоре экран вспыхнул, и перед нами предстало изображение
главного врача:

- Добрый день. Насколько я понял по вашим жетонам, вы представляете
группу "Перехват"?

Дэйв указал на меня:

- Мы не просто представляем. Это начальник группы.

По рыхловатому лицу главного врача блуждало недоумение, и я невольно
позавидовал нашим предшественникам. Раньше никому не нужно было пояснять,
каковы права и функции служб, обеспечивающих общественный порядок, теперь
это приходится делать на каждом шагу. Наверное, в двадцать первом, по
старому летоисчислению, веке так смотрели бы на золотаря, вдруг
появившегося в городе на лошадке, запряженной в повозку с огромной бочкой,
из которой торчит деревянная ручка черпака.

- Мы расследуем обстоятельства, связанные с получением телесных
повреждений сотрудниками охранного поста. Они недавно поступили к вам, -
сказал я. - Хотелось бы побеседовать с ними.

Главный врач пожевал губами и вздохнул:

- Ничем не могу вам помочь, они нуждаются в отдыхе. Такой стресс не
проходит бесследно...

Я смотрел на его картофелеобразный нос и медленно закипал, досадуя на
меланхолическую непреклонность этого эскулапа.

- Мы наделены особыми полномочиями, - сухо проговорил Дэйв.

Врач сочувственно закивал:

- Я, как представитель медицины, насколько вам известно, тоже...

- Свяжитесь с ОБИП, - сдерживая раздражение, посоветовал я.

Бесцветные брови эскулапа сошлись на переносице.

- С Отделом по борьбе с искоренением преступности, - пояснил Дэйв.

Пожав плечами, врач протянул руку к пульту, отыскал на нем одну из
пяти красных клавиш и утопил ее. Мы нетерпеливо заерзали в креслах, но в
этот момент экран погас. Очевидно, главврач счел ненужным наше присутствие
при его беседе с шефом.

Вскоре экран снова вспыхнул. Физиономия эскулапа утратила выражение
меланхолии, он сердито смотрел на нас. Дэйв незаметно подмигнул мне,
дескать, видал, как ему шеф всыпал?!

- Я могу дать вам возможность поговорить только с одним из
сотрудников охраны, Йожефом Сабовчиком. Он пострадал меньше других.

Дэйв уже открыл было рот, чтоб возмутиться, но я, опередив его,
поспешно согласился:

- Спасибо, доктор.

- Сейчас подключат к видеотелефону его палату.

Тут я сам не стерпел:

- Нет, так дело не пойдет! Нам нужен личный контакт. Надеюсь,
руководство Отдела достаточно красноречиво описало наши полномочия?

Последняя фраза была сказана мной с такой интонацией, что эскулап,
недовольно зыркнув глазами, металлическим голосом, словно пользуясь
синтезатором речи, произнес:

- Хорошо. Поднимайтесь на двадцать седьмой этаж. Палата двадцать семь
дробь шестнадцать.

Миловидная сестра проводила нас до дверей палаты.

- ...Как самочувствие Сабовчика?

Девушка не успела ответить, как дверь уехала в сторону, и мы увидели,
что Сабовчик чувствует себя вполне сносно. Он задумчиво стоял посреди
гостиной на одной руке, ногами жонглируя футбольным мячом. Юноша так
увлекся, что пришел в себя, лишь узрев в полуметре от собственного носа
стройные ноги медсестры. Он прыжком поставил себя на ноги, захлопал
глазами, под одним из которых была внушительная опухоль.

- Не беспокойтесь, Йожеф, - улыбнулась девушка. - Доктор разрешил вам
заниматься, чем угодно. Только прошу вас при малейших признаках усталости
сообщить мне... А сейчас с вами хотели побеседовать сотрудники группы
"Перехват". Познакомьтесь, пожалуйста, - она посмотрела на меня, -
начальник группы Асен Геров, - она перевела взгляд на Дэйва, - и его
заместитель Каллаган.