- Этого достаточно, чтобы вести очередной эксперимент. Но, понимаешь... Не
все "подарки" попадают в наши руки. О каких-то мы попросту можем не знать.
менее, выхода у нас нет. Мы должны торопиться.
голос звучал во мне как метроном. Пытаясь заглушить его, я шел в ресторан
Дома ученых. Как-то само собой состоялось знакомство с Роджером Гомесом,
колумбийцем. Держался он непринужденно, с достоинством взирая на мир
большими карими глазами. Он неплохо владел русским и любил подшутить. Как
правило, объектом его шуток становились наши соседи по столику - голландец
Ван Арль и некий Нильсен, швед по происхождению, бразилец по гражданству.
С невероятным упорством этот Нильсен все разговоры сводил к работам и
особе Юренева. Похоже, доклад, прочитанный Юреневым на симпозиуме, поразил
Нильсена в самое сердце. Роджер Гомес этим беззастенчиво пользовался.
Подмигивая тучному Ван Арлю и мне (обычно мы обедали в одно время), он
утверждал: этот русский доктор Юренев умеет все. Например, он умеет
вызывать северные сияния.
улыбкой. - Вы и Ван Арль, - он незаметно подмигивал тучному голландцу, -
вы плывете на собственной яхте по Ориноко...
Нильсен.
возможность плавать на собственной яхте. Откуда-то сбоку, от соседнего
столика, выдвигался в нашу сторону острый профиль австрийца доктора
Илгмара. С сонным любопытством он прислушивался к рассуждениям колумбийца.
Амазонке на яхте Ван Арля...
Илгмар. - Нелегкое дело!
талантлив, известен, а главное, он был личным другом доктора Юренева.
слышал его, но он говорил интереснейшие вещи. Род Козминых-Екуниных
достаточно старинный род.
Михайловича служил при штабе адмирала Колчака. Как ни странно, он не ушел
в эмиграцию и даже пережил тридцать седьмой год. Один из предков Андрея
Михайловича полковник Николай Николаевич Козмин-Екунин участвовал в
кампании против персов, турок и усмирял Варшаву. Судя по вниманию Николая
I, он был верным подданным. Когда англичане взяли Бомарзунд, Аландские
острова, вышли в Белое море, на Дунай и на Камчатку, подвергли
бомбардировке Одессу, высадились в Крыму и разбили русскую армию под
Альмой, престарелый Николай Николаевич покончил с собой выстрелом из
пистолета.
упоминается в тетрадях Василия Львовича Пушкина. Из масонов, но большой
патриот. Восшествие на трон Александра I Алексей Николаевич приветствовал
такими стихами: "Разгонишь ты невежеств мраки, исчезнут вредные призраки
учений ложных и сует. Олтарь ты истине поставишь, научишь россов и
прославишь, прольешь на них любовь и свет."
ветви. Выдвинулся при Павле, им же и унижен...
Дежнева... Странно, что ты о нем не знаешь... У Андрея Михайловича в его
"Трудах" есть автобиографическая заметка. Так прямо сказано: "Горжусь
предками, первыми увидевшими Тихий океан с севера..." Узнаешь стиль?
Андрей Михайлович никогда не был чужд некоторой торжественности...
удачей, но к тебе еще придерутся, предупредил он. Сам знаешь. Ни М., ни
К., а они считают себя лидерами в этом жанре, популярности тебе не
простят.
передвижения землепроходцев... Но как быть с казацкими отписками?
ладных и оружных, и у них сделан острожек, и бились мы с ними до вечера и
Бог нам помог, мы тех людей побили до смерти и острожек у них сожгли..."
юрту и на острожек взошли и мы с ними бились на острожке ручным боем, друг
за друга имаяся руками, и у них, анаулей, на острожке норовлено готовый
бой, колья и топоры сажены на долгие деревья. И на том приступе топором и
кольем изранили в голову и в руку Пашко, немочен был всю зиму, да Артюшку
Солдата ранили из лука в лоб, да Фомку Семенова на съемном бое изранили
кольем, и Бог нам помог тот острожек взять и их, анаулей, смирить ратным
боем..."
волна раскачивала деревянные кочи. Крепко сшитые ивовым корнем, залитые по
швам смолой-живицей, они медленно шли вдоль обрывистых берегов. Вдруг
проступали сквозь туман очертания яранг, чукчи выбегали на берег.
Опирались на копья, всматривались в таньга, в русских. "Очень боялись,
потому как у таньга страшный вид. Усы у них торчат, как у моржей.
Наконечники их копий длиной в локоть и так блестят, что затемняют солнце.
Вся одежда железная..."
Андрея Михайловича - в кухлянке возле яранги, с копьем в руке.
компьютерного синтезатора. Тени сливались в хитрую вязь, медленно
проявлялось смутное очертание человеческого лица - безумно знакомого, но
никак не угадываемого. Боль в сердце росла. Я кричал.
другом городе, эта боль отпустит...
его на живое.
молчаливой медсестрой, потом устраивался на скамеечке перед чукчей
Йэкуниным.
ясно, почему-то чукча Йэкунин действительно выделяет меня из многих. Он
разводил руками, он даже впадал в болтливость. Бог знает, _к_а_к_ он видел
меня, но он меня видел.
горячей сковородой... Снега метут, ветер дует... Ты хороший товарищ...
конец суши. Дальше вода, только вода. Над водой ровдушный парус. Там
коричневое пятно в тумане.
Березин Федор
Лондон Джек
Конан-Дойль Артур
Василенко Иван
Никитин Юрий
Круз Андрей