Геннадий ПРАШКЕВИЧ
СОАВТОР
Солнцу опуститься за неровную щетку темного леса, затянутого то ли
предгрозовой дымкой, то ли сухим туманом, но шел уже одиннадцатый час, час
в сущности сумеречный, а Солнце, сплющенное, как яичный желток, продолжало
висеть над лесом. Круглое, багровое, совершенно обычное. Во всем обычное.
Кроме одного. Заходило оно не на западе, то есть там, где ему и следовало
заходить, а на востоке, над редкими огоньками большого села.
берегам лес, - на базе отдыха... с корешами... мой Ванька мается... -
Шкипер сделал большой глоток уже из почти пустой бутылки. - Сынок...
Ученый... Разбил под сосной палатку, взгрел кофеек, рыбу с корешами
глушит... Отца вот только стесняется, прост у него отец... Мало я стервеца
в детстве драл, мало просил, на колени падал - к ремеслу прибивайся!
Ремесло, оно как спасательный круг! А на бумажках твоих жизнь не
сделаешь!.. Не послушался Ванечка, живет теперь на оклад, а оклады у
ученых какие?.. - Шкипер мутно глянул на багровое, садящееся не по
правилам Солнце и выбросил опустошенную бутылку в темную Обь. - Не сумел я
Ванечку поднять до себя... Простым ученым стал Ванечка..."
западе. Но столь же ясно он видел - сегодня Солнце пытается опуститься за
горизонт не где-нибудь, а на востоке. Маясь головной болью, занюхивая
корочкой плохой спирт, он тщетно пытался примирить происходящее в природе
со своими собственными о ней представлениями.
неуважителен, но все же ученый... Мало я его в детстве порол, не сумел
довести до человека... Чтобы не стыдно там, ну и все такое... Ведь разбуди
его, подлеца, в любой час ночи - вот чего дескать, Ванечка, подлец, больше
всего тебе хочется? - ведь он не задумываясь, не открывая глаз, ответит -
на батю не походить!"
сочилось влагой, но над базой отдыха Института геологии Солнце пока даже
не затуманилось. Стояла плотная, ясная, _г_р_а_ф_и_ч_е_с_к_а_я_, как
определил ее про себя Веснин, тишина.
надувном матрасе и удрученно рассматривал сосну, опутанную растяжками
палатки. От обнаженных плоских корней, густо и во многих местах
пересекавших тропинку, до нижних причудливых толстых сучьев сосна была
сильно обожжена - то ли неудачно жгли под нею костер, то ли молния
постаралась.
ощущать лижущее тебя пламя и не иметь возможности уклониться, заорать,
броситься в воду, если даже вода плещется прямо перед тобой?.."
такое, но вот от мыслей... От мыслей, действительно, не убежишь...
большой поляны, больше того, он видел почти всех еще не съехавших с базы
людей - аккуратного математика Ванечку Шашкина, лениво бренчащего на
гитаре, рослого неудачника Анфеда, геофизика и спортсмена, и, наконец,
дуру Надю.
всякой, кстати, злости, так ее определил Анфед. А сама по себе Надя больше
походила на балерину - прямая, точеная, ноги сильные, длинные, из-под
распущенных рыжих волос, схваченных выше лба кремовой лентой, всегда
беспечально посверкивают глаза, но вот инстинкт самосохранения... Как
правило, Надя сперва смораживала какую-нибудь глупость, и только потом
спохватывалась.
Писатель-фантаст... Прошел слух, что он и есть один из двух знаменитых
братьев, но этому все же не поверили - с чего вдруг кто-то из знаменитых
братьев поедет в Сибирь, да еще осенью, да еще на базу отдыха Института
геологии, а не на какие-нибудь там обкомовские дачи? Хотя никто, конечно,
за базу не переживал. Тут все в порядке, хоть Станислава Лема привози.
Бывали тут, кстати, польские минералоги, бывал болгарский поэт, называвший
комаров москитами, да мало ли кто тут еще бывал, преимущества в общем для
всех одни: утром свежий деревенский творог, раз в неделю - чистые вкладыши
для спальных мешков. Это только Ванечка Шашкин требовал на прокат
торпедный катер - топить самоходные баржи, будившие его по утрам, но
Ванечке в торпедном катере отказали. Что ж это будет, начни каждый топить
на Оби суда?
расстроился один Анфед. Но это никого не удивило. Все знали: даже при
росте своем и спортивности Анфед все равно неудачник. Гирю пудовую одной
левой жмет, всегда поддержит любую компанию, замечательно на гитаре
играет, в голове мысли водятся, а все одно - неудачник. Жена от него ушла,
на переаттестации чуть не загремел в лаборанты, новый дорогой костюм
прожег сигаретой в первый же день рождения... И последний случай: дирекция
Института сочла нужным именно Анфеда оставить на базе вместо того чтобы
отпустить в поле. Оно понятно, кому-то все равно надо помогать начальнику
базы Кубыкину, но почему именно Анфед?..
рукописи надо думать. Ведь специально выбрался на базу - осень, безлюдье.
Гуляй по лесу, собирай моховики, сиди над Обским морем, все работает на
тебя, думай!.. А я об Анфеде... Анфед совсем из другой оперы, при этом не
из космической. Да и не возьмут в космос такого как Анфед. Он по присущей
ему непрухе врежется в первый же астероид... К черту!"
жалобно, слабо, мешала приближающаяся, никак не могущая разразиться гроза,
воздух, напитанный электричеством, неопределенностью, тяжкой духотой.
Говорят, вспомнил Веснин, грозы здесь бывают такие, что хвосты у лошадей
торчком стоят.
всего ничего такого он не увидит.
было все дело. Серов - физик, умница, старый друг, человек, читавший все
его рукописи, придира, циник, насмешник. Ну, в самом деле, зачем Джордано
Бруно взошел на костер? Если во Вселенной мы действительно одиноки,
поступок Джордано был лишен смысла, а если окружены многочисленными
разумными мирами... Ну и так далее...
ориентировался именно на реакцию Серова. Вдруг мы и впрямь одиноки? Вдруг
только человек и несет факел разума? Вдруг весь наш образ мышления,
рассчитанный на неведомого собеседника, ложен?.. Не пора ли пересмотреть
основы философии?..
Язвительная улыбка кривила его тонкие узкие губы, дьявольски вспыхивало
треснувшее стекло очков. Может и твои проблемы, Веснин, упираются во
вселенское одиночество. Может ты просто боишься по-новому взглянуть на
давнюю проблему совести... Ладно, пришельцы, это я могу понять. Но почему
ты и земных героев пишешь красавцами? Они же одиноки как Космос. Это
должно их преображать. Они иными должны быть! Иными... Придумывай, что
тебе угодно, пусть Космос будет угрюм, тревожен, но человек-то!.. Ты
оглянись вокруг! Пиши человека таким, какой он есть. Читатель ждет
сравнений. Пусть не все сравнения будут не в его пользу!.. Господи,
Веснин, как надоели стандартные красавцы из книжек. Должно же в твоем
герое быть какое-то _о_б_ы_ч_н_о_е_ волшебство или хотя бы мускусный
запах! Не приключения идей, Веснин, а приключения человека! Человека с его
странным неясным опытом!..
душный воздух становился все плотней и плотней.
и не химика, не космонавта и не шпиона, а самого обыкновенного бомжа из
подвала, чтобы даже гнусным дыханием своим он не позволял тебе
проваливаться в романтику. Мы же интересны друг другу только своим
непосредственным личным опытом, тем, чего нет ни у кого другого. Только
непосредственный опыт имеет значение, все остальное - лажа. Плюнь на
воображаемые миры, зачем тебе все эти выдуманные мутанты, летящие к нам то
с Альдебарана, то с Трента? И, кстати, почему с Трента? Что это вообще за
Трент, что за дурацкое название?
Корнев Павел
Ибсен Генрик
Распопов Дмитрий
Пехов Алексей
Свержин Владимир
Роллинс Джеймс