Геннадий ПРАШКЕВИЧ

СЧАСТЬЕ ПО КОЛОНДУ

Еще Ньютон сформулировал систему математических

уравнений, описывающих эволюцию механических систем

во времени. В принципе, если иметь достаточную

информацию о состоянии физической системы в

некоторый данный момент времени, можно рассчитать

всю ее прошлую и будущую историю со сколь угодно

высокой точностью.

П.С.У.Дэвис. Системные лекции

"...Не хочу никаких исторических экскурсов. Не хочу напоминать о
Больцмане, цитировать Клода Шеннона, говорить о Хартли и Силарде, взывать
к духам Винера или Шредингера. Загляните, если хочется, в энциклопедию -
там все есть. Я же предпочитаю чашку обандо. Очень неплохой напиток, это
многие признают".

- Джек, - я выключил магнитофон. - Это голос Кея Санчеса?

- Конечно.

- Он всегда такой зануда?

- Ну что ты, Эл, в жизни он гораздо занудливей. Я сходил с ума, так
мне иногда хотелось его ударить.

- Ты не ударил?

Джек неопределенно пожал плечами:

- Зачем? Он достаточно разговорчив.

"...Альтамиру закрыли в первые часы военного переворота. Престарелый
президент Бельцер бежал на единственном военном вертолете, его министры и
семья были схвачены нашей местной островной полицией и, естественно,
оказались в тесных камерах башен Келлета. Закрыть Альтамиру, кстати,
оказалось делом вовсе не сложным: спортивный самолет, принадлежащий
старшему инспектору альтамирской полиции (он пытался последовать за
вертолетом Бельцера), врезался при взлете в лакированный пароконный
экипаж, в котором некто Арройо Моралес, имя я хорошо запомнил, вывозил на
прогулку свою невесту. Ехали они прямо по взлетной полосе, и данное
происшествие надолго вывело ее из строя".

- Поистине, ни к месту и ни ко времени, - фыркнул я. Меня этот
Моралес рассмешил.

- Помолчи, Эл. Если ты каждую минуту будешь нажимать на стоп, мы не
управимся с этим делом и за сутки.

"...Это был третий военный переворот за год.

Радиостанция, конечно, не работала. По традиции, перед переворотом
патриоты взрывали центральный пульт. Телецентр давал на экраны одну и ту
же картинку: "Пожалуйста, соблюдайте спокойствие". Выключать телевизор
запрещалось. Думаю, как и взрывать его центральный пульт. Не будь
телевидения, даже в нашей маленькой островной стране невозможно вовремя
объяснить, что университет закрыт как источник нравственной заразы (я,
кстати, потерял работу как злостный ее разносчик), а национальный напиток
обандо крайне вреден не только для самого пьющего, но и для его семьи.

О перевороте я узнал случайно. Политикой я давно не интересовался.
Президент Бельцер, генерал Хосе Фоблес или снежный человек, привезенный с
Гималаев, это мне было все равно. Но тишина, вдруг охватившая Альтамиру,
удивила меня. Как обычно, я сидел на берегу ручья, готовясь принять первую
чашку обандо. И как обычно, заранее возмущался появлением над головой
единственного нашего вертолета. Но вертолет не появился. Со стороны города
слышалась еще стрельба, потом и она стихла, я услышал необыкновенный
шорох, шелест - летали стрекозы.

Впрочем, грохот выстрелов и мертвая тишина кажутся мне одинаково
опасными. Одна святая Мария знает, прав ли я. Конечно, тишина, нарушаемая
лишь стрекозами, приятнее выстрелов, к тому же предыдущую ночь я провел у
Маргет, а у моих ног стояла пузатая бутыль с прозрачным обандо. Этот
крепкий напиток всегда был любимым напитком альтамирцев, и почему-то
всегда его употребление жестоко преследовалось. Президент Бельцер пытался
уничтожить частные заводики по производству обандо, генерал Ферш ввел
смертную казнь. Я сам в свое время видел списки повешенных - "за
злоупотребление обандо". По закону они должны были быть расстреляны, но с
патронами всегда было туго. Повешение в любом случае дело более
экономичное".

- Народ всегда на чем-нибудь экономит, - усмехнулся я.

- Чаще всего на веревке, - Джек понял меня. - Может, это и правильно.

"...В то утро, когда стихли выстрелы и я услышал шелест стрекоз, я,
как уже говорил, сидел на берегу холодного ручья в очень удобном, укромном
месте рядом со старой мельницей, принадлежавшей Фернандо Кассаде. Не
торопясь, предчувствуя, предвкушая истинное удовольствие, я сбросил с ног
сандалии. Столь же неторопливо почти по колено опустил в воду обнаженные
ноги. Только после этого, все так же не торопясь, понимая всю важность
процедуры, я наполнил прозрачным обандо весьма объемистую оловянную
кружку, какую следует осушать сразу, залпом, одним махом, иначе велик риск
схлопотать нечто вроде теплового удара - таково действие нашего
национального напитка.

Впрочем, я все делал по инструкции. Я не новичок в этом деле. Уже
через пять минут мощное тепло текло по моим жилам, зажигало меня,
наполняло жизнью. Я даже напел негромко древний гимн Альтамиры:
"Восхищение! Восхищение! Альтамира - звезда планеты!.." Впрочем, пение
никогда не было самым сильным моим увлечением. Еще через несколько минут я
просто лежал в траве и смотрел в облака.

Мне нравится обандо. Говорю об этом с полной ответственностью.
Нравится его вкус, действие. Семь президентов, стремительно сменявших друг
друга в течение трех последних лет, как ни странно, не разделяли моего
мнения. "Обандо - это яд, вред, путь к беспорядочным связям". Не знаю, не
знаю. Приведенное изречение выбито каким-то тюремным мастером прямо на
стене одной из башен Келлета, но меня это не убеждает. Кто осмелится
строить политическую платформу на пропаганде обандо? А вот на его
отрицании каждый из президентов получал практически все женские голоса.
Замечу при этом, и тоже с полной ответственностью, несмотря на закрытие то
того, то иного заводика, количество обандо в Альтамире никогда не
уменьшалось. Были годы, когда оно, пожалуй, увеличивалось, но чтобы
уменьшалось, этого я не помню.

Я лежал в нежной траве. Смотрел в небо. Видел причудливые неясные
облака. И был спокоен.

Я когда-то учился в Лондоне. Тяжкий город, он далеко. Я встречался
там с интересными людьми, немало вечеров проводил со своим приятелем
Кристофером Колондом, мои студенческие работы ценил сэр Чарльз Сноу, но
все равно Лондон - город далекий, тяжкий. Дышится в нем тяжело, его
напитки не напоминают обандо, они приводят к тому, что человек хватается
за оружие. Обандо же примиряет".

- Не слишком ли много он говорит об этом? - спросил я.

- О, нет. Обандо - не такой уж простой напиток. Это перспективный
напиток, Эл.

"...Было время, я преподавал в университете, в лицеях, но университет
был закрыт, а из лицея меня уволили, и вряд ли у меня были шансы вновь
получить работу. Преподаватель - это всегда опасно. Всегда найдется
человек, который самые наивные твои слова истолкует по-своему. Небольшие
свои сбережения я давно перевел на имя Маргет, что же касается обандо, к
которому я привык, за небольшие деньги я всегда получал свою порцию на
старой мельнице Фернандо Кассаде, или в потайном отделении скобяной лавки
Уайта, или у старшей воспитательницы государственного детского пансионата
Эльи Сасаро".

- На что вам сдался этот придурок, Джек? - не выдержал я.

- Извини, Эл. Это приказ шефа. Он просил прокрутить для тебя эту
пленку. Он хотел бы знать твое мнение об услышанном.