и Врача, и Роальда. - Вылазь и меняй. Чего непонятного?
догадки его тугая шея густо побагровела.
бы он по сердцу водилы попинал, так У того лицо сморщилось. - Вынимай
домкрат...
надеждой покосился на Роальда.
и зубы сильно выдавались вперед, но странным образом его это не портило. В
наглой ухмылке было даже нечто привлекательное.
же встали на обочине, повторив его жест, мордастые молчаливые приятели. У
каждого за поясом оказался пистолет. Два "Вальтера-Компакта" (девятый
калибр, одиннадцать зарядов, не обязательно газовых - к "Вальтер-Компакту"
подходят и боевые патроны), а у самого Кости-Пузы "Лайн". Опасная игрушка:
сжатый газ и стальные шары.
заледенели. - А ты, - он ткнул в водилу пальцем, на котором отчетливо
виднелась порохового цвета буква У, - вылезай и меняй резину.
порозовела, потом стала совсем белой.
колеса... Куда ж я разутый?.. У меня и запаски нет...
отъедем, тогда обуешься. И - прямо домой, нечего тебе делать в Городе.
Хмырей своих, опять же, на дороге не забудь.
закаменевшего Роальда. Но обращался к водиле:
места не срывайся, слез не лей. Бодрячком смотри, зубы щерь, а дамы там,
ручкой счастливо сделай. Вот, мол, я какой! Вот, мол, я, владелец личного
автомобиля!
че! У меня резина шипованная.
не смотрел. Козлы!.. Хотя понимал в душе: на кой хрен им лезть на
пистолеты из-за резины?
Костя-Пуза? Узнает он их?..
себя был... А вот с Роальдом... С Роальдом Соловей в упор встречался.
видел Костю-Пузу, то и дело вскидывающего взгляд на Роальда.
густо багровеющий, то впадающий в смертельную бледность. Его раздражало
молчание Шурика и Роальда. Будто почувствовав это, Леня Врач, до того
пребывавший в некоем сонном философском потрясении, вдруг широко раскрыл
глаза, будто проснулся.
проглатывая отдельные слоги. - Будютька, мамудя, авайка, кукуйка!.. Какой
прелестный сахранец!.. И чудо, и мосторг!.."
вроде. Так все говорят.
слова мои, потные, как мотоциклет... Там авиаторы, взнуздав бензиновых
козлов, хохощут сверлами, по громоходам скачут..." Зачем спер папку?
бухгалтер? Мне заявления в ней хранить?
черную сигарету. - Дер гибен клопс! Пюс капердуфен!.. Тогда, наверно,
Лигуша спер. Смотри, как все врут!
кафе... Ты Кошкину приводил...
добавил, - "Размашистое разменю, наш мерещявый мешуй..."?
завышенную.
смотаться, вот тебе и резина с луком!
блуждала нехорошая задумчивая ухмылка. - Пока чинимся, вроде как бугром
будешь.
закаменевшего Роальда, что-то его к нему влекло. - Деньжат каких собери,
сам добавь для ровного счета... Мы из-за вашей резины, смотри, сколько
времени потеряли... И водилу не забудь. Ишь, наел загривок.
защечные мешки почищу.
Роальда сквозь лобовое стекло. "Где-то видел тебя, серый, - бормотал он
как бы про себя. - Твой фас мне знакомый... Вот знакомый, и все... Где-то
пересекались... Вот гадом буду, пересекались..."
Соловей сразу его узнает. Лицо у Роальда стандартное, мало запоминающееся,
зато голос характерный, отрывистый...
А что, дескать, может, где и пересекались. Усталость чувствовалась в этом
жесте. Впервые Шурик пожалел, что нет при нем оружия. Пистолеты Роальд
упаковал в сумку. Сумка лежит под ногами, только нагнуться. Да вот
нагнись. Мордастые молчальники, как волки, взглядами вцепились.
Хорошенькая история, если Костя-Пуза и его кореша захватят оружие и
удостоверения. Конец конторе.
какой-то книжке, кажется, сержант Инфантьев подсунул, Шурик вычитал
забавную схему мироздания. Вся Вселенная, говорилось в той книжке (может,
не в армии ее прочел, а еще в школе) нечто вроде тесной закопченной баньки
по-черному. В ней мрак, запах сажи, угар, в ней плесень. Вот и вся
вечность, вся Вселенная, что в ней искать? Мрак, сырость, пауки копошатся,
мрак.
правильно. Они эту систему разработали год назад. Коля Ежов, тот, что не
Абакумов, посмеивался над ними, зато Шурик знал сейчас - в работе ничего
лишнего быть не может. Он понял Роальда и у него так же дернулась щека.
Это означало: я поддержу. Это означало: как бы у тебя ни получилось, я
поддержу...
слегка отжал замок дверцы. Толкни ее, вывалишься на дорогу.
поворачиваясь к Врачу, суетливо докуривающему сигарету. - Ну, как хорьки.
Даже не хрюкнут.
Начну карманы трясти, захрюкают.
в каменное лицо Роальда.
Самойлова Елена
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Посняков Андрей
Сертаков Виталий
Роллинс Джеймс