Чтение 3–й страницы книги ~Рубикон, или Мир в латах~

Улыбки, подаренные Жюлю, были столь очаровательными, что ему и
взаправду захотелось стать космонавтом.

- Вы эколог? - спросила Лина.

- Нет, - сказал Жюль. - Я не из КСЭС. Я - орбитальная
гелиоэнергетика.

- А мы с медицинского. Здесь на практике.

- Угу, - сказал Жюль. Ему вдруг показалось, что вечер станет
элементарной потерей времени.

- А вы не кригер? - спросила Белла.

- Нет, - сказал Жюль.

- Я обожаю военных.

- Это нынче модно, - сказал Жюль.

- Причем здесь мода? - Белла возмущенно фыркнула. - Это же настоящие
мужчины. А их сейчас давят. Вся мировая общественность протестует. Разве
вы не знаете?

Да, подумал Жюль, мировая общественность крепко защищает Ассоциацию.
Только мировая общественность ничего не знает об Ультиматуме. Хотел бы я
посмотреть на мировую общественность в тот момент, когда она о нем
узнает!..

- Какие кригеры? - сказала вдруг Лина. - Разве ОН может быть
кригером?

Жюль удивленно взглянул на нее. Лина сидела, откинувшись на спинку
кресла и уронив руки на колени. От улыбки не осталось и следа, взгляд
девушки был строг и печален.

- Не удивляйтесь, - шепнул Санчес. - На нее иногда находит. Ее мать,
будучи беременной, попала под удар цунами на побережье. Лишь чудом
спаслась.

Он легонько шлепнул Лину по обнаженному плечу. Та вздрогнула, лицо ее
оттаяло.

- Сестра, ты как? - спросил Санчес.

Лина улыбнулась ему и кивнула головой.

Сестра, подумал Жюль с удивлением. Похоже, я ошибся. Проклятые
стереотипы!.. Ведь может же быть и простой интерес к космонавту.
Космонавты, как известно, на каждом углу не валяются.

- Мне кажется, в вас говорит зависть! - Белла продолжала прерванный
разговор. - Всегда в центре всеобщего внимания были вы, а теперь ваше
место заняли кригеры.

- Космонавты здесь не причем, - сказал Жюль.

- Кригеры тоже! - сказала Белла.

- Не буду с вами спорить. Честно говоря, я далек от этих проблем. Мы
наверху занимаемся наукой, а не политикой.

Белла осуждающе покачала головой.

- Сейчас такое время, - сказала она, - что каждый должен быть
политиком. Разве нарушение прав человека касается не каждого гражданина
Земли? Даже если этот человек кригер?..

Жюль возвел очи горе. Санчес хохотнул.

- Ну как, тяжело? - проговорил он сквозь смех. - Напор нашей Беллы не
всякий выдержит! - Он сделал паузу, ровно такую, чтобы фраза зазвучала
двусмысленно, и продолжал: - Ладно, девочки. Не нападайте на гостя! Не
всем же интересны эти проблемы!

Подали обед.

- Я голоден как волк, - предупредил Жюль. - Так что извините,
друзья!..

Они переглянулись, и разговор прекратился. Блюда перед Жюлем были
незнакомые, но чертовски аппетитные на вид. А потом оказались и чертовски
вкусными. Когда Жюль покончил с супом, Санчес сказал:

- Вы как из тюрьмы вырвались!

Жюль усмехнулся.

- Знаете ли, Анхель, клиника немногим отличается от тюрьмы! Кашки,
кисельки, диета... Черт бы ее подрал!

Они весело рассмеялись. Особенно заразительно хохотала Арабелла.

- Вы опасная женщина, Арабелла! - прошептал Жюль, склонившись к ее
уху.

- А вы, мне кажется, опасный мужчина, - проговорила она сквозь смех.
- Даже после клиники.

Разговор возобновился. Их крепко интересовал космос, и Жюль едва
успевал отвечать на сыплющиеся с трех сторон вопросы. Проверка подготовки
получилась основательная. Впрочем, знакомые ребята из космонавтов говорили
ему, что это почти везде так. Видно, тяга к космическому у людей в крови.
Кто-то даже сказал, что это безусловный рефлекс. Как чувство голода или
либидо.

Потом они пили коньяк, опять ели, снова пили. Разговор потек совсем
пустой, о популярных музыкальных группах и современной моде, о яхтах и
лыжах, о любви и дружбе. Потом кресла женщин оказались рядом с креслом
Жюля, и он начисто перестал фиксировать всю эту болтовню, потому что
справа ежеминутно упиралась ему в плечо упругая грудь Арабеллы, а когда он
от нее отодвигался, то слева натыкался на такие же прелести черненькой
Лины. Он медленно, но верно доходил, а бандит Санчес даже не собирался
прекращать это безобразие. Потом, наконец, все выдохлись, и женщины пошли
привести себя в порядок. Жюль с Санчесом вышли на открытую площадку
проветриться.

Оказалось, уже наступил вечер, и на улице изрядно потемнело.

- Ну как? - спросил Санчес.

- Они меня совращают, - пожаловался Жюль.

- Вот как? - Санчес хохотнул. - Было бы странно, если бы они этого не
делали. Они же женщины! Разве ты этого не заметил?

- Заметил! - веско сказал Жюль. - Лина очаровательна!

- А Арабелла?

- О-о-о! - Жюль закатил глаза.

- Прекрасно! Дарю!

- Которую?

- А хоть обеих! - Санчес снова хохотнул.

- Благодарю, - сказал Жюль проникновенно. - Королевский подарок!..
Вот только что я буду делать сразу с двумя? Я, одинокий больной
космонавт?..

- Ну хорошо, хорошо, - проговорил Санчес. - Одну провожу я. Только
предпочел бы, чтобы на мою долю досталась сестра.

- Почему?

- Потому что пораньше хочу сегодня лечь баиньки. - Он потянулся. - Уж
лев в ночи разинул пасть...

Жюль замер. Это был пароль, но пароль с сегодняшнего дня
аннулированный и замененный новым. А этим пользовался еще Генрих до своего
исчезновения. Поэтому Жюль и ухом не повел.

- Ты пишешь стихи? - спросил он.

- Нет, - сказал Санчес равнодушно. - Это строчка из стихотворения
одного поэта. Его звали Генрихом...

- Гейне, что ли?.. А как дальше?

Санчес зевнул и снова потянулся.

- Пошли к девчонкам.

Они вернулись за стол. Вечер был продолжен. Жюль лез из кожи вон,
чтобы поддержать веселое настроение, но Санчес, похоже, потерял интерес к
беседе. Сначала он коротко взглянул на Лину, и девушка тут же отодвинулась
от Жюля, затаилась в своем кресле, поблескивая черными глазенками, как
маленький пугливый зверек, и только слушала, как синеокая Арабелла
хмельным голосом вкручивает Жюлю что-то насчет того, какими должны быть
подруги у космонавтов, по-прежнему старательно прижимаясь к нему
великолепным телом. Потом Санчес принялся зевать, чуть прикрываясь рукой и
тут же обтирая ею лицо, как после купания. Жюль понял, что пора
расходиться. Он полез в карман за кредитной карточкой, но Санчес
запротестовал.

- Нет-нет! - сказал он. - Ты гость, Жюль! Так что плачу сегодня я.

Жюль пожал плечами. Санчес подозвал официантку и расплатился.

- Ничего, - сказал он. - Будет еще и твоя очередь. Не в последний раз
встречаемся... Пошли, сестра!

И тут Жюль увидел, что маленький зверек смотрит на него с сожалением
и надеждой. Черт, подумал Жюль, неужели я произвел на нее такое сильное
впечатление своими дифирамбами космосу и космонавтам?

- Пошли, Лина! - повторил Санчес.

- Вы проводите меня, герой космоса? - пропела Арабелла.

- Да-да, конечно! - спохватился Жюль, переводя взгляд на нее. -
Разумеется.

В дверях Лина снова оглянулась.

- Да перестаньте вы пялиться на нее, Жюль! - повысила голос Арабелла.
- Анхель ее с первым встречным не отпустит, не тот он парень!

- А вы, Арабелла?

- Во-первых, Жюль, Белла... Ведь мы же друзья?

Жюль кивнул.

- А во-вторых, я женщина свободная. - Она поджала губы. - С кем хочу,
с тем и иду!

Жюль поспешно сыграл отступление. Он учтиво помог ей облачиться в
этот самый не то халат, не то плащ. Он предложил ей руку и свел по
лестнице, придерживая за локоток, когда ее особенно сильно заносило. Внизу
он изобразил покорную готовность идти за ней хоть на край света.

- Давно бы так! - удовлетворенно проворковала Арабелла. - Только
знаете, Жюль, давайте лучше я вас провожу.

- Удобно ли это будет? - усомнился Жюль.

- Удобно, удобно!.. Разве у нас не эмансипация?.. И потом я живу
далеко. Вы и дорогу-то обратно не найдете!

- А как же вы? - спросил Жюль лукаво.

- О, как-нибудь доберусь! Я ведь здешняя, меня тут каждая собака