Николай РОМАНЕЦКИЙ

СКАЗКА О НАЙДЕННОМ ПРОСТРАНСТВЕ, или УДАРИМ ПРОБЕГОМ ПО БЕЗДОРОЖЬЮ ПО...

В некотором царстве в некотором государстве, в семье Рыцарей Пера
жил-был мальчик по имени Фома. Жил он не один - у него было сто братьев.

И случилось так, что царство-государство оное находилось в
бесконечном по всем параметрам мире, носящем название Советская
Фантастика. Впрочем, братьям только казалось, что они живут в бесконечном
мире и владеют огромным жизненным пространством. На деле же мир сей был
крошечным островком в Литературном океане. И даже не островком вовсе, но
это, к счастью для братьев, выяснилось не сразу.

А жизнь шла своим чередом. Долго ли коротко ли братьям все-таки
ведомо стало, что живут они не на острове, а на отмели и что отмель эта -
дабы обитателей не захлестнуло океанскими волнами - ограждена со всех
сторон дамбой. Но дамба бессильна против подпочвенных вод, в особенности
тех, коим место в канализационных трубах, и, наверное, поэтому большую
часть Советской Фантастики (слава Богу, не всю!) занимало болото,
именуемое Прозой Идей.

Впрочем, болото сие вполне устраивало богов Рыцарского мира, тех
самых, что и построили вокруг лжеостровка охранительную дамбу. Воздвигали
они ее на века и были изрядно озабочены лишь тем, чтобы легкий ветерок,
переваливающийся время от времени через гребень гигантского защитного
сооружения (без вентиляции-то неможно - сам ноги протянешь в ядовитых
болотных испарениях), воздух по мере надобности освежал, но топь осушить -
ни-ни!

Боги позволяли Рыцарям барахтаться в гнилой водичке, разрешали
неспешно ковыряться в нехитром содержимом местной трясины и даже изредка
давали возможность взбираться на кочки, величаемые некрасивым, но
вожделенным словом Публикация. Эти же боги быстренько топили сии кочки в
болотной пучине, если изредка прилетавший к Рыцарям из-за дамбы ветерок
освежал Рыцарские мозги до дьявольщины. К примеру, как можно ограничить
влияние богов на Рыцарские игрища? А буде удастся, и вовсе выйти из-под
оного влияния?..

Так и протекала Рыцарская жизнь. И вместе с братьями жил-был Фома.

Но однажды постепенно ветшавшая дамба не выдержала постоянного
водного напора извне и рухнула. Как и положено природой, в Рыцарском мире
немедленно разразился Великий Потоп (великий - по масштабам лжеостровка).
О Ноевом ковчеге братья заблаговременно не озаботились, и те, кто не умел
плавать в океанской воде, тут же пошли ко дну. Прочие, несмотря на свои
Рыцарские доспехи, продолжали барахтаться. Чистая вода быстро смыла с них
болотную грязь, а свежий ветер наполнил легкие живительным кислородом.
Хоть пути Рыцарские и неисповедимы, через невеликое время выяснилось, что
плавать можно и в океане.

Те, кто освоил этот процесс порезвее прочих, тут же пустились вплавь.
Долго ли коротко ли добрались они до ближайшего соседнего острова и
принялись карабкаться на его крутые берега. А вскарабкавшись, нарекли его
мудреным прозвищем Турбореализм.

И поскольку Рыцарь Пера, как и любая Божья тварь, не способен
опровергнуть пословицу "Всякая курица свой насест хвалит", то и остров
Турбореализм был провозглашен (к счастью, не всеми доплывшими до него)
самым красивым и самым высоким островом в океане. И вообще единственным,
на котором стоит жить Рыцарю. В общем, Олимп, братовья!..

Но Рыцарей много, а Олимп один. Ну как заполонят новое жизненное
пространство, ну как взберутся на затянутые густым Туманом Неизвестности
горные кручи!.. Выход прост - не всяк желающий должен быть на Олимп
допущен. Прочие пусть тонут, большего не заслужили. Решать же, кто
заслужил, кто - нет, будут, естественно, олимпийцы - сиречь доплывшие
первыми. Рыцарю - как известно, Рыцарево, а олимпийцу - олимпийцево!.. На
том стояла, стоит и стоять будет... Впрочем, ладно!

Скоро сказка складывается, да нескоро дело делается.

Некоторое время Фома, по примеру братьев, барахтался в нагоняющей
оторопь свежей океанской воде, а потом тоже пустился вплавь. Однако,
поскольку близлежащий берег его к себе не тянул, он поплыл мимо, огибая
остров Турбореализм. Долго ли коротко ли тянулось это путешествие, одному
Создателю известно, но вот и с другой стороны появился неизвестный берег.
Берега постепенно сближались, а водное пространство сужалось. Наконец Фома
вплыл в пролив.

По проливу ходили бурные волны. Фома был парень неглупый и быстро
сообразил, что такие волны могут быть порождены лишь двумя поднимающимися
из глубины и направляющимися к берегам течениями. Уставшие мышцы молили об
отдыхе. Как хорошо было бы лечь на воду и отдаться в руки Судьбе!.. Но
Фома помнил взаимоотношения Улисса со Сциллой и Харибдой. Помнил он и
третий закон сэра Ньютона. И потому, лавируя между двумя
противоборствующими течениями, миновал опасный пролив, оставив позади
скалистые утесы лежащих друг напротив друга мыса Безудержного Унылого
Мудрствования и мыса Безмозглого Убойного Сюжета. Впрочем, оные названия
Фома узнал много позже.

А в описываемый момент, миновав пролив, он обнаружил, что остров
Турбореализм вовсе не является островом. Впрочем, об этом он с самого
начала подозревал - иначе бы просто не отправился в сие утомительное
путешествие. И вот на горизонте возникла необозримая береговая полоса -
перед Фомой был громадный континент Фантастическая Литература, одним из
полуостровов которого и являлся пресловутый Турбореализм. Честно говоря,
Фома представления не имел, насколько этот континент велик, но жила в нем
надежда, что места здесь хватит всем, а значит и ему - тоже.

Берег становился все ближе и ближе. Отливал золотом пляжный песок,
чуть слышно шуршали, накатываясь на него и отступая, волны прибоя.

Наконец Фома выполз на долгожданную твердую землю. И бурно разрыдался
- от счастья и предвкушения сбывающейся мечты.

Впрочем, валялся на песке он недолго. Надо было осваивать обретенное
жизненное пространство. К примеру, поискать следы здешних старожилов. Или
определиться, куда его занесло.

- Вперед! - Фома встал и зашагал прочь от воды. Поднялся с пляжа на
берег. И остановился: прямо перед ним стеной стоял дремучий непроходимый
лес.

- Кхе-кхе, - раздался вдруг скрипучий голос. - Здорово живешь, калика
перехожий!

- Здравствуйте! - пробормотал опешивший от неожиданности Фома. - Кто
тут?

- Это я, - сказал тот же голос. - Камень Выбора.

И перед Фомой возник невеликий - по колено ему - валун. Валун был
потрескавшийся и поросший, словно зеленой бородой, мхом.

- Выбора чего? - спросил Фома.

- Своего пути, - сказал валун.

И тут же потянулись от него в лес три дороги.

- А каков же у меня выбор?

- Выбор известный, - сказал валун. И торжественно продекламировал: -
Направо шагать - денег не видать; налево отправляться - таланта своего
лишаться; а прямо пойти - в безвестность уйти...

- Что в лоб, что по лбу ваш выбор, - сказал Фома. - Я уж лучше по
бездорожью!

Ничего не ответил ему Камень Выбора, лишь вздохнул. И медленно
растаял в воздухе. Но три дороги, убегающие в лес, остались...

Тут и сказке конец, потому что дальше начинаются дела совсем не
сказочные...