ние: не то, которое хотел произнести ранее - другое, таившее в себе за-
бытые знания древних. И случилось невероятное. В прозрачном воздухе
сверкнула молния, похожая на тонкую стрелу из расплавленного золота и
вонзилась в распластанное на камне тело. Следом за этим в небе раздался
негромкий, но отчетливо слышимый треск, будто кто-то разорвал кусок
холста.
лопнуть, она дико вскрикнула, словно ее больно хлестнули кнутом, и заби-
лась в агонии. При этом, вместо мелодичного голоса, подобного звуку сви-
рели, каким она всегда отличалась, из ее горла вырывался ужасный стон,
больше напоминающих хрип полузадушенного волка. Возгласы удивления, сме-
нившиеся испуганными криками, раздавались в толпе. Первые ряды, напуган-
ные случившимся, попятились в страхе назад, а задние, ничего не видев-
шие, но почувствовавшие, что произошло нечто необычное, а значит инте-
ресное, напирали на передних. Началась давка.
провозгласил во всеуслышание Верховный жрец. - Они хотят, чтобы она ро-
дила сына - наследника. Это будет великий царь. Он прославит наш народ.
рамАдад, взбешенный дерзостью верховного жреца. Вскочив на коня он с до-
сады хлестнул его плетью и поскакал галопом прочь от священного озера.
Многочисленная свита последовала за своим господином. Глядя на его спеш-
ный отъезд, Ишшинкулл усмехнулся, понимая, что пути назад уже нет и ска-
зал что-то стоящим рядом с ним жрецам. Те, освободив женщину, подхватили
ее бесчувственное тело и устремились вверх по лестнице. Наверху они бе-
режно опустили царицу в поднесенные слугами носилки, а затем выхватив из
окружавшей их толпы первую попавшуюся женщину, поволокли ее, упирающую-
ся, к жертвеннику, не заботясь о том, что она поскользнувшись на мокрых
ступенях волочится за ними, сбивая в кровь колени.
распластана на нем, а жрецы навалились на руки и ноги не давая ей дви-
нуться, верховный жрец поднял нож. Он торопился. Вода начала прибывать.
Еще немного и озеро снова наполнится до краев, скрыв жертвенник. Тогда
быть беде. Не получив положенной жертвы умерший царь не найдет успокое-
ния в стране мертвых и будет мстить живым. Что будет в этом случае
предсказать трудно, однако ясно одно - смерть соберет обильную жатву.
щупав там что-то рванул изо всех сил. Подняв вверх окровавленную руку он
показал стоявшим на берегу людям истекающее кровью живое сердце со сви-
сающими обрывками сосудов и артерий. Мгновение назад это сердце билось в
груди человека, даже не подозревавшего, что демон смерти, посланный Кар-
галом, уже занес над ним свой карающий меч. Ишшинкулл кинул вырванное
сердце на раскаленные угли и бегом устремился вверх. Вода уже лизала
подножие жертвенного камня.
сом. Вдыхая этот запах люди входили в экстаз и затягивая монотонную пес-
ню начинали равномерно раскачиваться из стороны в сторону в такт мело-
дии. Жрец вытер пот с лица. Он успел закончить ритуальный обряд и жерт-
воприношение, хотя времени у него оставалось совсем немного. Он выиграл
первый бой.
выездно жила во дворце. С каждым днем ее тело наливалось соком будущего
материнства. Множество нянек прислуживали ей. Покой венценосной особы
охраняли отборные воины из личной гвардии умершего владыки. ШарамАдад,
так нежданно-негаданно лишившийся трона, обитал в загородном дворце, за-
таив злобу и собирая вокруг себя верных людей, готовых в нужный момент
перевесить чашу весов в свою пользу.
ему в дар дивной работы кинжал, рукоять которого была украшена драгоцен-
ными камнями, а длинное обоюдоострое лезвие покрыто затейливой вязью.
Когда ШарамАдаду принесли дорогой подарок, лежащий в опечатанном ларце.
он вынул кинжал и взяв его в руку процедил сквозь зубы: " Чьей-то кровью
обагрится этот клинок". Он не почувствовал боли, когда крохотный шип
вонзился ему в ладонь, однако, через несколько дней скоропостижно скон-
чался. Никому и в голову не пришло связать его смерть с подарком верхов-
ного жреца.
постоянном страхе за свою жизнь и жизнь своего ребенка, не смогла их пе-
режить. Отпрыск великого рода родился крепким малышом и рос не по дням,
а по часам. Заботясь о здоровье будущего царя (а может с какой другой
целью?) Верховный жрец приказал ежедневно натирать его нежное тельце
специальной мазью, продлевающей жизнь, рецепт приготовления которой знал
лишь он один. Поговаривали, что в состав этой мази входит корень травы
бессмертия, собираемой там, где солнце останавливается на ночлег, и
желчь гигантского слепыша, живущего глубоко под землей в темных пещерах.
организме ребенка, многократно замедлились; во столько же раз удлинилась
его жизнь. Он стал практически бессмертным, а значит стал богом. Камен-
ным богом, ибо под действием мази в его организме стали вырабатываться
специфические вещества, способствующие ороговению кожного покрова.
го дерева и по прочности превосходила шкуру единорога, обитающего в са-
ванне на юге страны. Его не интересовали ни власть, ни богатство, ника-
кие другие соблазны, ничто из того, к чему стремится человек. Кроме жи-
вотного желания набить желудок. Именно этого и добивался Верховный жрец,
втирая мазь в нежную кожу ребенка.
многоступенчатый храм-зиккурат, который вознесясь в высь на десятки мет-
ров, утверждал бы силу и могущество Верховного жреца, показывая нас-
колько сильна его власть над миром. Строившие зиккурат рабы от непо-
сильного труда умирали как мухи. День и ночь трудились они в многочис-
ленных каменоломнях, высекая из гранитных скал многотонные глыбы и дос-
тавляя их к месту строительства. Для пополнения запаса рабов пришлось
пойти войной на соседнее государство, потом на второе, третье... А храм
все рос и рос, устремляясь верхушкой в небо, утверждаясь на человеческих
костях.
речь зиккурат, а заодно и дома поселенцев, от набегов враждебных племен,
изредка прорывавших границу, его обнесли высокой каменной стеной и выко-
пали глубокий ров, наполнив его водой из протекавшей вблизи реки. Так
возник город, ставший впоследствии столицей могущественного государства
марицегов.
зальтовых блоков, поддерживали тяжелые каменные плиты потолка. Толстые
стены зиккурата, ограничивавшие свободное пространство, делали простор-
ное помещение тесным, похожим на узкую келью монаха-затворника. Это и
был тронный зал Балитума. В центре зала, прямо перед троном, стоящим у
глухой стены, находилось темное отверстие бездонного колодца, уводившее
к подножию храма к священному озеру и далее в глубокие подземные пещеры,
о существовании которых можно было только догадываться. В тронном зале
было сумрачно.
ратных отверстий, сделанных под самым потолком, и предназначенных скорее
для вентиляции, чем для освещения. Привыкший к темноте, Балитум не любил
яркий свет, Свет резал ему глаза и раздражал, вызывая приступы нечелове-
ческой ярости. И тогда сотрясались стены от могучих ударов и звериный
рев разносился на притихшим городом, вселяя смертельный страх в души
слышавших его людей, заставляя их прятаться в своих тесных жилищах.
его грозный повелитель требует жертв. И тогда с трех сторон поднимались
по крутым лестницам, ведущим в поднебесье, "избранные", в основном рабы
или пленные, подталкиваемые сзади окружавшими их стражниками, вооружен-
ными короткими копьями и мечами. Стражники вталкивали несчастных, оту-
певших от страха, в тронный зал, а сами оставались охранять выходы, что-
бы жертвы не могли убежать.
чувствовать себя букашками, представшими перед Вседержителем, не в силах
сопротивляться его воле. Они походили на кроликов, загипнотизированных
немигающим взглядом удава: маленькие комочки живой плоти со сломленной
волей, предназначенные для утоления голода Каменного Бога. Балитум ловил
их и поедал, разрывая беззащитные тела могучими руками, способными пере-
ломить ствол дерева в пол-локтя толщиной, как тонкую стрелу. У воинов,
стороживших выход, тряслись поджилки, когда до их слуха доносились хруст
костей и смачное чавканье.
лать всего лишь один шаг. Суеверный ужас охватывал их от одной мысли об
этом. Заслышав тяжелую поступь Балитума они падали ниц, не надеясь на
спасение. Но днем Балитум не выходил наружу. В ночную же пору частенько
раздавался сдавленный крик, а наутро начальник стражи не досчитывался
одного - двух своих воинов, охранявших покой Каменного бога.
перед его грозными очами. Но на то он и был верховный жрец. Естественно,
Ишшинкулл никому не признавался, что перед тем, как войти к своему пове-
лителю, он кормил Балитума до отвала. Под его присмотром рабы прибира-
лись в тронном зале, убирали остатки пиршества, предотвращая процессы
гниения. Они скидывали объедки в колодец, где этого момента уже поджидал
Никитин Юрий
Перумов Ник
Конан-Дойль Артур
Лукин Евгений
Конюшевский Владислав
Шилова Юлия