спокойно:
неприятно, что Оксана даже отступила на шаг: Вы можете уходить! Да!
Убирайтесь куда угодно! Возвращайтесь на школьную скамью и пополните свои
скудные знания по химии! Да! Никогда я не наблюдал ничего более постыдного,
чем эта защита собственного невежества! Вы оскорбили не меня, вы оскорбили
нашу работу!.. Уходите! Голуб постепенно успокаивался: Словом, я освобождаю
вас от работы... За техническую неграмотность и за порчу камеры. Можете
искать себе другое, более теплое место в науке. Он повернулся и пошел к
своему столу.
посмотрел на нас с Сердюком. Я молчал. Сердюк, отвернувшись, курил. Яшка
нерешительно кивнул в сторону Голуба и, ища сочувствия, с ухмылкой
проговорил:
Он повернулся к Яшке:
потеряно...
стал бы за него заступаться...
апрель, снова веселые зеленые брызги на ветках деревьев. Тогда были мечты,
радостные и неопределенные: приехать, удивить мир, сделать открытие. Смешно
вспоминать... Все вышло не так: я просто работал. Итогов можно не подводить,
их еще нет. А когда будут, то обрадуют ли они нас?
отечные мешки под глазами, красные веки. Он все пытается точно рассчитать
"задачу о нейтриде".
понимающий: работают, "не прикладая рук", а между тем в журналах статейки
печатают то о полупроводниках, то о сверхпроводимости... Ребята неплохие.
Смотри, Колька: не прогадай вместе со своим Голубом, ведь тебе тоже пора
сколачивать научный капиталец. А там, в семнадцатой лаборатории... словом,
неужели ты не чувствуешь, что природа повернулась к вам не тем местом?
Впрочем, пока!.. Я побежал...
капиталец"... Чудак! Пожалуй, он просто сильно обижен Голубом (оба они тогда
зря полезли в бутылку) и теперь ищет утешения в цинизме. Бравирует.
Идти, не сворачивая, каким бы этот конец ни оказался. Пусть мы не получим
нейтрид все равно. Зато мы докажем, что этим путем получить его невозможно.
И это уже не мало: люди, которые начнут (пусть даже не скоро) снова искать
ядерный материал, сберегут свои силы, будут более точно знать направление
поисков. И наша работа не впустую, нет... Нейтрид все равно будет получен не
нами, так другими. Потому что он необходим ядерной технике, потому что
такова логика науки. А научные "кормушки" пусть себе ищут Якины...
медленными, тепловыми мезонами.
показывал мне свои расчеты "задачи о нейтриде". Там у него получилось что-то
невразумительное будто бы ядра тяжелых атомов типа свинца вступают при
облучении в какое-то странное взаимодействие. Никакого окончательного
решения он не получил слишком сложные уравнения. Однако размышления о
тяжелых ядрах подтолкнули его к новой идее.
энергию, но чем массивнее ядро, тем меньше оно "нагреется", тем меньше
возбудится от этой энергии. В этом что-то есть. Понимаете? По-моему, нужно
еще разок облучить все тяжелые элементы и посмотреть, что получится...
специалистов: чуть что, так они сразу и лапки кверху! Стоило им прочитать
американскую статью, так уже решили, что все пропало... В конце концов, ведь
это ваша идея с медленными мезонами, так почему вы от нее сразу
отказываетесь? Почему я должен вам же доказывать, что вы правы?
"Гипотеза-соломинка". А мы, выходит, утопающие?
нашелся, что ответить.
перечеркивают все сделанное нами за год? Это просто трусость! нападал Голуб.
прав. Если не математически, то психологически: еще далеко не все ясно и в
каждой из неясностей может таиться то ожидаемое Неожиданное, которое принято
называть открытием.
получаем после облучения препаратов нуль радиоактивности.
и так мало людей. Чертов Яшка! Мне теперь приходится работать и за себя и за
него. А другого инженера взамен Якина нам не дают. В наши опыты уже никто,
кажется, не верит...
отталкивают медленные мезоны. Сегодня облучали свинец, облучали настолько
замедленными мезонами, что голубой лучик превратился в облачко. И свинец
"впитывал" мезоны! А масс-спектрографический анализ показал, что у него
вместо обычных 105 нейтронов в атомах стало по 130 154 нейтрона. В сущности,
это уже не свинец, а иридий, рений, вольфрам, йод с необычно большим
содержанием нейтронов в атомах.
нейтронов вместо обычных 361. Правда, один только атом. Но дело не в
количестве: он устойчив, вот что важно! Такой "цинк" будет в три с лишним
раза плотнее обычного...
ДЕВЯТЬСОТ... Эту дату будут высекать на мраморных плитах. Потому что мы...
получили!!! На последнем дыхании, уже почти не веря, получили!
только одними прописными буквами и восклицательными знаками. Мне сейчас
хочется не писать, а открыть окно и заорать в ночь, на весь город: "Эй!
Слышите, вы, которые спят под луной и спутниками: мы получили нейтрид!!"
фантазировать и приукрашивать его художественными завитушками. А было так:
три инженера, после сотен опытов уже уставшие ждать, уже стеснявшиеся в
разговорах между собой упоминать слово "нейтрид", вдруг стали получать в
последних облучениях Великое Неожиданное: свинец, превращавшийся в тяжелый
радиоактивный йод; сверхтяжелый, устойчивый атом цинка из атома висмута...
Они уже столько раз разочаровывались, что теперь боялись поверить.
становилось то солнечно, то серо. По залу гуляли сквозняки. Иван Гаврилович
уже чихал.
настолько привычно, что даже теперь скучно это описывать: подал в камеру
ванночку с ртутью, включил откачку воздуха, чтобы повысить вакуум, потом
стал настраивать мезонный луч.
ртути в ванночке упал синий прозрачный луч. От ванночки во все стороны
расходилось клубящееся бело-зеленое сияние ртуть сильно испарялась в
вакууме, и ее пары светились, возбужденные мезонами. Я поворачивал
потенциометр, усиливал тормозящее поле, и мезонный луч, слегка изменившись в
оттенках, стал размываться в облачко.
паров исчезло. Остался только размытый пучок мезонов. И свет его дрожал, как
огонь газовой горелки. Я чуть повернул потенциометр пары ртути засветились
снова.
шепотом. Вот, смотрите...
поворота ручки потенциометра. Сколько мы смотрели не знаю, но глаза уже
слезились от напряжения, когда мне показалось, что голубое зеркальце ртути в
ванночке стало медленно, очень медленно, со скоростью минутной стрелки,
опускаться.
Орловский Гай Юлий
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Свержин Владимир
Ильин Андрей