плазмоходов, которые разрабатываются в моей лаборатории.
отдыхал после каждой фразы. В глазах понемногу появилось что-то похожее на
интерес. Рой догадался, о чем Эрвин спросит, и терпеливо ждал. Эрвин снова
заговорил: - И сейчас с этим? Расследование, да?
интересует. И когда нас уведомили, что на энергозаводе авария, я решил
слетать на Меркурий, чтобы воочию увидеть, каковы перспективы.
больного.
за посещение и пожелать доброго пути. Разговор пошел примитивный - общие
фразы, ни одной нетривиальной мысли. Все люди, с какими знакомились они с
Генрихом, немедленно сообщали, что знают, какие братья знаменитые
дознаватели загадок. Генрих в таких случаях нервничал и сердился. Рой
холодно пожимал плечами, хотя и ему было бы приятней, если бы новые
знакомые показывали знание их научных работ, а не вспоминали, как они
распутывали чужие неприятности.
трагедию на энергозаводе, то главной фигурой дознания станет он, Эрвин
Кузьменко; и ему не следовало бы забывать о личной своей
заинтересованности в том, как будет официально изображено несчастье в
лаборатории твердых конденсаторов энергии. Он попросту слишком болен,
сказал себе Рой, в его состоянии все, кроме болезни, представляется
второстепенным.
Чем же вы теперь займетесь, Рой Васильев?
Эрвин. Подберем что-нибудь стоящее.
собираетесь доработать это великое изобретение академика Ивана Томсона? Я
слышал, Томсон был вашим другом. Верно?
мысли, и сам Рой готовился познакомиться с незаурядным телепатом,
неожиданность была слишком велика. Даже малейшего воспоминания о Томсоне
не явилось Рою, пока он сидел у постели Эрвина. И никому на Меркурии он не
говорил, что среди тем его лаборатории есть и такая: пригласив Роберта
Арутюняна, ассистента Томсона, довершить последнее исследование Ивана,
ставшее причиной его смерти. Об этом плане знал один Генрих, они вдвоем
прикидывали, на чем сосредоточиться, если плазмоход придется бросить на
полусвершении. Но то было на Земле, а не здесь.
Томсон был наш друг, мой и брата.
антипараллельные, экранирующие, охранные... Рекомендую остановиться на
термине экранирующие, он всего точней описывает физическую суть проблемы.
приобретали блеск. Он даже сделал попытку приподняться, но не сумел,
только выше поднял голову на подушке. И он говорил свободней, не запинался
на каждом слове - он явно начинал интересоваться разговором. Он сказал:
раз мы без ошибок говорим об одном предмете.
показывать Эрвину свою растерянность.
изобретениях. Следовательно, у нас не может быть ни совпадающих, ни разных
мнений на эту тему. Вот это меня и удивляет.
Считайте, что я прочитал ваши мысли, Рой.
рисовал Эрвин.
мысли, которые не появились. Я не думал о Томсоне. Если вы телепат, то вы
это знаете.
миной на лице разговаривает со всеми, подумал Рой, то понятно, почему его
дружно не терпят.
у вас не появлялись? Психологи заинтересуются таким феноменом.
Томсона?
не прочитали мои мысли, а предугадали мои действия. И сделали это, не зная
ни меня, ни брата, не имея и представления о наших научных работах, в этом
нет сомнений. Не могли бы вы объяснить, как достигаете таких результатов?
домой. Что до существа дела, то могу лишь одобрить его. Гибель Ивана
Томсона не должна задержать реализацию его великого открытия. Когда к
науке примешивается любовь мужчины и женщины, хорошего не получится.
Томсон спутал любовь с наукой, спутал, не довершив ни любви, ни науки, -
отсюда и трагедия. Раньше увещевали: не смешивайте божий дар с яичницей.
Не знаю, впрочем, что отнести к божьему дару, а что к яичнице. Теперь о
самом изобретении. В построениях Томсона имеется существенная недоработка,
вам она тоже будет мешать. Хотите знать ее?
воздействие. Скажем, воздушный грузовик, пролетевший в эту минуту над
вашей лабораторией, - вполне достаточная причина для взрыва. Нужно
экранирующие поля экранировать, если не собираетесь погибать, как Томсон.
Теперь вы скажете мне, что у вас была точно такая же идея.
поблагодарить вас за великолепную подсказку.
глаза, вяло пробормотал:
появляются у других, только ваши, как и в моем случае, ясней и
убедительней. И когда вас искренне хотят поблагодарить за ценную помощь,
вы отвечаете чуть не издевкой. Впечатление, будто вы помогаете не с
радушием, а с недоброжелательством. Почему такое странное поведение?
уставил на Роя злые глаза. Он ненавидел гостя, которого впервые видел.
"радоваться"? Почему я должен радоваться с вами? И чему? Вашему будущему
успеху? Тому, с чем он связан для вас лично? Ах, как прекрасно - поставить
свой памятник погибшему другу! Слышать всюду лесть: "Вы с братом сделали
то, чего не сумел сам Томсон, вы талантом не уступаете Томсону". И золотая
медаль Томсона, ее недавно утвердили, как она украсит вашу грудь, вашу и
брата! Вы заранее воображаете сцены на всех стереоэкранах мира: вы с
братом свободно проходите сквозь стены, проникаете в гранитную гору, как в
воду, величественно выходите с другой стороны скалы. А помощники в три
погибели гнутся у пульта, чтобы, не дай бог, шальной гравитационный толчок
не погубил руководителей. Какая великолепная картинка! Какая пища
тщеславию! Этому радоваться, да? Что вы так всматриваетесь в меня?
Углядели что-нибудь страшное?
скорого выздоровления.
скажите, не разочарованы ли? С тем ли уходите, с чем намеревались? Ведь
вас интересовало, почему и как погиб Карл Ванин, мой великолепный и
недостойный руководитель. Не лицемерьте, именно это и готовились выяснять!
И ни слова не проронили о его смерти. Исчезаете, так и не узнав ничего
важного об аварии в нашей лаборатории.
лаборатории, и о гибели вашего руководителя.
он не то со смехом, не то со стоном пробормотал:
Смит Кордвейнер
Жюль Верн
Контровский Владимир
Нортон Андрэ
Жюль Верн
Майер Стефани