теперь я понял всю глубину критерия: "Все для блага человечества и
человека".
вашей сестры. Я хочу сделать вам одно предложение. Она нам обоим дорога.
Давайте образуем дружеский союз против ее опасных фантазий. Вы удивлены -
какой союз? Слушайте меня внимательно, мой друг!
пять столетий считается величайшей из наших социальных истин. Наш союз
восстанет против того, чтоб забывали о человеке ради полуживотных,
моральных и физических уродцев...
звездожителях, но ненависти они не вызывали.
широкую помощь сотням звездных систем. Вами, когда вы так возмутительно
равнодушно признаете, что мыслящая жизнь может быть равноправно прекрасной
и безобразной. Андре, готовым все силы положить на возню с дурацкими
мыслями примитивных, как идиотики, ангелочков. И тысячами, миллионами
похожих на вас фантастов и безумцев. Скажите, по-честному скажите, разве
не забвение интересов человечества то, что происходит на Оре? Богатства
Земли обеспечивают идеальные условия паукам и бегемотам! Звездный Плуг,
отправленный на Вегу, израсходовал все запасы активного вещества на
создание искусственного солнца для милых змей. Такова наша забота о
других. А человек? Человека отставляют на задний план. О человеке
понемножку забывают, Но я не дам человека в обиду. Если еще недавно я
молчал, то сейчас я молчать не буду. Я повторяю то, что уже говорил на
Земле. Неожиданная опасность нависла над человечеством. Мы обязаны сегодня
думать только о себе, только о себе! Никакого благотворительства за счет
интересов человека!
они соответствовали моему тогдашнему строю мыслей. Сейчас, после встречи с
Фиолой, я был иной.
противники или вы, и все станет на место.
На лице его вызмеилась недобрая усмешка.
воспользуюсь. Итак, насколько я понимаю, вам не подходит предлагаемый мной
союз?
Эли.
сердцем смотрел ему вслед. Мне было грустно, что в считанные минуты наша
многолетняя дружба развалилась.
опустилась авиетка. Я вспомнил, что, кажется, пожелал чего-то, на чем
можно передвигаться.
смущении. Зачем я стремлюсь сюда? Если Ромеро и неправ в своей неприязни к
звездожителям, это еще не значит, что в них нужно влюбляться. Мне не
хватало на Оре земных удобств, хоть сама по себе Ора и чудо техники. Была
бы Охранительница - как все стало бы просто. "Скажите, милая, что со
мной?" - "Ничего особенного - блажь пополам с жаждой познания нового" или:
"С вами несчастье - вы испытываете земное чувство любви к жителю звезд,
где о подобных чувствах и не слыхали". Я рассмеялся. На благоустроенной
Земле нас слишком уж опекают машины!
что и снаружи. Здесь и днем все терялось в полумраке, сейчас вовсе было
темно. Я пробирался ощупью, наталкивался на деревья.
стремительный, за ним вспыхнул и исчез другой. Я остановился, чтоб
сообразить, где я. На меня навалилась душная темнота, наполненная сонным
шорохом листьев и тревожным бормотаньем моих мыслей.
заструилось тихое пение. Я всматривался в бурно вращающийся факел,
пропавший за деревьями, и вслушивался в пение. Оно вскоре стихло. Тишина
звенела в ушах, в ней не было ничего, кроме нее самой.
вторгнулся в кусты. Я хотел побольше шума, чтоб взбудоражить вегажителей.
Если они так невежливы, что убегают, не спрашивая, чего мне надо, то и мне
можно не церемониться.
погасали сияющие столбы. У меня кружилась голова, пересохло в горле,
каждая клеточка трепетала, словно я одурманился жадными запахами
незнакомых цветов.
существо, - я оттолкнул его. Я бешено ломился в настороженную, боязливую
темноту. Непроизвольно вскрикивая, я расшвыривал и рвал все, что мне
мешало, запинался, сваливался, снова вскакивал, хватаясь за кусты, пинал
кусты ногою и бежал дальше.
бессилия и бешенства. Я чувствовал себя поверженным.
охватил стыд. Мое поведение было нелепо. Я, гордящийся разумом человек,
вел себя как зверь, ревел и мычал, охваченный жаждой драки и разрушения.
в доме гостей, веровавших в могущество и доброту человека! Что они теперь
подумают о нас?
полубезумном беге сквозь кусты я забрался слишком далеко. Надо мной
нависали деревья, я не видел неба. Потом я вспомнил, как неожиданно
появилась авиетка, и мысленно воззвал к диспетчеру планеты. Диспетчер
молчал, связи с ним не было. Я двинулся наугад, ощупью определяя путь.
Вскоре деревья расступились, открывая небо с угасавшей луной, и я вышел на
дорогу.
Пение усиливалось, в нем звучала тревога, шел спор или перебранка, так мне
казалось. И вдруг сад озарился, меж деревьев замелькали огни, они
приближались, звеня на высоких нотах.
на меня. Я еле устоял на ногах и, обхватив вегажителя, закружился с ним. Я
не сразу сообразил, что это Фиола.
не успел прийти в себя от встречи с Фиолой, как был окружен толпой
звездожителей. Теперь я видел, что светятся у них не одни глаза, но и
тело. То, что я днем принял за расцветку одежды, оказалось собственным их
сиянием, свободно лившимся сквозь одежду, - оно было много ярче, чем днем.
И они не просто освещали телами тьму, хотя в саду стало светло, как при
солнце, но возмущались и негодовали сверканием - сияние их нападало на
меня и Фиолу, упрекало нас. Это был разгневанный свет, как у нас бывает
разгневанный крик.
руки разомкнулись, и Фиола выскользнула из моих объятий. В пении ее
послышалось рыдание. Она рванулась ко мне, но снова нас оттолкнуло друг от
друга.
человеческого языка.
защитными полями, вроде моего, но послабей, ибо, лишь собравшись в толпу,
могли воздействовать на меня. Я сообразил, как действовать, но раньше
нужно было ухватить Фиолу, чтоб ее не унесло с другими. Уличив момент, я
сжал ее обеими руками и вызвал поле.
раскидало. Они взметались и падали, от страха погасая. Я поспешно сбросил
поле, чтоб их не разбило о деревья Фиола прижималась ко мне вся дрожа,
глаза ее были темны. Она поймала мой взгляд и глубоко вздохнула. Я
погладил ее волосы.
приближаться, осторожно, медленным вращением - раза в два, впрочем,
быстрее человеческого бега. Я видел в их лицах ужас, вероятно, я
представлялся им страшилищем, всемогущим и беспощадным. От робости они
светились тускло, зато пение, печальное даже для человеческого уха,
Елманов Валерий
Самойлова Елена
Лукин Евгений
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Шилова Юлия