наших глазах, мы ничем не могли помочь грузовым кораблям, мы сами должны
были погибнуть, как и они, как погибли перед тем наши друзья на "Тельце".
Я вдавился всем лицом в умножитель. В пылающее месиво кораблей устремился
"Козерог"; на нем потеряли управление. Я до крови укусил свою руку,
зарычал от бешенства и отчаяния. Я не мог видеть, не хотел видеть гибели
"Козерога", какая-то сила отшвыривала меня от умножителя. Я боролся с
собой, я должен был все видеть, чтобы понять, что происходит. И чтобы
страшно отомстить виновникам катастрофы, если сам останусь жив!
унесся в пыльную мглу. А "Змееносец" успел сделать поворот еще раньше и
огибал эпицентр катастрофы по плавной кривой.
отчаянно дергает Ольга.
приказа двигателям! Нас несет на грузовые корабли!
Вероятно, меня пробудило искаженное ужасом ее лицо, я до того и не
подозревал, что она способна испытывать ужас, что обстоятельства могут
совпасть так, что неизменное ее рассудительное спокойствие начисто
выметет. И я понимал в тот первый момент возвратившегося сознания, что
нельзя давать разрастись в ней слепому ужасу, - что бы ни случилось с
кораблем, командир обязан сохранить ясность мысли, иначе совсем уж плохо!
Сотнями глаз я впивался в панель, стоявшую рядом с моим креслом, сотнями
пальцев хватал ее кнопки и рычажки - ничто не действовало! И тогда я
вспомнил, что есть одна цепь, которую нельзя ни выключить, ни блокировать
и которая единственная не подчиняется мысленному приказу, а только
механическому повороту ключа, - цепь системы зарядов, взрывающих корабль.
Это была моя цепь, я в школе рассчитывал ее, я знал когда-то каждый ее
контакт, каждое сопряжение проводов. Она предназначалась лишь для того,
чтобы в чрезвычайных условиях уничтожить корабль изнутри, это была цепь
отчаяния, а не надежды. Только она сейчас могла спасти нас.
Она пыталась успокоить меня.
звездолетной свалки.
Ольга!
Негнущиеся пальцы не могли отвязать цепочку. Я сам рванул ее - ключ
оказался у меня в руках. Я бросился к дальней панели, там было одно
отверстие, запечатанное, никто не имел права срывать печать, я сорвал,
вдвинул ключ, осторожно повернул его. "Спокойно, слышишь, Эли, спокойно! -
мысленно крикнул я на себя. - Одна треть поворота, первый контакт, ошибка
непоправима!"
смонтированы наши грозные боевые аннигиляторы, перестала существовать.
Перестала существовать могущественная звездная крепость, способная
уничтожать планеты и рассеивать неприятельские флоты. Но звездолет
остался, он был жив, хотя и лишился вооружения, от страшного удара его
повернуло влево, он уклонился от гибельного костра кораблей, унесся в
сторону, - и сделалось это, возможно, в ту последнюю секунду, что еще
имелась у нас для спасения.
корабля, а во всех его помещениях и коридорах в эту минуту сновали люди и
звездные друзья - растерянные, вытерпевшие и ужас неминуемой гибели, и
радость неожиданного спасения: не знаю уж, что сильнее ударило по нервам -
ожидание ли смерти или избавление от нее. Ольга слабым голосом произнесла:
так защищены от посторонних воздействий! Почему ты молчишь, Эли? Мне
страшно, не молчи, я же ничего не понимаю!..
и твоего мужа, Ольга. Теперь настал наш черед.
Но ведь не могли же они знать, что именно Петри начинает операцию, не я,
не Камагин, не Осима, а Петри! Это знали только мы на кораблях. А ударили
по одному Петри!
мрачно возразил я. - А что до того, как они могли узнать наши планы, то
вопрос решается просто. На наши корабли проник их лазутчик!
филер, стукач, предатель, тайный агент, тихарь, топтун - выбирай любое! И
находится он на флагманском корабле. Он на "Козероге", Ольга!
исполинская рана. После осмотра разрушений Ольга призналась:
корабля. Я растерялась. Уничтожение аннигиляторов - такой недопустимый
вариант защиты... Я носила ключ как брелок или медальон. Как ты мог
вспомнить о ключе, Эли?
недопустимом, только о невероятностях. К тому же, когда мы сдали "Волопас"
Орлану неповрежденным, я часто в плену вспоминал, что был еще такой выход,
как уничтожение аннигиляторов.
она казалась такой же неповрежденной, как и МУМ "Тарана". Но если та
как-то действовала, путая причины со следствиями, то эта не принимала и не
выдавала сигналов. Она просто не работала. Была непостижимая сложность в
сочетании слов: "Просто не работала!"
но примитивным движением, без сверхбыстрых расчетов ситуации. Он потерял
свою мгновенную ориентировку в космосе. Он был быстр, сообразителен и
точен лишь в меру быстроты, сообразительности и точности дежурных
штурманов. Для галактических рейсов такой корабль уже не годился.
вами?.."
звездолет и информация о потерях. Погибло три четверти эскадры - "Телец" и
двенадцать галактических грузовиков из четырнадцати. На "Козероге" и
"Змееносце" тоже были разлажены МУМ, и механики не давали гарантии
быстрого восстановления.
я погиб. Я вытер ее слезы и посоветовал вглядеться: я живой, еще крепкий и
долго собираюсь остаться таким!
Она всматривалась в меня, словно все не верила, что я возвратился. - Вы
были так близко от эпицентра взрыва!
"Козероге". Я страшился за них, но еще больше оснований было страшиться за
нас.
появляется, когда он прибегает к примерам из истории:
Буджолд Лоис
Свержин Владимир
Перумов Ник
Шилова Юлия
Якубенко Николай
Афанасьев Роман