для пользы дела с такими заявками надо обращаться к вам?
эту тему. Вопрос о картографировании северных районов в принцип решен.
Однако необходимо посильное участие военных специалистов. Опытный
оперативный работник... ну, вы, несомненно, понимаете.
маузер, советник? В последний раз, если не ошибаюсь, я видел подобные
чудовища в Батуми, году в восемнадцатом...
тут в передней раздался новый звонок. Андрей извинился и пошел встречать.
это оказался Отто Фрижа, которого Андрей, собственно, и не приглашал
вовсе. Как-то из головы вылетело. Отто Фрижа постоянно вылетал у него из
головы, хотя как начальник АХЧ Стеклянного Дома он был человеком в высшей
степени полезным и даже незаменимым. Впрочем, Сельма этого обстоятельства
не забывала никогда. Вот и сейчас она принимала от Отто аккуратную
корзинку, заботливо прикрытую тончайшей батистовой салфеточкой, и
маленький букетик цветов. Отто был милостиво допущен к руке. Он щелкал
каблуками, краснел ушами и был, очевидно, счастлив.
старичков Отто изменился меньше всех. Собственно, совсем не изменился. Все
та же цыплячья шея, огромные оттопыренные уши, выражение постоянной
неуверенности на веснушчатой физиономии. И щелкающие каблуки. Он был в
голубой форме спецполиции и при квадратной медальке "За заслуги".
плечи и ведя к себе в кабинет. - Сейчас я тебе покажу, как он у меня
выглядит... Пальчики оближешь, от зависти помрешь...
пальцы, ни, тем более, помирать от зависти. Он увидел полковника.
чувства, граничащие с благоговением. В присутствии полковника он вовсе
терял дар речи, стальными болтами закреплял на своей физиономии улыбку и
готов был стучать каблуком о каблук в любой момент, непрерывно и со все
возрастающей силой.
выпятил грудь, прижал ладони к бедрам, растопырил локти и столь резко
мотнул головой в поклоне, что у него на весь кабинет хрустнули шейные
позвонки. Лениво улыбаясь, полковник поднялся ему навстречу и протянул
руку. В другой руке у него был бокал.
господин... ум-м...
Отто, согнулся пополам и щепотно потрогал пальцы полковника. - Честь имею
явиться!..
испугался и принялся запихивать платок обратно, не попадая в карман.
ребята привели ко мне немецкого фельдфебеля...
оставив несчастного Отто на съедение британскому льву.
требованию ботинки и подвергался обработке платяной щеткой, ввалились
разом Чачуа и Дольфюс с Дольфюсихой. Чачуа волочил Дольфюсиху под руку, на
ходу одолевая ее анекдотами, а Дольфюс с бледной улыбкой тащился сзади. На
фоне темпераментного начальника юридической канцелярии он казался особенно
серым, бесцветным и незначительным. На каждой руке у него было по теплому
плащу на случай ночного похолодания.
ладоши.
привести себя в порядок!..
- и еще приводить в какой-то порядок? В соответствии со статьей двести
восемнадцатой уголовно-процессуального кодекса закон имеет
воспрепятствовать...
ухом клокотал и булькал Изя, излагая что-то по поводу дикого кабака в
казармах во время сегодняшней боевой тревоги, а над правым - Дольфюс с
места в карьер бубнил о сортирах и о главной канализационной магистрали,
близкой к засорению... Потом все повалили в столовую. Андрей, приглашая,
рассаживая, напропалую отпуская остроты и комплименты, увидел краем глаза,
как отворилась дверь кабинета и оттуда, засовывая трубку в боковой карман,
вышел улыбающийся полковник. Один. Сердце у Андрея упало, но тут появился
и ефрейтор Отто Фрижа - по-видимому, он просто выдерживал предписываемую
строевым уставом дистанцию в пять метров позади старшего по званию.
Началось трескучее щелканье каблуками.
Дольфюсихой, Андрей сел на свое место и оглядел стол. Все было хорошо.
огород, господин Фрижа, гадкий мальчишка!..
загубит наш город!..
которые я претерпел от евреев в Палестине...
закусил и стал вместе со всеми слушать бесконечно длинный и фантастически
неприличный тост, провозглашаемый Чачуа. Когда, наконец, выяснилось, что
советник юстиции поднимает этот маленький-маленький бокал с
большим-большим чувством не для того, чтобы агитировать присутствующих за
все перечисленные половые извращения, а всего лишь "за самых злых и
беспощадных моих врагов, с которыми я всю жизнь сражаюсь и от которых всю
жизнь терплю поражения, а именно - за прекрасных женщин!..", Андрей
облегченно расхохотался вместе со всеми и хлопнул третью рюмку. Дольфюсиха
в совершенном изнеможении гукала и рыдала, прикрываясь салфеткой.
дальнего конца стола. Чачуа, нависнув шевелящимся носом над ослепительным
декольте Дольфюсихи, говорил, не умолкая ни на секунду. Дольфюсиха
изнеможенно гукала, игриво отшатывалась от него и широченной своею спиной
наваливалась на Отто. Отто уже два раза уронил вилку. Под боком у Андрея
Дольфюс, оставив наконец в покое канализацию, не к месту и не ко времени
впал в служебный энтузиазм и напропалую выдавал государственные тайны.
"Автономия! - угрожающе бубнил он. - Ключ к ан... авн... автономии -
хлорелла!.. Великая Стройка?.. Не смешите меня. Какие, к дьяволу,
дирижабли? Хлорелла!" "Советник, советник, - урезонивал его Андрей. - Ради
бога! Это совершенно необязательно знать всем. Расскажите мне лучше, как
обстоят дела с лабораторным корпусом..." Прислуга уносила грязные тарелки
и приносила чистые. Закуски уже смели, было подано мясо по-бургундски.
"Господин президент просит извинить, - доложил он. - Срочное совещание. Он
передает горячий привет госпоже и господину Ворониным, а равно и всем их
гостям..." Паркера заставили выпить водки - для этого понадобился
всесокрушающий Чачуа. Был произнесен тост за президента и за успех всех
его начинаний. Стало немного тише, уже был подан кофе с мороженым и с
ликерами. Отто Фрижа слезливо жаловался на любовные неудачи. Дольфюсиха
рассказывала Чачуа про милый Кенигсберг, на что Чачуа кивал носом и
страстно приговаривал: "А как же! Помню... Генерал Черняховский... Пять
суток пушками ломали..." Паркер исчез, за окнами было уже темно. Дольфюс
жадно пил кофе и развивал перед Андреем фантасмагорические проекты
реконструкции северных кварталов. Полковник рассказывал Изе: "...ему дали
десять суток за хулиганство и десять лет каторжных работ за разглашение
государственной и военной тайны". Изя брызгал, булькал и отвечал: "Да это
же старье, Сент-Джеймс! У нас это еще про Хрущева рассказывали!.." "Опять
политика!" - обиженно кричала Сельма. Она все-таки втиснулась между Изей и
полковником, и старый воин по-отечески гладил ее коленку.
онемевших ногах прошел в свой кабинет. Там он уселся на подоконнике,
закурил и стал смотреть в сад.
светились окна соседнего коттеджа. Ночь была теплая, в траве шевелились
светлячки. А завтра что? - подумал Андрей. Ну, схожу я в эту экспедицию,
ну, разведаю... оружия притащу оттуда кучу, разберу, повешу.... а дальше
что?