завертится колесо в обратную сторону. И хорошо еще будет, если ты успеешь
умереть своей смертью и не увидишь появления новых графов и баронов из
твоих вчерашних верных бойцов. Так уже бывало, мой славный Арата, и на
Земле и на твоей планете.
рукавом рясы крошки со стола. - Когда-то у меня был друг, - сказал он. -
Вы, наверное, слыхали - Вага Колесо. Мы начинали вместе. Потом он стал
бандитом, ночным королем. Я не простил ему измены, и он знал это. Он много
помогал мне - из страха и из корысти, - но так и не захотел никогда
вернуться: у него были свои цели. Два года назад его люди выдали меня дону
Рэбе... - Он посмотрел на свои пальцы и сжал их в кулак. - А сегодня утром
я настиг его в Арканарском порту... В нашем деле не может быть друзей
наполовину. Друг наполовину - это всегда наполовину враг. - Он поднялся и
надвинул капюшон на глаза. - Золото на прежнем месте, дон Румата?
слабо лязгнул засов.
стол выскоблен добела, в углах для благовония лежали охапки лесных трав и
лапника. Отец Кабани чинно сидел в углу на лавочке, трезвый и тихий,
сложив мытые руки на коленях. В ожидании, пока Будах заснет, говорили о
пустяках. Будах, сидевший за столом возле Руматы, с благосклонной улыбкой
слушал легкомысленную болтовню благородных донов и время от времени сильно
вздрагивал задремывая. Впалые щеки его горели от лошадиной дозы
тетралюминала, незаметно подмешанной ему в питье. Старик был очень
возбужден и засыпал трудно. Нетерпеливый дон Гуг сгибал и разгибал под
столом верблюжью подкову, сохраняя, однако, на лице выражение веселой
непринужденности, Румата крошил хлеб и с усталым интересом следил, как дон
Кондор медленно наливается желчью: хранитель больших печатей нервничал,
опаздывая на чрезвычайное ночное заседание Конференции двенадцати
негоциантов, посвященное перевороту в Арканаре, на котором ему надлежало
председательствовать.
встал и упал на Румату.
отнес на ложе отца Кабани.
вредно. Нехорошо получается!
раздражение. - И я так много говорил вам об этом раньше, что хватит и
минуты. В полном соответствии с базисной теорией феодализма, - он яростно
поглядел прямо в глаза дону Кондору, - это самое заурядное выступление
горожан против баронства, - он перевел взгляд на дона Гуга, - вылилось в
провокационную интригу Святого Ордена и привело к превращению Арканара в
базу феодально-фашистской агрессии. Мы здесь ломаем головы, тщетно пытаясь
втиснуть сложную, противоречивую, загадочную фигуру орла нашего дона Рэбы
в один ряд с Ришелье, Неккером, Токугавой Иэясу, Монком, а он оказался
мелким хулиганом и дураком! Он предал и продал все, что мог, запутался в
собственных затеях, насмерть струсил и кинулся спасаться к Святому Ордену.
Через полгода его зарежут, а Орден останется. Последствия этого для
Запроливья, а затем и для всей Империи я просто боюсь себе представить. Во
всяком случае, вся двадцатилетняя работа в пределах Империи пошла
насмарку. Под Святым Орденом не развернешься. Вероятно, Будах - это
последний человек, которого я спасаю. Больше спасать будет некого. Я
кончил.
Антон?
действовать. Не советоваться с двумя дураками, которые ни черта не
понимали в том, что происходит.
Кондор, глядя в сторону.
во-вторых, это вообще не нужно. Он по крайней мере у меня в руках.
предлагал сотрудничество.
меры.
В-вы понимаете, до чего вы так докатитесь, а?
хватит пока об этом. Что будем делать с Орденом? Я предлагаю блокаду
Арканарской области. Ваше мнение, товарищи? И побыстрее, я тороплюсь.
более. Надо посоветоваться с Базой. Надо оглядеться. А через неделю
встретимся и решим.
фонариком. Они подошли к вертолету, и Румата уложил Будаха на заднее
сиденье. Дон Кондор, гремя мечом и путаясь в плаще, забрался в
водительское кресло.
выспаться.
подбородок. Отец Кабани стоял рядом с ним и говорил:
получается хуже...
и раздражены.
говорю, он здесь давно, не нам его переучивать. А вот ты...
любезны, возьмите вы моих лошадей и отведите их к барону Пампе. На днях я
у него буду.
ярком свете фар вертолета заросли гигантского папоротника и белые стволы
деревьев выглядели причудливо и жутко. Румата вскарабкался в кабину и
захлопнул дверцу.
поднял машину и уверенно повел ее над Арканарской дорогой. Я бы сейчас так
не смог, с легкой завистью подумал Румата. Позади мирно причмокивал во сне
старый Будах.
бестактным, и не подумай, будто я... э-э... вмешиваюсь в твои личные дела.
речь.
есть, должно быть либо далеко на Земле, либо внутри нас. Чтобы его нельзя
было отобрать у нас и взять в качестве заложника.
держать его в руках - занятие нелегкое и опасное. Ты понимаешь, что я хочу
сказать...
Шидловский Дмитрий
Василенко Иван
Андреев Николай
Василенко Иван
Шилова Юлия
Мурич Виктор