сейчас. Действительно, немедленно добираться до железной дороги по темноте
и морозу смысла не было. И у этих двоих было бы развлечение на вечер:
ходить по соседям и рассказывать удивительную новость. Если даже самолет и
упал неподалеку, при теперешнем раскладе это только отвлечет от Сальвадора
внимание по крайней мере до завтра. Что процесс изведения Сальвадора будет
возобновлен, Сальвадор не сомневался. Все выглядело так, как будто в
пилотской кабине был заложен фугас объемного взрыва - технология,
практически недоступная для террористов из числа пассажиров. Принцип
действия этой штуки состоит в подрыве взрывчатки, распыленной в воздухе.
При использовании таких фугасов не спасает даже танковая броня. Сальвадор
уцелел именно благодаря мощи взрыва, разрушившего полностью всю переднюю
часть фюзеляжа. Кто-то действовал наверняка - настолько наверняка,
настолько возможно, и явно имея доступ к аэродромным службам. И опять, как
и в случае с заметкой, Сальвадора удивила искусственность, вычурность
ситуации: вполне можно было, например, воткнуть в Сальвадора нож в тамбуре
электрички, по дороге в аэропорт или просто выдернуть его из толпы и
завести куда нужно. Во всяком случае, дня три у него в запасе, скорее
всего, было, и стоило рискнуть съездить домой в общагу и взять теплые вещи
и документы. Сальвадор понимал, что безответственное чтение журналов
открыло в его жизни новый этап.
у диких зверей. Теперь это свойство будет оставаться с ним всегда. Краем
уха он слышал какое-то (безопасное) хождение, разговоры, и понял, что
пришла хозяйка. Немного погодя в комнату вошла Лена и стала возиться возле
кровати у противоположной стены. Сальвадор догадался, что постояльцы
помещаются в первой от двери комнате, хозяева в середине, а последняя
комната парадная. В комнате было совершенно темно, и Сальвадор смотрел на
Лену без всякого стеснения. Сначала был слышен тихий шорох стягиваемого
платья, потом шум прекратился надолго, но Лена не ложилась, и Сальвадор
понял, что она тоже смотрит на него. Сальвадор сел в кровати на коленках и
позвал шепотом:
уже немного привыкли к темноте, и он смог различить тонкую белую фигурку
Лены и два темных пятна сосков. Лена была такого же роста, как и
Сальвадор. Приблизившись, он увидел, как блестели у Лены глаза, какой у
нее тонкий живот, с валиком вокруг пупка. Она первая дотронулась до
Сальвадора прохладными руками и провела ладонями у него по ключицам, по
ребрам, усиливая прикосновение, и вдруг очень быстро и бесшумно присела,
целуя его. Дальше было все самое лучшее и необычное. Скоро они совсем
забыли, что за дверью хозяева, но те, наверно, напились и заснули - Лена и
Сальвадор возились, шептали, и никто им не мешал.
когда под утро за окном забрезжил первый свет, Лена снова разбудила
Сальвадора, и, сидя на коленях сбоку от него, выпрямившись так, что темные
волосы открыли лицо и упали на плечи, сложила лодочкой ладони и сказала:
утро, и тебе пора уходить.
угловатый теплый предмет, который Сальвадор так и не выпускал из руки,
пока не вышел из дома, из поселка, и не скрылся за деревьями ближайшего,
уже начавшего розоветь под утренним солнцем перелеска.
Как и железняк, он был слоистым и при первом взгляде казался черным, но на
самом деле состоял из множества блестящих кристалликов или чешуек. Только
у железняка блеск кристалликов совсем светлый, а здесь он имел еле
заметный голубоватый оттенок. И сами кристаллики были чуть-чуть больше,
чем у железной руды. Сальвадор засунул камень в карман куртки, огляделся
по сторонам и быстро пошел по наезженной дороге, удаляясь от поселка. Было
еще очень рано, и Сальвадору не встретилась ни одна машина. Вскоре вдали
показалась высокая тонкая труба котельной и покрытые инеем дома другого
поселка, где были железнодорожная платформа и автостанция. Сальвадор
побродил вдоль пустой составленной из дырчатых бетонных перекрытий
платформы. Никакого расписания нигде не было, только сбоку виднелась
небольшая хатка или сарай, скорее всего, запертый. В любом случае рваться
туда не стоило. Пришлось мерзнуть в железном павильоне у окошка автокассы,
пока не подошел автобус и вышедший из кабины водитель, размахивая
бумагами, не направился к служебному входу. Очередь насторожилась и
приготовилась к бою. Сальвадор стоял, прислонившись к стенке у кассы,
согласно технологии. И согласно технологии, между ним и стоящими спереди и
сзади не было пустого места, все были плотно притиснуты друг к другу.
Сбоку на Сальвадора слезящимися глазами смотрела старуха в теплой, но
драной одежде. Она лепилась к очереди, ожидая, когда между стоящими хотя
бы на мгновение образуется щель, и морда ее с поджатыми губами сохраняла
упрямое выражение. Сальвадор продолжал размышлять о технологии: интересно,
что в уличной давке следовало вести себя противоположным образом, стараясь
держаться подальше от стенок и оград. Самое безопасное место во время
всяких митингов, выходов с футбольных матчей и панических бегств как раз
середина толпы. При этом главное не упасть, чтобы не быть затоптанным.
Впрочем, такие ситуации Сальвадору не встречались. Заходить сбоку кассы в
обход Сальвадор не хотел, чтобы его не запомнили. А уехать надо было
обязательно, и как можно незаметнее. Если билетов не будет, следует
залезать в автобус в неофициальном порядке. Если ничего не получится,
придется линять из этих тихих мест пешком, но в этом случае будет потеряно
много времени. И придется становиться бомжем прямо сейчас, в этой вот
хилой курточке и без малейшей стартовой позиции. Кассирша выписывала
билеты медленно, как будто никакого расписания не существовало, и не было
видно, сколько еще свободных строчек осталось в списке. Сальвадор получил
свой билет и, скользя по накатанному, в подтеках масла, снегу, залез в
автобус. Водитель милостиво впустил всего трех левых пассажиров - по числу
досок, которые нужно было положить поперек прохода, захлопнул перед носом
у оставшихся дверь и сразу тронулся с места. Снова перед глазами
Сальвадора очутился замызганный чехол кресла, но сидящих спереди не было
видно - кресла в автобусе были выше, чем в самолете. По проходу
протиснулся контролер, проверяя билеты, автобус выехал на шоссе, а
Сальвадор заснул. Дальше он добирался поездами, пропитанными запахами
плохого угля, носков и туалетов, грохотом заплеванных тамбуров, матерщиной
и невнятным мычанием пассажиров, ковыряющих грязными пальцами яичную
скорлупу. Вагоны были старыми, но прочными, всюду виднелись аккуратные
головки хорошо завинченных толстых шурупов, перегородки держались крепко,
не скрипели и не шатались, и нерушимо стояли боковые подножки для
залезания на верхние полки - как раз на уровне глаз сидящего на нижней
полке пассажира. Сальвадор был уверен, что эти поезда послевоенных лет,
сделанные на танковых заводах Урала или заказанные в Германии - последние,
и ему было интересно представлять себе вид железных дорог в те времена,
когда и эти добротные вагоны износятся и осядут на боковых путях станций,
а сами пути заржавеют и зарастут травой. А когда поезд ранним утром
наконец остановился на знакомом перроне возле малолюдного вокзала и
Сальвадор, вдохнув морозный чистый воздух, посмотрел на покрытые инеем
деревья и на панораму небольшого города, лежащего в долине реки, он на миг
представил себе, что это обычное возвращение из командировки, без всяких
приключений. Может быть, так оно и было. Сальвадор проехал весь город в
пустом в этот ранний час троллейбусе и вышел на конечной остановке. За
общагой уже начинались поля. Автостоянка возле входа была пуста. Вахтерша
поздоровалась, как обычно. Только навстречу по лестнице с верхних этажей
спускалась заспанная общежитская девица в халате, с синими от холода
ногами. Сальвадор прошел по короткому коридорчику и увидел, что дверь его
комнаты приоткрыта. На корточках перед тумбочкой Сальвадора сидел
незнакомый плотный человек и аккуратно вынимал из тумбочки вещи. Он глянул
на Сальвадора, вскочил, ленинским жестом засовывая руки куда-то под мышки,
и тут же лицо его сначала побурело, потом побелело, и он рухнул на пол
посреди комнаты, загребая ногами. Сальвадор подошел поближе и взглянул
гостю в лицо. Это был тот самый московский попутчик.
жизнерадостным, как в Москве, оно стало теперь бледно-желтым и казалось
влажным. Сальвадор закрыл дверь, присел на корточки и осмотрел гостя.
Оружия и вещей при нем не оказалось, только служебное удостоверение
сотрудника областной санэпидстанции с фотографией и разборчивой печатью.
Каргалов Вадим
Прозоров Александр
Конан-Дойль Артур
Ковальчук Вера
Буркатовский Сергей
Конюшевский Владислав