мирта, букса, спутанные, как копна волос, сплетенные между собой вьющим-
ся ломоносом, гигантскими папоротниками, жимолостью, каменным розаном,
розмарином, лавандой, терновником, которыми склоны гор обросли, точно
густым руном.
ному роднику, какие в изобилии встречаются в горных местностях, к тонкой
и быстрой струйке ледяной воды, выходящей из отверстия в камне и текущей
по каштановому листу, положенному каким-то прохожим в виде желобка, что-
бы подвести миниатюрный ручеек прямо ко рту.
счастья.
некогда беглецами, изгнанными из отечества. Рослые, красивые девушки, с
узкими руками, стройными бедрами и тонким станом, исполненные необычай-
ной грации, собрались у водоема. Жюльен крикнул им "Добрый вечер", - и
они ответили ему певучими голосами на мелодичном языке покинутой отчиз-
ны.
лекие времена или в каком-нибудь неведомом краю. Жанна вся дрожала от
удовольствия, ожидая, чтобы отворилась дверь, в которую Жюльен постучал-
ся Вот это настоящее путешествие, со всеми неожиданностями неисследован-
ных дорог!
нимали патриархи посланцев божьих, и они переночевали на соломенном тю-
фяке в старом, источенном червями доме, где по всему насквозь просвер-
ленному срубу шныряли древоточцы, пожиратели балок, так что он шуршал и
кряхтел, как живой
сом из пурпурного гранита. Тут были и шпили, и колонны, и - башенки -
удивительные фигуры, выточенные временем, ветром и морским туманом.
узловатые, крючковатые, бесформенные или самой неожиданной причудливой
формы, напоминали деревья, растения, статуи, животных, людей, монахов в
рясе, рогатых дьяволов, гигантских птиц, целое племя чудовищ, страшный
зверинец, превращенный в камень прихотью какого то сумасбродного бога.
Жюльена, стиснула ее в страстной потребности любви перед такой красотой
мира.
санный кровавой стеной красного гранита. И синее море отражало багровые
утесы.
у нее перехватило горло от умиленного восторга, из глаз покатились сле-
зы. Он посмотрел на нее в изумлении и спросил.
это поразило. Я так счастлива, что любой пустяк волнует мне душу.
тельной натуры, которую всякая малость доводит до безумия, восторг пот-
рясает, точно катастрофа, неуловимое впечатление повергает в трепет,
сводит с ума от радости или отчаяния.
ти.
свернули вправо, чтобы взять подъем мрачной долины Ота.
наедине после недавнего потрясения.
маться неторопливым шагом.
лубляется в эту расселину. Она идет низом между двумя гигантскими скала-
ми, а по самому дну ущелья мчится полноводный поток.
ляет, ошеломляет своей голубизной.
тела из какой-то расселины: это был орел. Распростертые крылья его как
будто касались обеих стен ущелья, он взмыл вверх и исчез в лазури.
двумя пропастями. Жанна легко и беззаботно бежала вперед, так что камеш-
ки сыпались у нее из-под ног, и бесстрашно наклонялась над обрывами. Муж
шагал за ней, запыхавшись, глядя в землю из страха дурноты.
из ада. Им хотелось пить, влажный след посреди нагромождения камней при-
вел их к маленькому ручейку, отведенному козьими пастухами в выдолблен-
ную колоду. Вся земля кругом была устлана мхом. Жанна встала на колени,
чтобы напиться; Жюльен последовал ее примеру.
талию и попытался занять ее место у края деревянного желобка. Она проти-
вилась, губы их встречались, сталкивались, отстранялись. В перипетиях
борьбы то один, то другой хватал узкий конец стока и, чтобы не выпус-
тить, стискивал его зубами. А струйка холодной воды, переходя от одного
к другому, дробилась, сливалась, обрызгивала лица, шеи, одежду, руки.
Капельки, подобно жемчужинам, блестели у них в волосах. И вместе с водой
текли поцелуи.
влагой и, раздув щеки, как мехи, показала Жюльену, что хочет напоить его
из уст в уста.
пить из этого живого родника, вливавшего в него жгучее желание.
ло, грудь вздымалась, глаза затуманились, увлажнились. Она прошептала
чуть слышно: "Люблю тебя... Жюльен", - притянула его к себе и опрокину-
лась навзничь, закрыв руками вспыхнувшее от стыда лицо.
страстном ожидании и вдруг вскрикнула, пораженная, как громом, тем ощу-
щением, которого жаждала.
взволнована Жанна, и только к вечеру попали в Эвизу, к родственнику их
проводника, Паоли Палабретти.
чахоточные. Он проводил их в отведенную им комнату - унылую комнату с
голыми каменными стенами, но роскошную для этого края, не знающего прик-
рас; не успел он выразить на своем корсиканском наречии - смеси фран-
цузского с итальянским, - какая для него радость оказать им гостепри-
имство, как его прервал звонкий голос, и в комнату вбежала маленькая
женщина, брюнетка с большими черными глазами, с жгучим румянцем и тонким
станом. С неизменной улыбкой, обнажающей зубы, она расцеловала Жанну,
встряхнула руку Жюльену, все время твердя:
другая была у нее на перевязи. Затем выпроводила всех, заявив мужу:
деревню. Он шел между ними, еле шевеля ногами и языком, беспрестанно
кашлял, приговаривая после каждого приступа:
ромным каштаном и заговорил тягучим голосом:
Матье Лори. Глядите, я стоял вот здесь, возле Жана, а Матье как вынырнет
вдруг шагах в десяти от нас да как закричит: "Жан, не смей ходить в
Альбертаче! Говорю тебе, Жан, не смей, а не то, верь моему слову, я тебя
убью!"
мне в этом".
лил.
как ребенок прыгает через веревочку, и со всего маху рухнул на меня, так
что ружье мое отлетело вон до того большого каштана. Рот у Жана был отк-
рыт, только он не вымолвил ни слова, он уже кончился.
кого преступления. Жанна спросила:
та, Филиппа Палабретти, бандита?
погиб вместе с Николо Морали, когда их окружили в Ниоло. Шесть дней они
держались и уж совсем пропадали с голоду.
Лукьяненко Сергей
Прозоров Александр
Роллинс Джеймс
Афанасьев Роман
Максимов Альберт
Никитин Юрий