Чтение 12–й страницы книги ~Камея или из истории одной любви~

было приступить к своим функциям, Камея вернулась в воспоминаниях на корабль
аноидов и попыталась найти мгновения, когда поведение Тирона можно было бы
объяснить рождающимся в нем чувством земной любви. Задача оказалась сложной.
Тогда землянка не удержалась и спросила:

- Тирон, когда с тобой это случилось?

Он вздохнул, загадочно улыбнулся, и она услышала:

- После того, как я воплотился в созданный тобою образ и увидел тебя в
первый раз, и особенно после первого нашего общения на корабле, меня вдруг
начало преследовать странное желание: казалось бы, без всякой причины,
видеть тебя. И чем дальше бежало время твоего пребывания у нас, тем большую
потребность быть рядом с тобой я испытывал.

Из наблюдений и отчетов я, конечно, был знаком с чувством человеческой
любви и без труда догадался, что, воплотившись в самого желанного тобой
человека, стал приобретать основное его качество - любовь к тебе.

Поначалу мне это показалось даже забавным. Ко всему, я был слишком
самоуверен и считал, что аноид всегда способен побороть в себе это
недостойное нас чувство. Соответственно своим убеждениям и вел себя.

Вот только любовь ваша оказалась сильнее этих убеждений и в конце концов
победила меня. Когда я это понял, когда ощутил всю силу и красоту поистине
величайшего из чувств, когда осознал, что дальнейшая моя жизнь без тебя
теряет всякий смысл, селиты выкрали мою Камею.

На секунду глаза Тирона стали печальными.

- Оставшись без тебя, я стал просматривать твое будущее и увидел, что
недалек тот час, когда жизнь среди людей покажется тебе невыносимой, и одним
из самых больших твоих желаний станет побег из пропитанного злом
человеческого общества. Отчаяние в душе моей сменилось радостью.

Я наблюдал за тобой все три с лишним года нашей разлуки и когда
долгожданное время пришло, забрал тебя к себе.

Тирон замолчал. В глазах его застыл вопрос: правильно ли он поступил.
Ответом ему был благодарный взгляд Камеи.

- Помнишь длинную речь? - продолжил он. - Я рассказывал тебе о миссии
аноидов. - Да, - испугавшись разговора о КП, немного взволнованно ответила
Камея и насторожилась.

- К этому разговору подталкивала зарождающаяся во мне ваша любовь -
любовь земная.

Его последние два слова были настолько пропитаны теплом и нежностью, что
тревога Камеи тут же рассеялась. Землянка облегченно вздохнула.

- Никогда ранее аноиды не беседовали на тему КП с представителями
"больных" планет, понимая, что нас не поймут.

Тирон замолчал.

Не желая пока думать об этом монстре - КП - утопая в океане счастья,
Камея благодарила судьбу за свершившееся чудо, ощущение и ожидание которого
поселились в ее душе еще в детстве.

Испив любви до легкого утоления жажды, ощутив себя на вершине горы с
названием "Счастье", Камея, как того ни хотела, все чаще стала задумываться
о своем нынешнем положении на корабле аноидов. Слишком много было
непонятного, что она однозначно объяснить себе не могла, что тревожило ее и
мешало чувствовать бесконечно счастливой. И вот однажды, не выдержав,
землянка решилась на разговор с Тироном. Он опередил ее.

- Неужели моей любви тебе недостаточно, чтобы чувствовать себя уверенно и
спокойно? - тихо и, как будто, обиженно спросил он. - Ведь если я люблю
тебя, если ты веришь в любовь мою, значит, я предупредил или намерен
предупредить события, которые могли бы стать преградой на пути нашей любви.

- Зная о моей тревоге, ты бы мог рассеять ее, - огорченно взглянув,
проговорила Камея.

- Мне хотелось, чтобы ты во всем доверяла мне... Недоговорив, Тирон
замолчал. Ему вдруг стало ясно, что Камее, жившей в сложном земном обществе,
вынуждающем человека порой доверять лишь самому себе, трудно за короткий
период измениться, научиться чувствовать тех, кому можно верить. К тому же,
если эти кто-то, зная специфику человеческих отношений, не желают помочь
разобраться в сложившихся обстоятельствах. От осознания своей простой ошибки
Тирон почувствовал себя неловко.

- Ты права! - виновато продолжил он. - Прости меня. Я давно должен был
поговорить с тобой, избавить тебя от лишних волнений. Постараюсь сейчас
исправить свою ошибку. Тирон удобно устроился в кресле, и его твердый
красивый голос врезался во мрак сомнений Камеи, полностью готовый рассеять
их.

- Тебя беспокоит поведение моих коллег, не реагирующих на наши отношения.

Камея подтвердила эти слова кивком головы.

- Я убедил их, что не только чувство страха и еще некоторые чувства
землян изучены нами недостаточно, но и любовь. А по правде сказать, - с
сожалением заметил Тирон и опустил глаза, - любовь земная, любовь
человеческая аноидам совсем не знакома. Ощути ее каждый из нас хотя бы
раз... .

Он тяжело вздохнул, немного помолчал, задумчиво глядя в одну точку, и
продолжил:

- Аноиды корабля считают наши отношения экспериментом.

После этих слов Камея ощутила некоторую тревогу. "А вдруг они окажутся
правы?" - невольно мелькнула в ее голове мысль, но пристальный взгляд Тирона
оборвал ее.

- Прости меня, - поспешила загладить вину Камея.

- Ты - человек, тебе не просто ощутить душу другого существа, - на одной
ноте произнес Тирон, и Камея почувствовала, как ему стало горько.

"Какая я глупая, - мысленно стала ругать себя она. - Своими дурацкими
мыслями я могу все испортить."

- Об этом можешь не тревожиться, - улыбнувшись, сказал Тирон и
успокаивающе прикоснулся рукой к руке Камеи.

Это прикосновение вселило в нее легкость и уверенность. Опустив ладонь
другой руки на кисть Тирона, Камея вспомнила об аноидах корабля.

- Они ведь нас сейчас не слышат? - спросила она.

- Нет!

На губах Тирона вновь появилась улыбка.

- Не все в этом "эксперименте", - с иронией произнеся последнее слово,
продолжил он, - позволено им видеть и слышать.

- А они не догадаются?

- Если да, то еще очень не скоро.

Тирон привлек ее к себе на колени и крепко обнял. И Камея ощутила себя
настолько хорошо, что душа ее заспорила с разумом: а стоит ли продолжать
начатый разговор. Но разум не хотел сдаваться и следующие мысли Камеи
коснулись темы КП.

Хотя последнее время на Земле Камея уже не решалась осуждать аноидов и,
случалось, даже соглашалась с их намерением внедрить КП в биосферу своей
планеты, вновь оказавшись на корабле, она опять стала испытывать страх перед
этим лекарем-поработителем человеческих душ. Правда, теперь любовь Тирона
вселяла некоторую уверенность, что перелом в отношении к человечеству с его
стороны произошел. "Но кто знает, - иногда думала Камея, - на какие жертвы
сможет пойти аноид ради своей идеи?."

Перед тем, как возвратить Камею на корабль, вернуть ее к себе, Тирон
много размышлял на тему КП для Земли. Как аноид, он по-прежнему считал
контролирующее поле единственным спасением для планеты людей. Но внедрение
КП на Землю означало, что он, забрав любимую на корабль, никогда не посмеет
вернуть ее на родную планету даже в качестве гостьи. Ведь поле лишит ее
любви к нему. Ничего более страшного Тирон вообразить себе не мог. Поэтому
он намеревался не возвращать Камею на Землю.

Однако, не заглядывая в их с Камеей будущее, он знал: придет время, и она
не выдержит разлуки с Землей, и тогда, если он ей не поможет, их любовь
будет под угрозой. Но до создания КП для Земли и до начала болезни Камеи с
названием ностальгия по Земле еще было время, и Тирон надеялся успеть
что-нибудь придумать и предпринять. Не дожидаясь, когда землянка начнет
разговор о КП, Тирон попросил ее:

- Не думай пока о нем. До его создания еще есть время, - он опустил
глаза. Лицо его вытянулось. - Я попробую что-нибудь придумать.

Эти слова Камея расценила, как подтверждение своего предположения о
изменении взгляда Тирона на вопрос внедрения КП на Землю. Казалось бы, надо
радоваться, но сердце щемило, словно в предчувствии чего-то нехорошего.
Камея попыталась прислушаться к нему, и вдруг ей почудилось, что впереди их
ждет что-то страшное, что за радость любви им, и, особенно, Тирону, придется
дорого заплатить. Глаза Камеи наполнились страхом.

Стараясь успокоить любимую, отвлечь ее от пугающих мыслей, Тирон подвел
свою землянку к окну-иллюминатору и отдернул занавеску. Перед взором Камеи
открылась уже ставшая привычной картина звездного неба. На этот раз на
переднем плане уже, очевидно, расположенные в пространстве близко горели
шесть звезд, вернее, три пары звезд. Очертания двух из них были хорошо
различимы, третья пара ярко блестела.

Глаза Камеи загорелись от восторга. Она в миг забыла о только что
мучавших ее переживаниях и предалась созерцанию так называемой шестикратной
звезды - шести звезд, физически связанных между собой.

- Хочешь подлететь к ним ближе? - спросил Тирон, глядя на яркую шестерку.

Ответом Камеи, всегда любившей звездное небо, в фантазиях путешествующей
по бескрайним просторам Вселенной, стал полный радости взгляд.

- В таком случае, надо поторопить наступление "завтра", - воодушевленно
произнес Тирон. - Для этого отправляемся спать.

До "вечера" еще было далеко, спать Камее совсем не хотелось, поэтому
предложение Тирона не на шутку озадачило ее. Но осознавая, что аноид просто
так ничего не говорит, она принялась готовить постель. Когда все было
готово, и голова Камеи уже коснулась подушки, она не выдержала и спросила:

- Почему, чтобы приблизить "завтра", именно сейчас нужно ложиться спать?

Тирон немного приподнялся, подпер голову рукой и поднял брови. По его
выражению лица нетрудно было догадаться, что ему не очень хочется отвечать
на этот вопрос, но он был задан вслух, поэтому деваться было некуда.