Чтение 6–й страницы книги ~Лестница на седьмое небо~

Ванная была такой же обшарпанной и неухоженной, как и весь дом. К тому же
там лежали ее туалетные принадлежности: косметика, расчески, - поскольку
только там было единственное более или менее приличное зеркало во всем доме.

Глупо и наивно, конечно, стесняться этого, но ей стало не по себе. А
подумав, как он посмеялся бы, узнай ее мысли, она и вовсе смутилась.

Он будет смывать с рук липкий обойный клей и представлять, как она
выходит из огромной старомодной ванны и вода струится по ее телу.

Перепугавшись, что глаза выдадут ее, она поспешила отвернуться.

Да что с ней происходит? Никогда подобные мысли не приходили ей в голову.
Никогда. И от них было одновременно и страшно и сладко, они открывали
какие-то новые, потаенные двери, о существовании которых она и не
подозревала.

- Так я про ванную, - негромко напомнил ей Люк.

- Ах да, конечно.

Мелани проводила его в ванную, а сама поспешила в спальню. Здесь стояли
узкая кровать, небольшой комод и платяной шкаф без ножки. Она посмотрела на
себя в потускневшее зеркало, а затем сняла джинсы и футболку и надела более
подобающие случаю плиссированную юбку и гармонирующий с ней по цвету
джемпер.

Гардероб у нее был невелик, да и куплен он был для работы, а не для
привлечения мужских взглядов.

К счастью, с утра она помыла волосы, и теперь они блестящим потоком
спадали на плечи. Еще раз взглянув на себя в зеркало, Мелани нахмурилась. И
почему она такая маленькая и непривлекательная? И почему волосы у нее не
вьются, а нос не прямой?

Услышав, как закрылась дверь ванной, она подхватила с кровати жакет и
вышла на лестничную площадку, где ее ждал Люк.

Что это? Ей показалось или на самом деле взгляд его задержался на плавном
изгибе ее груди и от этого грудь напряглась, словно от ласки?

- Вы готовы? - вежливо спросил Люк, пока она отчаянно боролась со своими
распутными мыслями.

- Э-э-э... да, я готова.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

- Расскажите о себе.

Она сидела рядом с Люком на переднем сиденье. Вопрос насторожил ее, и она
приготовилась к отпору. Чего только не наслушалась она по поводу своего
сиротства! Особенно в школе. Ей это причиняло боль и оставляло глубокие
шрамы в душе.

- Мне и рассказывать-то особенно нечего.

Во рту у нее пересохло, но она держалась как ни в чем не бывало.

Наступило молчание; Люк внимательно взглянул на нее и сказал:

- А может, просто не хочется?

Он проницателен, этого у него не отнять. Профессия обязывает. Он не может
не задавать вопросы.

А поскольку ей вовсе не хотелось, чтобы ее выспрашивали, она
почувствовала себя неуютно. Хотя за всю жизнь не сделала ничего такого, что
могло бы заинтересовать частного детектива.

- Надеюсь, среди того, о чем вы не хотите рассказывать, нет строгого мужа
и полудюжины детишек?

Он говорил почти весело, но она резко обернулась и почти закричала:

- Нет, конечно, нет!

- Значит, вы не замужем и у вас нет других подобных обязательств?

Под его взглядом сердце рванулось из груди. Понимая, что подвергает себя
опасности, что может накликать Бог знает какие беды, Мелани все же не
удержалась:

- Верно.

- Еще одна точка соприкосновения, - сказал он и, не дав ей времени
поинтересоваться, какова первая, добавил: - А вот и поворот к магазину.

Свернув с главной дороги, они еще целых десять минут ехали в плотном
потоке транспорта, двигавшегося в одном направлении. И наконец остановились
на асфальтированной площадке, забитой разноцветными машинами.

Мелани уже настолько привыкла к мягким, спокойным формам природного
ландшафта, что даже поежилась.

Она считала себя горожанкой до мозга костей. В худшем случае - человеком
из пригорода. И вот поди ж ты, когда Люк припарковал машину, она
почувствовала себя здесь чужой и ранимой, лишенной того уютного окружения, в
которое так быстро и так естественно вписалась.

- Не очень-то привлекательно, - усмехнулся Люк, словно прочитал ее мысли.
- Но ничего, мы не задержимся. Только купим, что надо, и-в Честер. Вы там
уже бывали?

- Нет.

Он шел совсем близко, ближе, чем обычно она позволяла мужчинам, а ей
почему-то было приятно и даже хотелось, чтобы он был еще ближе.

Но здравый смысл напоминал ей о Поле.

Она плохо разбирается в людях, ей трудно судить, насколько они
откровенны, а поведение Люка с момента их знакомства выдавало в нем
законченного ловеласа. И все же... и все же вот, например, в машине он
посмотрел на нее так серьезно, так твердо, словно хотел сказать, что, будь
ее воля, их флирт перерос бы в нечто большее...

- Вас что-то беспокоит?

Она резко остановилась и посмотрела на Люка. Сердце ее бешено колотилось.
Как давно он за ней наблюдает? Что он уже разглядел? Ведь он умеет читать по
выражению лица, у него такая работа, об этом нельзя забывать.

- Нет, ничего, - заверила она, пряча взгляд.

- Может, вы подумали, что это у меня есть жена и полдюжины ребятишек
где-нибудь в глубинке? - поинтересовался он.

Мелани удалось не выдать себя - она упрямо шла вперед, хотя лицо ее
залила горячая краска. Надо бы, небрежно пожав плечами, как ни в чем не
бывало спросить: "С какой стати?" Хуже всего, что она прекрасно понимала, с
какой стати, и чувствовала, что попадает в зависимость куда более серьезную,
чем от Пола.

Она нервничала все больше и больше. Слишком все у них быстро. Она не
хочет этого, не хочет позволять совсем чужому человеку, пробудившему в ней
неизвестные доселе чувства, разрушить ее только что найденный покой. Как
можно дальше от него, пока не поздно!

- Я уже говорил, - мягко продолжал Люк, - что у меня ни перед кем нет ни
моральных, ни юридических обязательств.

- Если не считать работы и клиента, - заметила Мелани, пытаясь говорить
беспечным тоном. Но Люк вдруг остановился, и с таким суровым выражением на
лице, что она была поражена происшедшей с ним переменой. Он стал совсем не
похож на того, кого ей было позволено видеть раньше. Вот именно: кого ей
было позволено видеть.

Откуда у нее ощущение, что Люк вовсе не тот, за кого себя выдает? И
почему ее это так волнует?

Словно почувствовав ее напряжение, Люк сразу смягчился.

- Работа для меня действительно имеет большое значение. В конце концов,
благодаря ей у меня есть крыша над головой.

- А вы давно работаете частным детективом?

Мелани чувствовала, что не надо об этом спрашивать, но задавать вопросы
безопаснее, чем отвечать. Так ей было удобнее, даже несмотря на то, что с
каждым вопросом между ними возникал какой-то непонятный барьер.

Она сама не любила рассказывать о себе и потому обычно не задавала прямых
вопросов другим. Но теперь, затаив дыхание, ждала: ответит или сменит тему?

Люк долго молчал, и ей уже показалось, что он не ответит вообще, но он
медленно произнес:

- Нет, недавно. Раньше я служил в армии. Семейная традиция, знаете ли.

- И вам там не понравилось? - мягко поинтересовалась она, заметив тень,
набежавшую на его лицо.

- Мне не нравится смотреть, как умирают люди, мои друзья, - коротко
ответил он. - Я продержался там столько, сколько было нужно для собственной
гордости и семейной чести. А демобилизовавшись, создал вместе с другом
детективное агентство.

Ага, значит, он не сыщик-одиночка, у него агентство на паях с другом.

- Есть еще вопросы?

Она качнула было головой, но вдруг быстро спросила:

- А... родственники у вас есть?

- Я единственный ребенок в семье. Отец тоже служил в армии. Он погиб.

- А... а ваша мать? - нетерпеливо спросила Мелани, даже не дав ему
договорить. Что, если и у него нет родного дома? Что, если и у него нет
прошлого? Хотя вряд ли, даже если у него нет ни отца, ни матери, его прошлое
совсем не похоже на ее. Когда он говорил об армии, то упомянул о семейной
традиции, значит, он происходит из солидной семьи, а у нее...

О своей семье она не знала ничего, кроме того, что ее молодые еще тогда
родители погибли в автомобильной катастрофе, а она выжила и что властям так
и не удалось отыскать каких-либо родственников ни по материнской, ни по
отцовской линии.

- Моя мать жива. Несколько лет назад она даже вышла во второй раз замуж.

Глаза Люка опять потемнели, и Мелани показалось, что брак этот ему не по
душе, хотя, если сейчас ему за тридцать, он был вполне взрослым человеком,
когда его мать повторно вышла замуж.

- Она теперь в Канаде. Нил, ее нынешний муж, вдовец с тремя дочерьми и
сыном. И мать постоянно меня журит, говорит, что скорее дождется внуков от
них, чем от меня.

- И как же вы оправдываетесь? - с легкой насмешкой поинтересовалась
Мелани.

Они подошли к стеклянным дверям магазина, куда входили и откуда выходили
люди, но Мелани их не замечала, она вообще ничего не замечала, кроме этого