герцогиня.
программу, и ты себе что-нибудь выберешь.
надоело уже кривляться, - спросил я свою хозяйку. Мне вдруг захотелось уйти
с этого корабля.
зарежут, как того скандалиста. Ты ведь должен подчинятся нашим законам, если
пришел сюда.
такую же, как и меню. Я раскрыл первую страницу. Вверху крупными буквами
было написано: "Книга Учета. Книга Разврата". Вот так развлекательная
программа!
Неужели ничего больше нет? И как, интересно, я могу в ней что-то для себя
выбрать? Мне там ничего не нравится, к тому же, я не тороплюсь на тот
свет...
сейчас наступает развлекательная программа, и все должны участвовать.
коричневых переплетах.
суть одна и та же.
все-таки попробуем? А то вода холодная, май на дворе...
и вдоль стен сторожили официанты, я посмотрел в узкий иллюминатор, и тут, к
своему ужасу, заметил висящий на борту спасательный красно-белый круг с
надписью "Адмирал Нахимов".
детстве я склеивал крейсер "Аврору". Как тут у них все подстроено, не
придерешься! Но так не бывает, врешь ты все!
тогда играл на рояле в Ваганьковском клубе?
за другим и выходили из зала, наверное, по каютам, выбранным в соответствии
с Книгой Учета. Вскоре вокруг нас было уже пусто, а официанты с ножами и
вилками начали приближаться к нашему столику. Неужели сейчас зарежут?
Герцогиня смотрела на меня и смеялась.
совсем немного, а им ведь надо еще убрать здесь. Какой ты, оказывается,
трус!
попавшейся странице.
тебе опять повезло!
за нами свет.
Глава 18
Роковая каюта
забыла за столиком свою маленькую сумочку.
иди в каюту, я скоро приду.
решила отделаться от меня на этот раз навсегда. Моя роль в этой истории
будет самая противная, и она просто хотела выйти сухой из воды в прямом
смысле этого слова. Итак, я опять глупо попался в сети, расставленные людьми
с того света, они легко накормили меня приятным ужином, а потом заставят
сделать то, что им нужно. Чего же я боюсь сейчас, ведь пока ничего не
произошло?
Коридоры становились все уже, свет бледнел, будто я спускался в какое-то
очень глубокое подземелье. Я хорошо помнил, что все пассажиры "Адмирала
Нахимова" утонули, и все истории в злополучной книге кончались на самом
интересном месте крушением корабля.
вскрики, истеричные голоса, чьи-то плачи и всхлипывания, будто за дверьми
происходило что-то неприличное. Правда, в некоторых каютах стояла зловещая
тишина, будто там уже всех зарезали или отравили, или просто на все каюты не
хватило пассажиров - еще не сезон.
переодеться, или уедет в каком-нибудь лимузине на Ленинские горы встречать
рассвет, ведь перед ней раскрываются любые двери. До восхода оставалось
меньше часа, и нечистая сила должна была бы уже затаиться до следующих
сумерек.
уж и затонет, то не до конца, а до первой или до второй палубы. Да и вообще,
вряд ли они его затапливают каждый раз, это было бы уже слишком. Хотя для
богатых любителей острых ощущений даже устраивают войну или охоту. А тут
всего лишь маленькое кораблекрушение, буря в стакане воды в версте от Кремля
- хороший бизнес!
особенная, не такая, как все, из толстого металла, с двумя запорными
щеколдами и с круглым вентилем в виде небольшого штурвальчика. Видимо, эту
дверь давно не открывали, может, произошла какая-то ошибка? Все в нашей
жизни можно считать ошибкой, а уж мой-то жизненный путь - хрестоматия для
дураков. Что же в ней было хорошего? Да ничего, только пара бутербродов. Я с
трудом открутил заржавевший вентиль, и, уперевшись ногами в стенку коридора,
сдвинул верхний рычаг. Что-то принцесса не идет. Тусклый свет, едва
освещавший узкий проход, почти погас. Скорее бы вскрыть эту дурацкую дверь и
включить свет в каюте. Руки все измазал в ржавчине. Второй рычаг никак не
поддавался. Руки соскальзывали. Как назло, ударился о штурвал и содрал кожу
на левой руке.
усилие, раз, два, и...
воды, и я сразу упал на пол. Оказывается, это был кингстон - люк для
затапливания парохода. Теперь закрыть его не было никакой возможности.
Черный сплошной поток вливался в трюм "Адмирала Нахимова". Я попытался
подняться. Вода стремительно прибывала. Хорошую роль мне доверили устроители
вечера! Открыть кингстоны! Выбраться наверх по лестнице мне уже явно не
удастся. Еще несколько секунд, и весь коридор заполнится до потолка. Я
вспомнил все кораблекрушения, о которых когда-либо читал, особенно
художественное описание гибели американской эскадры в Перл-Харборе, когда
голоса живых мертвецов, запертых навечно водой в трюмах с остатками воздуха,
были слышны в течение нескольких суток после японской бомбардировки.
Некоторых даже удалось извлечь из полузатопленных кораблей, разрезав их дно
автогеном. Вот и мне, любителю морских путешествий, суждено также
захлебнуться в каюте с роковым номером.
до потолка оставалось всего сантиметров двадцать. Было совсем темно, и я уже
почти перестал соображать, как вдруг вспомнил, что можно попробовать
выбраться на поверхность через люк, сквозь который вода заливается внутрь.
Течение там было очень сильным, я набрал по-больше воздуха, уцепился руками
за край люка и попытался толкнуться ногами за что-нибудь, чтобы преодолеть
напор воды...Не знаю, что помогло мне на этот раз, только вдруг я
почувствовал, как сопротивление стало слабеть, люк остался позади, и меня
понесло вверх, как пробку. Еще несколько мгновений, воздух совсем уже
кончился, но я все-таки всплываю на поверхность у самого борта
накренившегося уже парохода.
все силы. Ледяная вода свела правую ногу, я изрядно наглотался какого-то
мазута, и к тому же сильно порезался, наверное, по дороге наверх. Я еле
доплыл до каменных ступенек лестницы у Крымского моста, выполз из воды и лег
трупом на плиты. Не было даже сил оглянуться назад, на тонущий пароход. Черт
с ним, с "Адмиралом Нахимовым"! Герцогиня наверняка про все знала, и теперь
уже лежит в каком-нибудь роскошном будуаре с очередным любовником. Остальные
пассажиры меня не волновали, туда им и дорога, проклятым буржуинам!
Хотя это и был конец мая, но по утрам еще довольно прохладно, а уж после
такого заплыва - особенно. Меня затрясло, зубы застучали, надо скорее
где-нибудь согреться.
пух - в Москве опять зацвели тополя, вскоре этот майский снег покроет лужи,
дома, деревья, камни, залепит лица прохожих, вот, наконец, и придет моя
аллергия. Очень скоро мой черный мокрый фрак стал серым и мохнатым от пуха,
глаза заслезились, нос заложило, было очень холодно, и от проклятого ветра
Куликов Роман
Маккефри Энн
Лукин Евгений
Курылев Олег
Майер Стефани
Никитин Юрий