поглощенный работой, он даже не отвечал на те провокационно-насмешливые
замечания, которые Фейт время от времени позволяла себе, пытаясь создать в
офисе атмосферу непринужденности.
никогда не достигнет ушей босса. Это была всего лишь сиюминутная реакция на
обстоятельства и не имела никакого отношения к тому, что она чувствует на
самом деле. Что бы Фейт ни ляпнула в сердцах Дениз, постельные утехи с
Говардом Харрисоном не в грезах, а в реальности мало ее интересовали.
когда она уже собиралась уходить. Стоя в двери, соединяющей их кабинеты, он
некоторое время наблюдал, как Фейт наводит порядок на письменном столе,
затем спокойно заметил:
покраснев, огрызнулась Фейт, в памяти которой слишком свежи были
воспоминания о разговоре с Дениз.
утешениями.
"Эта женщина - моя", - и сердце Фейт забилось сильными толчками, наполняя ее
тело теплым, тревожным и приятным чувством.
перестал улыбаться. - Я даже подумал, не слишком ли много я на тебя взвалил
с этой квартирой. Переезд - штука хлопотная, если у тебя нет друзей, готовых
прийти на помощь.
общем-то соответствовало действительности. Весь обеденный перерыв она
названивала по телефону, организовывая предстоящее переселение.
не стесняйся попросить, если потребуется моя помощь.
необходимость в отгуле, обязательно скажу.
новогодний бал.
благодарен, если бы ты помогла мне с гостями. Я понимаю, сверхурочная работа
в праздничную ночь, но в долгу не останусь.
занозой впились слова "если новогодний вечер у тебя не занят". Вот у Льюка
этот вечер занят определенно - занят торжеством по случаю свадьбы. А потом
он и его белокурая невеста...
отвратительную картину, вставшую перед ее мысленным взором, и пытаясь
справиться с подкатившей тошнотой.
успешно развивается в чреве злополучной блондинки, дело осталось только за
обручальными кольцами и скрепляемыми ими брачными узами.
чужом пиру станет невыносимым, я всегда смогу принять большую дозу
снотворного. Если, разумеется, забуду, что я не из тех, кто, чуть что,
пытается покончить с собой.
Желаю тебе не слишком устать, когда будешь упаковывать вещи!
все же огорчил Фейт. Разбирая содержимое ящиков секретера, Фейт обнаружила,
что Льюк оставил все фотографии периода их совместной жизни, равно как и
сувениры, которые они приобретали во время путешествий. Фейт решительно
выбросила их в мусорное ведро. Туда же отправились платья и украшения, с
которыми были связаны разного рода памятные события. Этим я ставлю на
прошлом жирный крест, торжественно сказала себе Фейт.
Об умершем можно хранить самые лучшие и нежные воспоминания, тогда как все
ее воспоминания о Льюке были теперь безнадежно отравлены изменой. Я уже
никогда не смогу испытывать к нему никаких добрых чувств, подумала Фейт, так
что лучше раз и навсегда вычеркнуть его из своей жизни. Равно как и все, с
ним связанное.
подавить гнетущее чувство одиночества, рассеять которое не в состоянии
оказалась даже растущая привязанность к Говарду Харрисону. Привязанности
этой никогда не суждено перерасти в любовь, поэтому к удовольствию от
общения с Говардом у Фейт всегда примешивалось ощущение некоторого отчаяния
и безнадежности.
переезде не знал никто, кроме Говарда, и это было к лучшему: если уж рвать с
прошлым, то сразу и навсегда. Все, кто мог бы попытаться ее найти, были так
или иначе связаны с Льюком, и, как сильно подозревала Фейт, любой интерес к
ее скромной персоне неизбежно угаснет, едва она исчезнет из их поля зрения.
Фейт не испытывала никаких сожалений. Стоял чудесный солнечный день,
предвещавший начало новой, интересной и лучшей жизни, таким было сегодня и
ее настроение, наполненное ожиданием нового, неизведанного и прекрасного.
Когда фургон с ее пожитками въехал в Майами-Бич, она, что называется,
вдохнула полной грудью.
которую французы называют "дежа-вю": впервые увиденный сейчас интерьер
комнаты показался ей знакомым. Рисунок нового ковра бирюзового цвета почти
совпадал с рисунком ковров в офисе ее фирмы. Только теперь Фейт сообразила,
что это относится и к окраске стен, и к отделке квартиры. На мгновение
сходство показалось ей зловещим, словно и на ее временном жилище лежит некий
отпечаток личности Говарда. С другой стороны, комбинация цветов была очень
удачной, любой мог выбрать такие же.
мебель, она весьма эффективно руководила действиями грузчиков, и вскоре все
стояло на своих местах. Остаток дня Фейт провела, распаковывая чемоданы и
коробки, то и дело приходя в восторг от того, как много у нее теперь
дополнительного места.
Счастливое возбуждение, весь день наполнявшее ее энергией, куда-то ушло, и,
присев на стул, Фейт уныло огляделась. Итак, я обосновалась на новом месте,
оковы прошлого сброшены, мосты сожжены, я готова начать новую жизнь, так
почему же нет той радости освобождения, которую я предвкушала всю неделю?
Наверное, потому что рядом нет никого, кто мог бы со мной эту радость
разделить. Придя к такому выводу, Фейт почти физически ощутила, как
отступившее на время одиночество снова потянулось к ней своими мрачными
холодными лапами.
чтобы расслабиться. Телевизор включать не хотелось. Подойдя к окну, она
подняла жалюзи в надежде, что вечерний вид подействует умиротворяюще. Однако
этого не случилось - напротив, возникло гнетущее ощущение заточения в башне
из слоновой кости.
как избавление. Сосед? - с удивлением предположила она. Впрочем, сейчас Фейт
обрадовалась бы кому угодно. Сгорая от желания побыстрее увидеть живое
человеческое лицо, она позабыла об элементарной осторожности и, широко
улыбнувшись, распахнула дверь настежь, даже не накинув цепочку.
тенниске, из которой рвались наружу загорелая плоть и мощные тренированные
мускулы, смотрел на нее насмешливо и жадно, а самодовольная и обещающая
улыбка говорила о том, что ему нравится взъерошенный вид Фейт, нравится ее
ошарашенная реакция, нравится вся она и что ждать дольше он не намерен.
угадал ее состояние и пришел, а второй... О, пронесшиеся в ее мозгу видения
оказались гораздо более яркими и неистовыми. Она понимала, что это
сумасшествие, что нужно держать себя в руках, сказать какую-нибудь
соответствующую случаю ерунду, пропустить Говарда в квартиру, предложить
чего-нибудь выпить, наконец. Однако она продолжала стоять, потрясение глядя
на него, не в силах пошевелиться или произнести чтолибо членораздельное. В
коротеньких шортах и топике на тоненьких бретельках Фейт чувствовала себя
почти голой. Кожа ее покрылась мурашками, тело налилось истомой.
замерев, продолжать молча смотреть на Говарда.
неловкости по этому поводу не испытывает. Напротив, Говард явно наслаждался
происходящим. И нарочно выбрал момент для визита, когда Фейт была одинока,
восприимчива к сочувствию и беззащитна, наверняка зная, что сил
Русанов Владислав
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий
Мичурин Артем
Конан-Дойль Артур
Зыков Виталий