сменил китайское летосчисление на свое, тут же изобретенное; отказался от
пожалованной ему китайской фамилии; создал тангутский штат чиновников,
тангутскую армию и тангутскую письменность, хотя и иероглифическую, но
отличную от китайской. Наконец, он рискнул и в конце 1038 г. объявил себя
"Сыном Неба" и назвал свое царство империей Западная Ся. ссылаясь на
происхождение от дома Тоба-Вэй. Это означало войну с Китаем, где не могли
потерпеть, чтобы на земле существовала еще одна империя, кроме Срединной.
Война длилась до 1044 г. и закончилась тем, что Юань-хао отказался от
пышного титула. Законы экономики оказались сильнее идей войны и победы.
Народ роптал, потому что не стало чая и шелковых одежд. Пришлось помириться
и уступить, впрочем. только в формальных обращениях при дипломатической
переписке [є68].
Ну что могли противопоставить этому подъему страстей полудикие тибетские
горцы, мечтавшие только о получении "даров" от "Сына Неба", т.е. чая,
материй и шелка для своих жен. По физической храбрости и выносливости они
не уступали тангутам, но у них не было того подъема, того творческого
накала, который позволил маленькому тангутскому княжеству победить
китайские полчища и создать культуру, не уступавшую китайской. Конечно, это
не могло быть достигнуто силами одних степняков и горцев. На помощь
тангутам пришел сам же Китай, изгнавший из своих пределов всех
инакомыслящих, в первую очередь буддистов и христиан. Буддисты нашли в
тангутских юртах хороший прием. Для тангутских царей они рисовали картины,
отливали статуи, сочиняли стихи и трактаты, а когда бывало нужно, давали
добрые советы по дипломатическим и административным вопросам.
Будучи нетерпимыми к обидевшим их китайцам, буддисты не мешали тангутам
почитать "духов-ясновидцев" и умерших предков. Кроме буддистов в Тангут
бежали из Китая и даосы, и там не были запрещены конфуцианские трактаты.
Терпимость дала тангутам такую силу, что они остановили китайскую агрессию,
прикрыв собой беззащитную Великую степь, благодаря чему в тылу у них
беспрепятственно сформировались ханства черных татар (см. ниже).
Юань-хао погиб в 1048 г. Он был убит собственным сыном, у которого он отнял
невесту. Наступило смутное время господства знатного рода Лян,
непопулярного в войсках. В 1082 г. китайцы отняли у тангутов крепость
Ляньчжоу и возвели на престол старую династию, которая успешно закончила
войну с Китаем миром 1106 г., чему весьма способствовала ссора китайцев с
амдоскими тибетцами и развал царства Госрая. При схватке один на один
Тангут по силе оказался равным Китаю.
После падения Западнотюркютского каганата [*74] поселения карлуков обходили
озеро Иссык-Куль с юга; на востоке доходили до реки Тарима. В конце IX в.
пограничными городами были Касан [*75], на берегу Касансая, правого притока
Сырдарьи, и Исфиджаб, в долине реки Арысь [є69] , а в начале Х в.
"тюрки-карлуки облегают Мавераннагр от Исфиджаба до отдаленнейших городов
Ферганы" [є70]. Это была их южная граница. На севере они продолжали
удерживать Семиречье, верховья Иртыша и гегемонию в восточной части
современного Казахстана. Из подчиненных им племен известны аргу (аргыны,
потомки басмалов [є71]) и тухси, остаток тюргешей в юго-западном Семиречье.
Это были наиболее цивилизованные тюркские племена, отчасти перешедшие к
оседлости.
Однако правитель карлуков титуловался не "хан", а "джабгу", что дает
основание думать, что карлукская держава была не особенно могущественна.
Действительно, в начале Х в. на южной границе карлукских земель появляются
новые племена: чигили и ягма. Чигили кочуют вокруг озера Иссык-Куль и на
северо-восток от его, а ягма - в окрестностях Кашгара. Очевидно, потеря
карлуками этих территорий связана со столкновением с уйгурами, временно
захватившими Аксу и Барсхан, и с вмешательством кыргызов, выбивших оттуда
уйгуров.
В борьбе с мусульманами карлуки также терпели поражение. В 840 г. Нух ибн
Асад завоевал Исфиджаб и построил стену, защищавшую земледельческие районы
от кочевников. В 893 г. Исмаил Самани овладел Таласом. На западе
саманидское правительство подняло против карлуков гузов - предков туркмен,
носивших в то время название "огузы", что просто означает "роды".
В начале Х в. эти потомки парфян [*76] локализовались в низовьях Сырдарьи и
на берегах Аральского моря. В тюркютскую эпоху они сменили свой язык -
по-видимому, один из диалектов пехлеви - на тюркский, но продолжали
чувствовать свою связь с Восточным Ираном и, вступив в союз с Саманидами,
стеснили карлуков. Они рано приняли ислам и вынудили карлуков сделать то же
самое в 960 г. Карлуки утеряли гегемонию в степи, и она перешла к
воинственным скотоводам - ягма.
По-видимому, отюречивание Западного края началось еще во время владычества
там западнотюркских ханов. На китайской карте эпохи Тан, составленной в
конце VII в., наряду со старым названием - Сулэ появляется новое - Каша,
т.е. Кашгар. Надо полагать, что в тревожную эпоху крушения
Западнотюркютского каганата побережья Кашгар-дарьи заселились тюркоязычными
кочевниками нушиби, распространявшимися с Тянь-Шаня на юг [є72]. Пришельцы
ужились с немногочисленным оседлым населением оазиса, перемешались и
составили новое племя - ягма, ставшее известным в начале X в. О наличии
двух расовых компонентов в этом племени отчетливо говорит противоречие в
описаниях их внешнего облика. Арабский путешественник Абу-Дулеф пишет, что
ягма были высокорослым бородатым народом с голубыми глазами [є73], а Утби,
историк XI в., пишет, что под Балхом в 1008 г. потерпели поражение тюрки
(это были ягма) "с широкими лицами, маленькими глазами, плоскими носами,
малым количеством волос на бороде, с железными мечами, в черных одеждах"
[є74].
Это разногласие вполне объяснимо, если учесть, что Абу-Дулеф был в самом
городе Кашгаре и видел потомков древнего европеоидного населения оазиса, а
Утби видел рядовых воинов, набранных из числа обитателей окрестностей
города.
Ягма приняли ислам еще раньше карлуков - в 900 г. и тем самым связали себя
с западной половиной Средней Азии. Правитель их назывался Богра-ханом, а
народ ягма носил название "бограч" [є75]. Современники не смешивали этот
народ ни с карлуками, ни с уйгурами. Поэма Кудатку-билик, сочиненная Юсуфом
Баласагунским в 1069 г., была, по мнению С.Е. Малова, написана сначала
арабскими буквами, а затем переписывалась уйгурским шрифтом [є76]. Язык
поэмы отличается от уйгурского и называется бограханским [є77]. Итак, к
началу Х в. не только Турфан и Карашар, но и Кашгар и Яркенд отюречились.
Западный край превратился в Восточный Туркестан.
СЕВЕРО-ЗАПАД [*77]
Не менее, чем на юге, изменилось распределение сил и территорий в
Арало-Каспийском бассейне.
Исчезновение железной руки западнотюркских ханов позволило несильным, но
воинственным кочевым племенам проявить свои нерастраченные силы. Кенгересы,
называемые русскими печенегами, начали войну против угров, обитавших на
Урале, и в начале IX в. вынудили их отступить на запад, под покровительство
хазарского царства.
В IX в. воинственная печенежская орда удерживала господство в бассейне
Яика, но на юго-востоке им приходилось вести непрекращающуюся войну с
гузами, а на западе - с хазарами.
Во второй половине IX в. хазары и гузы заключили союз и так стеснили
печенегов, что часть их, обитавшая в Устюрте, покорностью купила себе
покой, а другая часть прорвалась в причерноморские степи и около 890 г.
достигла нижнего Дуная, а в 915 г. вошла в соприкосновение с Русью,
Византией и Болгарией. Азиатские земли печенегов достались гузам (они же
узы, торки, туркмены; последнее название получает твердое значение этнонима
лишь с XI в.).
К востоку от гузов, в лесостепной полосе от Иртыша до Тобола, обитали
кимаки. Восточные авторы, как мусульманские, так и китайские, именуют их
кыпчаками. Они были многочисленны и имели свою родовую организацию: во
главе их стоял хакан, имевший 11 подручных сборщиков податей. Летняя ставка
его находилась в городе Камания, местонахождение которого неизвестно;
видимо, это был город из войлочных юрт. Когда кимаки в середине XI в.
проникли в Приднепровье, русские назвали их "половцами" за светлый цвет
волос (полова - рубленая солома), но в западноевропейских языках за ними
сохранился этноним - команы [*78] [*79]. Это был смешанный народ,
сложившийся из потомков среднеазиатских хуннов - чумугунь, кыпчаков и
канглов [є78]. Канглы - остатки населения древнего Кангюя, а кыпчаки -
западная отрасль динлинов, европеоидного народа, жившего в Минусинской
котловине еще до нашей эры [є79]. За 200 лет подчинения тюркютам и те и
другие стали тюркоязычными (впрочем, я полагаю, что кыпчаки всегда таковыми
были) и слились в один народ, который, по словам Шихаб ад-дина Яхьи,
географа XIV в., отличался "от других тюрков своей религиозностью,
храбростью, быстротой движений, красотой фигуры, правильностью черт лица и
благородством" [є80].