Чтение 33–й страницы книги ~Поиски вымышленного царства~

расширение пастбищных угодий и увеличение стад, но и прирост населения,
потому что детей было чем кормить и они вырастали в воинов) 2) кочевой быт)
при котором каждое племя имеет строго определенный регион для перекочевок и
тем самым входит в состав его биоценоза. На каждую семью приходился участок
с определенным количеством травы и воды, а следовательно, скота и коней.
Расчеты С.И. Руденко показали, что для обеспечения минимальных нужд средней
скотоводческой семьи в 5 душ необходимо поголовье скота, равное 25 лошадям,
исходя из следующих данных: одной взрослой лошади соответствует 5-6 голов
рогатого скота, 6 овец или коз; двухлетка приравнивалась к 1/2 лошади,
однолетний жеребенок - к 1/4 лошади. К этому надо прибавить транспортных
животных: для одной кибитки - 4-6 вьючных лошадей, а для богатой юрты с ее
содержимым - 10-12 лошадей [є158]. Следовательно, для того чтобы кочевое
хозяйство богатело на своем участке, необходимо не только увеличение
кормов, но и стабилизации населения, ибо прирост поглотит все доходы,
которые может уделить кочевнику природа. В условиях засухи, когда детская
смертность была высока, лишних людей в степи было мало; теперь они
появились, и старейшины скотоводческих племен были рады от них избавиться.
Если гурхан принимает к себе людей, то и пусть идут к нему, да не
возвращаются.

Итак, если не удалось мобилизовать племена, то можно было набрать людей,
слишком энергичных, оказавшихся неуживчивыми в родных кочевьях и достаточно
тренированных для военной службы. Сложность была одна: на этих
полунаемников трудно было положиться. Особенно опасными могли оказаться их
вожди. Поэтому Елюй Даши ввел порядок, по которому ни один военачальник не
мог иметь больше 100 всадников, а все сотники подчинялись непосредственно
гурхану.

Но, набрав добровольцев, надо было их кормить, вооружать, обучать, а
значит, кто-то должен был дать деньги, которых у хана не было. Поищем, кто
бы это мог быть? Тот, у кого они были и кому было нужно, чтобы гурхан
воевал с мусульманами. В XIII в. свободные средства были только у купцов,
водивших караваны из Китая в Европу и обратно. Мусульманские купцы,
естественно, исключаются; еврейская торговля была подорвана еще в 965 г.
разгромом Итиля, важного перевалочного пункта. Остаются уйгуры, одна часть
которых была буддистами, другая - несторианами.

В Уйгурии процветал буддизм, по канонам которого монахам запрещалось
прикасаться к золоту, серебру и женщине. Следовательно, истые буддисты к
торговле отношения не имели, хотя их монастыри были изрядно богаты. Зато
несториане торговали вовсю и ненавидели мусульман со всей страстью, на
которую были способны. И тут вернемся от соображений к фактам. Именно
уйгуры приняли бежавшего гурхана в своей столице Бишбалыке, снабдили его
продовольствием, дали возможность реорганизовать армию, а в дальнейшем
пополнить ее степными удальцами. За это они получили то, что нужно любому
коммерсанту, - их ставленник сокрушил их конкурентов в Самарканде, Фергане,
Кашгаре и Хотане и обеспечил им монополию караванной торговли. С Катванской
битвы начался расцвет уйгурских городов, а там, где власть попадала в руки
христиан, мусульманских купцов облагали налогом [є159].

Но мы допустили бы самую грубую модернизацию, если бы опустили
конфессиональный момент. Хотя христианство было в сельджукском султанате
терпимо, но, конечно, мусульмане имели все возможные преимущества. Затем,
несториане сами отличались нетерпимостью и, не жалея средств для войны
против иноверцев, нуждались в подходящем военном вожде. Елюй Даши отвечал
всем требованиям: он был достаточно культурным, чтобы избежать подозрений в
язычестве, достаточно светским, чтобы не стать буддийским монахом, и,
оказавшись врагом султана Санджара, он уже не мог и думать о принятии
ислама. Крестить его, по-видимому, не удалось, так как еще в 1130 г. он
приносил традиционную киданьскую жертву Небу, Земле и предкам - серого быка
и белую лошадь. Но делал он это скорее для своих воинов, хотя конфуцианское
образование, полученное им в юности, также не мешало сохранению таких
пережитков в его сознании. Основное же заключалось в том, что он, как
опытный политик, понимал, что, если он хочет удержаться на новой земле, ему
следует обеспечить себе поддержку хотя бы части местного населения, пусть
несториан. Поэтому, несмотря на его письмо к правителю Бухары, начинающееся
формулой, приемлемой для мусульман: "Во имя Бога, милостивого,
милосердного" [є160], его наследник получил христианское имя Илия (I-lich),
а крестоносцы в Палестине и Сирии искренне поверили в существование
христианского царства на восток от Персии.

На самом деле его не было, но идея его существования, его необходимости и
даже возможности осуществления возникла и играла роль в политической и
военной истории Азии. Христианское царство, возглавляемое
царем-священником, - только мечта восточных христиан, но эта мечта была
настолько действенна, что к моменту смерти Елюя Даши многим начала казаться
реальностью, и ради мечты примирились былые враги - несториане и яковиты
(монофизиты). Объединение этих двух церквей, с полным пренебрежением к
догматике, состоялось в 1142 г., еще при жизни Елюя Даши [є161].

ИОАННОВО ЦАРСТВО

Елюй Даши умер в 1143 г. Его сын Илия остался малолетним, и власть перешла
в руки ханши-матери, которую гурхан перед смертью назначил регентшей. Но
даже после его смерти кочевники Монголии, а также обе дальневосточные
империи: чжурчжэньская - Кинь и китайская - Сун - рассматривали его
преемников как самого Даши и относили к нему поступки кара-киданьских
правителей.

За истекшие 10 лет империя Кинь (Цзинь), уже примирившаяся с покоренными ею
киданями, решила наладить отношения и с теми, которые бежали на запад.
Однако как только чжурчжэньский посол в 1144 г. явился к гурхану,
предававшемуся охоте, и потребовал, чтобы тот, сойдя с коня, выслушал
императорский рескрипт, как его самого стащили с седла и убили.

В 1151 г. Илия вступил на престол и мирно правил до 1161 г. За это время у
киданей произошел только один конфликт с Хорезмом, но и тот закончился без
пролития крови, потому что кидани не приняли боя с превосходящими силами
хорезмийцев (1158 г.). По смерти Илии на престол взошла его младшая сестра,
правившая до 1177 г. Погибла она вследствие романтической истории: ее
любовник добился того, чтобы ханша убила своего мужа. Отец убитого возмутил
войско, и ханша и ее любовник были схвачены и убиты. В 1178 г. на престол
вступил сын Илии - Чжулху (Джурка, т.е. Юрка, Юрий), правивший до 1213 г.
Первую половину своего царствования он был занят тем, чтобы удержать
позиции, завоеванные в Средней Азии его дедом, и ради этого помог патриарху
Илие III учредить несторианскую митрополию "Кашгара и Невакета (Семиречье)"
[є162], а во вторую - был вынужден ввязаться в политику, связанную с
войнами Чингисхана, но об этом будет рассказано в особой главе, посвященной
уже не созданию, а уничтожению кара-киданьской державы.

Территория, захваченная и освоенная основателем кара-киданьской державы, к
моменту его смерти охватывала три больших района. Под непосредственным
управлением гурхана находились Западная Джунгария от реки Имиля на севере и
Семиречье до реки Чу на юге [є163]. Эта территория, весьма удобная для
кочевников и полукочевников; благодаря разнообразию горных и степных
пастбищных угодий, кормила 84500 шатров (хозяйств), включая местное
тюркское население. Соответственно небольшой была армия: 10 тыс.
непосредственно в распоряжении гурхана и 30-50 тыс. при полной мобилизации
[є164].

Столица - вернее, ставка - Баласагун - лежала в верховьях реки Чу, недалеко
от Иссык-Куля. Другой город, Имиль, находился недалеко от восточной
оконечности Балхаша. Эта небольшая, живописная, бедная область и была
пресловутым "царством пресвитера Иоанна" [є165].

К югу от руки Чу и Центрального Тянь-Шаня лежала гораздо большая
территория, подвластная гурхану по праву завоевателя. На юге она была
ограничена волнами Амударьи, на западе - Аральским морем, так как
хорезмшахи признали верховную власть гурхана, на востоке - богатым оазисом
Хотаном. Кашгар, Самарканд, Бухара и Термез, так же как Хорезм и Хотан,
имея своих собственных правителей, после Катванской битвы сочли за благо
платить гурхану необременительную дань, что гарантировало им покой и
отсутствие необходимости организовывать дорогостоящую оборону северной
границы. Уйгурский идыкут тоже числился в вассалах гурхана, но,
по-видимому, это был скорее симбиоз, нежели действительное подчинение.
Уйгуры по отношению к киданям вели себя весьма самостоятельно.

А теперь, когда мы очертили истинные границы "царства попа Иоанна", весьма
полезно заглянуть в русский текст "Сказания об индийском царстве", до сих
пор не использованный нами. В отличие от вышеприведенного латинского
описания здесь есть кое-какие интересные детали, на которых мы и
сосредоточим наше внимание.

Вначале текст выдержан в духе средневековой "научной фантастики". Тут и
трехногие люди, и трехсаженные великаны, и полуптицы-полулошади, крокодилы
и феникс, но вот что интересно: географические сведения.

Посреди "царства" лежит "песочное озеро, да николи же не стоит на одном
месте: отколе ветр потянет, ино пойдет вал, и восходят же валы на брег за
300 верст". Это вполне точное описание песчаной пустыни с барханами, и