Чтение 49–й страницы книги ~Повести древних лет~

тинг, окруженный великолепной свитой. Но к чему? Даже для него тинг был
чуждым делом, он сознавал это. Ему не были нужны законы и решения, законы
были чужды и стеснительны. А викинги, не рассуждая, следовали своему
инстинкту.

И что им делать в Сигтуне? Встречаться с друзьями и обсуждать общие
дела, как бондэры? Друзья сидели здесь, в веселых домах Скирингссала и в
гордах, в усадьбах ярлов. Сойтись с врагом и разрешить старую ссору?
Убийство в Сигтуне и во время тинга грозило еще более верной казнью, чем в
Скирингссале. Быть может, обсудить законы, полезные для земли фиордов?
Какие законы? Сухой земли? Викинг рожден на море, живет на море и умрет на
соленой воде! Он знает лишь право собственного своеволия. Нельзя воевать и
брать добычу в одиночку, поэтому викинг умеет подчиняться ярлу. Но любой
закон любой страны - враг.

Нидаросский ярл не собирался внушать своим викингам другие взгляды:
как дерево используют в соответствии с его прочностью и размерами, так и
человеком пользуются таким, каков он есть. Для Оттара это было несомненной
истиной. Действительно, к чему пытаться ловить китов тресковыми сетями,
бить навагу китовыми гарпунами или выращивать желуди на сосне!

Для приличия Оттар нуждался в небольшой свите, и только. Он не
чувствовал себя ни послом, ни наблюдателем. Немного любознательности,
несколько наблюдений. Он ехал как разведчик, как лазутчик.

В высокой выхухолевой шапке с бобровой тульей, в длинном плаще
черного сукна, широко отороченном горностаем, нидаросский ярл сидел в
санях рядом с Грамом. Мажордом захотел побывать в Сигтуне, чтобы
поразнюхать новости.

Плащ ярла был подбит голубым песцовым мехом и стянут тяжелыми
серебряными застежками. Под плащом был красный суконный кафтан с золотыми
грудными и нарукавными украшениями. На цепочке висел кривой арабский нож с
рукояткой белой кости, - игрушка, а не оружие для сильной руки ярла. На
тинг запрещалось являться вооруженным. На шее ярла висело тяжелое ожерелье
с цветными сверкающими камнями, выбранное для него Гильдис в тайнике
Нидаросского горда.

Гильдис... Оттар вспомнил о женщинах, которыми торговали арабские и
греческие купцы. Взять совсем или на время?..

Предупреждая пешеходов, загородивших дорогу, Грам пронзительно
закричал. Хитрый гном. Он не забыл в первый же день сказать и о женщинах.
Нет. Еще нет. И, конечно, не дома. И, вероятно, позже, когда Гильдис родит
сына.

Давая дорогу, бондэры расступились и сошли в снег. Они стояли около
своих высоких санок, ожидая, чтобы проехал свободный ярл. Могучие фигуры,
суровые лица. Одно напомнило Оттару Рекина. "Почему бы и нет? Все дети
Вотана - братья", - думал нидаросский ярл. Бондэры, отдающиеся труду
траллсов, заслуживали презрения. Однако же они оставались носителями
чистой, благородной крови, и для Оттара были бесконечно выше ничтожных
смешанных рас, населявших низкие земли...

Лошади шли в гору шагом, и Ярл развлекался, рассматривая бондэров.
Этот похож на Свавильда. Вот Эстольд. И кабан Грольф. Женщины были почти
так же рослы, как мужчины. Под капюшоном мелькнуло лицо, вновь, но
по-иному напомнившее о Гильдис.

"Какие викинги получились бы из них! Вне зависимости от своей воли,
они несут в себе неизменное зерно рода и передают его по наследству. Они
могли бы по праву владеть всем миром. Какие викинги!" - мечтал Оттар.

Приветствуя братьев одной крови, нидаросский ярл высоко поднял правую
руку.

И нет времени, чтобы привлечь к себе одних, подчинить других и убить
третьих. Бондэры думают о своем куске земли, о своем ремесле. Они говорят
- наша родина. Глупое слово...

- Скорее! - приказал Оттар, и сани рванулись.

Оттар догнал хаслумского ярла Фрея и пригласил его к себе. Грам
пересел в сани Фрея.

Свободный ярл Фрей, владетель Хаслум-фиорда, провел все лето в
набегах на побережья франков и Валланда. Созданная великим вождем франков,
королем Шарлеманем-Карлом, империя, рассказывал Фрей, совсем развалилась.
Его сыновья и внуки дерутся между собой за наследство или поют заклинания,
тщетно колдуют с кудесниками, которые выстригают себе на темени плешины и
носят женские платья.

На всех морских берегах. Дальше датского, можно делать что угодно.
Можно плыть на юг, пока не надоест, входить в любую реку, брать добычу и
траллсов. Датский ярл Рагнар собирается весной в большой поход. Он опытный
и смелый конунг, с ним ждет удача. Нидаросский ярл будет для всех желанным
товарищем, добычи хватит, в этом нет никаких сомнений.

Оттар выразил согласие. Да, он постарается прибыть на сборный пункт,
если его не задержат противные ветра. Гологаланд далеко. Если же он
опоздает, он догонит товарищей в море... Фрей зычно захохотал:

- О чем ты думаешь? Какие ветры? Все знают, что все твои драккары
зимуют в Скирингссале, а в Нидаросе пусто!

Оттар поправился. Он хотел сказать - если не задержится постройка его
нового драккара...

Хаслумский ярл взглянул на товарища с невольным уважением. Оттару еще
нет тридцати лет и - пятый драккар! Фрею исполнилось тридцать пять лет, он
владеет тремя драккарами, и ему хватает. Он не позавидовал Оттару, он был
вполне доволен своей судьбой и удачей.

- Зачем Фрей едет на тинг?

- Просто для развлечения. Уж, конечно, не вмешиваться. Я не прочь
поглядеть на собрание бондэров и навестить храм Отца Вотана.

- Говорят, Черный Гальфдан будет избран королем.

Фрей опять захохотал:

- Какое нам дело? Если бы такое ярмо навалили на тебя или на меня,
стоило бы подумать, что с ним делать или как избавиться. Я не знаю, что я
делал бы королем. Но этого не случится, клянусь Утгардом и Локи. Волей
Вотана - мы свободные ярлы. Нет ничего лучшего.

"И все они таковы, - думал Оттар. - Свободные ярлы? Как дети, которые
знают день лишь до вечера". Оттар напомнил хаслумскому ярлу о требованиях
бондэров отменить страндхуг, запретить ярлам давать убежище изгнанникам.
Оттар говорил об обещаниях Гальфдана ограничить свободу ярдов. Фрей слушал
с трудом, морща лоб и теряя нить. Он махнул рукой:

- Вздор. Как всегда было, так и останется. Ты говоришь - страндхуг.
Бондэры ворчали еще при наших дедах. А мы с тобой выжимали страндхуг и
будем выжимать. - И Фрей принялся с увлечением и с бесконечными
подробностями рассказывать нидаросскому ярлу о пленницах, которых он
наловил в Завалландской стране. Так хаслумский ярл называл берег, куда он
смело добрался после трудного, более чем месячного плавания вдоль
западного берега Валланда. Фрей любил плыть куда глаза глядят.

Оттар знал хаслумского ярла как бесстрашного и умелого воина. Подобно
Оттару, Фрей начал плавать маленьким мальчиком. Этот ярл, который не умеет
думать, но отлично сражается, был бы хорошим оружием в руке Оттара... Если
бы...

А быть может, ненавистный Черный Гальфдан все же не будет избран?

...Тинг открылся на льду Маэларского озера. Громадные толпы людей
густо окружили остров, где разместились старейшие.

Король умер весной. Кому быть королем? Все лето, всю осень и первую
половину зимы жители озеру рек, гор и долин и морских берегов судили -
кому быть? Об этом говорили, встречаясь на дорогах, навещая соседей на
рынках, на общинных тингах.

Свободные ярлы сидели в своих фиордах и носились в открытых морях за
добычей. Свободные ярлы смотрели из земли фиордов в другие земли и им не
было дела до короля, до земли, которая видела их рождение. А бондэрам был
нужен король, который понимал бы их желания. Бондэры нуждались в мире, а
ярлы со своими викингами - в войне. Ярлы, отправляясь за добычей выжимали
из бондэров страндхуг. Бондэры не знали и не хотели знать, откуда взялось
это чудовищное, несправедливое право ярлов.

Ярлы привозили из набегов траллсов, возделывали их руками свои поля;
ярлы заставляли траллсов изготовлять всевозможные товары и, торгуя,
сбивали цены на хлеб и на вещи. Бондэры не могли соперничать с ярлами на
рынке, так как труд траллса, которого выжимают как болотный мох и спешат
уничтожить и заменить новым, когда он уже не может работать, но еще хочет
есть, - труд траллса дешевле труда свободного человека. Бондэры знали,
чего они хотят. Старейшие знали желания и выбор бондэров, и бондэры были
уверены в старейших.

Горд ярла Гальфдана Черного лежал среди земель бондэров, и ярл был
добрым соседом. На его полях и в его мастерских работали отпущенники и
вольные рабочие, среди которых траллсы были не слишком заметны. Часть
своих обширных владений Гальфдан сдавал бондэрам в вечную, от отца к сыну,
аренду. Бондэры-арендаторы платили Черному скромную дань, и это было
справедливо, так как они получили от ярла-владетеля очищенную от леса,
пригодную для пашни землю.

Никакой викинг не осмеливался выжимать страндхуг вблизи владений
Черного Гальфдана. Строгий ярл поклялся, что он будет преследовать
воспользовавшегося жестоким и несправедливым законом страндхуга до края
моря и еще дальше, до черной ямы Утгарда.

Свободные ярлы знали способность Гальфдана сдержать клятву и
остерегались раздражить Черного.

Оттар и другие приехавшие на тинг ярлы собрались маленькой кучкой в
стороне от тесной толпы. До них не доходило ни слова из того, что говорили
старейшие, но, по обычаю тингов, стоявшие впереди передавали по цепям суть
произносимых речей: Черный Гальфдан, Гальфдан, страндхуг, народ, Гальфдан,
интересы народа, страндхуг, грабеж, повиновение закону, Гальфдан и опять
Гальфдан...

Да... Чем дальше от берега, тем больше изменяются люди. Семьи
прибрежных бондэров, привыкнувшие к морю, давали викингам не только