коротка. Для своей пользы человек обязан думать лишь о спасении души.
Жизнь подобна сновидению. Смерть тела - вот истинное пробуждение.
Сейчас он нарочно повысил голос, чтобы раздражить собеседников.
тела. Но рассудим о другом. Вы оба хотите навечно попасть в рай. Мудрецы
говорили: цена всего существующего познается по сравнению. Пока вы будете
петь хвалы небесному базилевсу, другие жарятся в вечном огне. Смрад
паленого мяса претворится в аромат райских роз. Что за цена раю, коль там
все люди! Пока же, на земле, вы запугиваете адом других, дабы превратить
их в данников.
хотел поселить колючку сомненья в душе Малха.
сказал пресвитер. - Но не принимай частное за целое. Раскаяние даже в
последний миг спасет твою душу.
не краду. А вот этот комес, как все полководцы империи, ложно увеличивал
число своих всадников, чтобы попользоваться жалованьем мертвых. Посмей
отрицать, Асбад! Совершая переходы по империи, ты грабил твоих
братьев-христиан и позволял солдатам совершать то же самое. Ты терзал, ты
подвергал мучительной казни твоих рабов за малейшее упущение, по
подозрению. Ты покупал для разврата женщин. Ты разбрасывал детей, не думая
о последствиях блуда. Нужно ли еще уличать тебя?
чтобы тебе захотелось отказаться от сана?
как человек, каюсь, оплакивая грехи. Никто не свят. В стаде же ничего не
меняется, грешен ли пастырь или нет, - защищал свой сан святитель. - В
истинном вероисповедании есть крепость церкви. Спасает вера, а грехи
святителей не лишают их права отпускать грехи других христиан.
убежденный в своей правоте:
бессмертии душ, равны в праве на спасение. Ибо раб может быть принят в
обители блаженных, сановник же - отвергнут. На земле бог, в своих
непонятных для человека целях, дает одному богатство, другому - нищету.
Горе нарушающему порядок. Мед земли есть худший из ядов. У меня нет зла к
тебе, бывший христианин. Теперь же отпусти меня.
еще не ответил мне.
богословов:
Греша, я каюсь. Истинная Церковь прощает меня, допускает к причастию. И я
обновляюсь. Человек подвержен соблазнам.
насмешкой:
противник милосердия: да будет прощен искренне кающийся. Но не
способствует ли ваше каждодневно-легкое отпущение любых грехов их
неустанному повторению?
злого. Мы побеждаем вас не одной нашей силой, но и вашей слабостью.
воспользовался мыслью какого-то древнего писателя, имя которого давно
забылось. - До победы над тобой мы взяли крепость Новеюстиниана.
на безоружных еретиках.
Кирилла?
бывает с неудачниками, для своего поражения он успел найти достаточно
оправданий. Услышав о поражении и Кирилла, Асбад схватил за руку
святителя:
покинуть тебя.
ворон встречался ему. Но где, когда?
видел тебя? Назови свое имя!
еретику, пресвитер спорил с ним из чувства внутреннего долга.
ожидал в Византии места нового служения. Ему довелось присутствовать при
кончине его святейшества Мены. Второй в церковной иерархии, первый во
власти владыка Церкви уходил из земной жизни тропой последнего грешника.
Мена каялся: невольно, но он обманул Ипатия и Помпея. Ложь есть смерть.
Солгавший епископ лишается дара невидимой благодати и обязан снять сан.
Жалкий Мена, оставшись патриархом, слабодушно пытался обмануть бога, и
дверь освобождения от плоти разверзлась перед святотатцем пастью ада.
Уверившись в вечности мучений за гробом, Мена требовал магов, продляющих
жизнь напитком из мандрагоры, надеялся на помощь манихейских волхвов.
Чудовищно страшной была смерть поздней жертвы мятежа Ника.
не отлучался из кельи патриарха, никого не допуская, дабы разглашение
позора не пошло во вред Церкви. Все трое поклялись отвечать на вопросы о
кончине Мены кратко и одинаково: его душа в руках бога. В этом не было
лжи, ибо ад есть такое же творение бога, как рай.
рая.
продолжал: - Я был пресвитером Карикинтии! - Теперь ему ничто не было
страшно. Увлекаясь жаждой мученичества, Деметрий бросил вызов: - Будь
победа за нами, ты был бы в руках палача, еретик!
сухая кость, - ответил Малх. - Прочь! Мне нет до тебя дела, я россич.
атриума. Черная фигура вписалась между двумя высокими урнами для цветов,
обрамлявшими вход. Что будет с Деметрием? Малху было безразлично: ненужная
вещь.
Асбадом.
чашу. Знакомый звук. Опять Малху мнилось, что он когда-то бывал здесь. Он
заснул, положив голову на торбу.
донесся волчий вой. Конь Малха вошел в атриум. Осторожно перешагнув через
спящего хозяина, конь опустил голову в чашу фонтана. Напившись, постоял,
будто дремля, и, недоверчиво ступая по скользким плитам, исчез, как
виденье, не будь легкого стука копыт.
роз. Желтоватые допускались за тонкость запаха. Но красные были изгнаны,
как недостойные святости Палатия своей окраской, низменно-грубой, как
кровь.
прогулке по палатийским садам.
для чистого наслаждения чистой красотой.
Базилевс шествовал, опираясь на плечо нового начальника фракийской
конницы. Всадники империи - как шипы розы. Восторг сжал Асбаду горло.
как Рикилу Павла. Базилевс доверялся ему. Похвалив усердие префекта Фракии
Кирилла, Юстиниан заметил:
других отмечаю любящих меня. Велика есть тайная сила Любви, добродетели
христиан. Вызывая лучшие чувства, Любовь пробуждает дремлющие способности,
рождает новые способности для совершения службы. Ты же, Асбад, наблюдай за
самомнением Кирилла. Патрикий склонен ослепляться своей добродетелью.
не он один. Поражение других спасет его.
попустительствовала измена.
хватит одной. Он видел себя перед Юстинианом, он шептал, как молитву:
от границы империи славян, изменники указали им дорогу, изменник Кирилл
Контровский Владимир
Бажанов Олег
Курылев Олег
Панов Вадим
Конан-Дойль Артур
Корнев Павел