Она быстро приближалась, застилая белыми свесами очертания сопок,
порывистый ветер вертел, лохматил траву, сгибая метелки дэрисуна.
Подскакал Джэлмэ. Покосился на тучу, спросил:
напором ветра башня покачивалась и скрипела. За его спиной теснились
кешиктены и запасная тысяча под началом нойона Архай-Хасара, впереди,
прячась в лощинах, таились главные силы под началом брата Хасара, и на
виду стояли тысячи алгинчи - передовых: Джэлмэ, Субэдэй-багатура, Джэбэ,
Хубилая. Им предстояло самое трудное - начать. На правом крыле темнели,
едва угадываясь, тысячи Боорчу, на левом - уруты и мангуты Джарчи.
Струи дождя больно секли лицо, халат разом промок насквозь, и холодная
вода поползла по телу. Он сгорбился, натянул на уши войлочную шапку.
Дождевая завеса скрыла от взоров и найманское, и его собственное войско.
Кешиктены, воины тысячи Архай-Хасара попрыгали с седел, попрятались под
брюхо коней. Он хотел было слезть и пойти в юрту, но, взглянув еще раз на
мутное небо, увидел, что дождь вот-вот перестанет: туча уплывала в сторону
найманского войска.
руки. По сырой земле, вскидывая ошметки грязи, передовые тысячи вслед за
грозой ринулись на врагов.
кучками. У Тэмуджина заныло сердце-вдруг все они ошиблись? Погибнут его
самые лучшие воины...
Так псы наседают на неповоротливого медведя - кусают и отскакивают,
уворачиваясь от тяжелых лап. Кусают и отскакивают; Молодцы! А ну, еще!
Еще!
передовыми тысячами. Это и нужно. Ну, Джэлмэ, еще немного!
тележную башню, горячими глазами впился в сражающихся.
Разозленные воины Таян-хана, теряя рассудок, гнались за его передовыми,
посаженными на отборных коней. Все ближе и ближе к тысячам Хасара,
замершим в долине.
во всю ширь. Огненной птицей подлетел Хасар к своим воинам, выхватил меч.
строй врага. Началась ожесточенная сеча, в нее втягивались все новые и
новые воины. Найманы было попятились, но вскоре оправились, остановились,
а затем начали и теснить Хасара. Его ярко-красная накидка взлетала то в
одном, то в другом месте.
передышку, подскакали к нему. От мокрой одежды валил пар, лошади запаленно
дышали.
сражение обещало быть затяжным, тяжелым, кровопролитным. Оглянулся на
запасную тысячу. Бросить в битву ее? Нет, только в самом последнем случае.
были опьянены сражением, веселы, но, увидев, как разворачивается битва,
притихли.
волосы с седым клоком.
носился как бешеный, и там, где взметывалась его накидка. воины
утверждались на месте и сами начинали сбивать назад найманов. <Молодец,
все-таки молодец!> Битва напоминала схватку борцов-сцепились, ломят друг
друга, и ни тот ни другой не может сделать последний рывок. Тэмуджин так
явственно почувствовал напряжение битвы, что у него заныли мышцы на руках.
Такое место должно быть. Где оно? Битве гудела, как буря над лесом. Звон
оружия, крики людей, топот тысяч копыт- все слилось, в единый, давящий на
уши гул.
робостью напомнил:
время за полдень. А ему казалось, что битва только началась. На правом
крыле Таян-хана случилось что-то непонятное. Воины - он знал: там стоит
Джамуха - разом отхлынули назад и стали отходить в сторону. Что еще
придумал дорогой анда? Порученцы - туаджи - полетели к Джарчи. А воины
Джамухи все удалялись, вскоре они скрылись за холмами. Что же это такое?
Что-то должно сейчас произойти...
Джамуха покинул Таян-хана. Ушел. Совсем.
Таян-хана, не давайте ему опомниться.
тысяче, позвал Архай-Хасара. Наступило время сделать последний рывок.
шапку, подставив ветру горячую голову. Все. Теперь Таян-хану несдобровать.
Злорадно усмехаясь, посмотрел на двугорбую сопку. Там всадники носились
взад-вперед роем потревоженных пчел. Вдруг они стянулись в одну кучу и
покатились вниз, к своему правому крылу. Сопка опустела. Сам Таян-хан
пошел в сражение? Так и есть. Над всадниками, высоко вознесенные, плыли
белые и черные туги. Таян-хан повел с собой, видимо, все оставшиеся силы.
Но его правое крыло под ударами мангутов и урутов, усиленных отдохнувшими
передовыми тысячами, покатилось к подножию горы. Дрогнули и главные силы.
Теперь дело за Боорчу. Перед ним - меркиты. Они будут драться отчаянно. Ну
что же, Таян-хан, ты в одну сторону, я - в другую.
на коня. Он поскакал, выкрикивая:
ликующие голоса перекрывали шум битвы.
Меркиты, зло огрызаясь, отходили: левое крыло строя Таян-хана все больше
заворачивалось, как и правое, оно было прижато к горе Боорчу бросил тысячу
Архай-Хасара к найманским обозам, отсек их от войска, оказался за спиной
Таян-хана, а навстречу ему, с другой стороны, вышли мангуты Джарчи-гора
Нагу была окружена. Найманы карабкались на крутые склоны, на утесы и
осыпали воинов Тэмуджина стрелами, камнями, а они упорно лезли вперед> все
туже стягивая кольцо. Но день заканчивался, и битва прекратилась. Однако
никто не спал. Это был не отдых, а короткая передышка. Длилась она
недолго. Едва отдышавшись, найманы покатились вниз. В темноте срывались с
круч кони и люди, давили друг друга. В двух местах они прорвали кольцо, но
уйти удалось не многим.
подняты ханские туги, но самого Таян-хана уже не было в живых. Вечером он
был тяжело ранен и не дожил до утра. Остатки войска под началом
Хорису-беки защищались отважно. Хан Тэмуджин пообещал сохранить им жизнь,
но они не пожелали бросить оружие и погибли, сражаясь до последнего
вздоха.
юртой на колесах.
телегу, заглянул внутрь.- О, тут много кое-чего есть. Посмотри, хан.
юрту на две половины. В задней половине была широкая постель, застланная
пушистым одеялом из верблюжьей шерсти. В ее изголовье стоял столик,
накрытый красным шелком, на нем лежал тяжелый серебряный крест.
девять серебряных чаш и большое, серебряное же, корытце. Повсюду на стене
висели ножи, сабли, мечи, саадаки, отделанные серебром, золотом, красными,
как капли крови, и синими, как небо, камнями.
зложелательства небо покарало вашего господина. Сам он убит, а весь его
улус переходит к хану Тэмуджину. Повелеваем доставить к юрте шелка,
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Афанасьев Роман
Трубников Александр
Шилова Юлия