тов. Тут и флаконы дивные, сосуды в золоте для мазей и помад - все пышно,
блещуще, помпезно. А зеркала высокие волшебно это чудо отражают... Век бы так
сидела, мазалась и помадилась! С огорчением императрица стала замечать, как
по вискам ее от самых глаз разбежались первые морщины. В углах губ четко
оформились борозды угрюмых складок. Как страшна старость! Ей жить и любить
еще хотелось и насыщать богатством сундуки свои, которые горой лежат в подва-
лах дворцовых... После туалета императрица проследовала в биллиардную, где
ловко разыграла партию с дежурным арапом.
в гости к нам.
ли Митаву нашу?
таве, наш сад в снегу, и шпицы замка в инее. Собаки лают, из кухонь дым ва-
лит, в конюшнях пахнет сладко... Неужели тебе не догадаться, кто прибыл в
нам?
диции, пропитанные вольнодумством?
юношу. Анна Иоанновна даже обомлела. Мальчишкой был, а стал... "Как он кра-
сив!" Брискорн, смущаясь, кланялся. Кафтан на нем нежно-лазоревый, весь в
черных кружевах. И туфли в пряжках с изумрудами. Парик расчесан по последней
моде, изящно завит и украшен бантом на затылке. А в ушах Брискорна - брильян-
товые серьги...
и острого мускуса. Бирен нахмурился: как бы не пришлось ему опять немного по-
тесниться (такие случаи уже не раз бывали). Анна Иоанновна влюбленно смотрела
на Брискорна, он был ей мил еще и потому, что напоминал о невозвратном прош-
лом, когда она была моложе.
прожил в Гетгингене, где король британский недавно для Ганновера университет
образовал. Науки философские постиг, насколько мог, и затосковал я по отчизне
бедной. Но на Митаве скучно показалось мне, и вот... вас навестил.
но?
виться ему проездом.
столипу варварской страны, где ты увидишь многое такое, что в Йене иль Ганно-
вере не встречал...
Хотел обворожить - и пел сиреной, голос его становился звучным, будто арфа,
когда он колдовал мужчин и женщин. И сотрясались стены дворцов и манежей от
раскатов этого голоса, если граф входил в гнев. Дипломаты так и говорили:
вый, Бирен-властитель и Бирен в злости.
постные мастерицы. Его жена, горбунья Бенигна, боялась мужа пуще огня. Шпынял
ее, убогую, даже на людях, не стесняясь. Зато детей своих Бирен трепетно и
нежно обожал. А дети, выросшие средь низкопоклонства, были исчадьем ада...
тельствам. Они же - никогда! В злодействе рождены, зачаты средь злодейств,
сыновья графа Бирена, казалось, с детства и готовили себя в злодеи. И старший
Петр, и младший Карл - распущенны, надменны, склонны к пьянству. Они уже тог-
да по гвардии считались подполковниками и кавалерию Андрея Первозванного но-
сили на своих кафтанах, которой боевые генералы не имели. Их шутки были тако-
вы: или парик поджечь на голове вельможи, или чернила выплеснуть на платье
фрейлины. К сыновьям граф Бирен приставил легион гувернеров. Но ученики вол-
тузили своих педагогов палками, когда хотели. Иные пытались жаловаться графу,
но Бирен таких отправлял в смирительный дом, приказывая впредь считать их су-
масшедшими. По утрам петербуржцы видели их иногда на улицах - под стражей, с
вениками в руках, педагоги подметали мостовые Невского проспекта...
расной памяти хозяина. Бирен читал и знал немного. Но у него была прекрасная
библиотека, и все прочитанное хоть однажды Бирен помнил точно. И знаниями
своими умел вовремя пользоваться. При случае он уверенно выкладывал их в об-
ществе.
выводы, и эти выводы ужасны были.
виднелась за Невою Академия де-сиянс, но граф таскал его в манеж, на куртаги,
в зверинцы и на стрельбища.
вует лишь один соперник - принц Мориц Саксонский... Это страшный человек для
меня!
отчаянный и любовник всех женщин, которые только имели счастье попасться ему
на дороге.
ждал брат - король и курфюрст. А саксонский канцлер Брюль пугался каждый раз
при виде Морица.
братцем: как бы он не перепутал гардеробы и не надел на себя вашей короны
вместо той, которую всю жизнь ищет!
закрутил бронзовый канделябр. Взял кочергу от камина и кушаком обвязал ее
вокруг камер-лакея. Поглощая сорок шестой бокал вина, он сказал брату:
убийством. Второй - добыть корону Курляндии. А третий - изобрести корабль,
который бы плавал в Америку без помощи весел и парусов...
чего не мог сделать никто из силачей. Опоясанный кочергой камер-лакей валялся
в его ногах, умоляя принца распоясать его, но Мориц размышлял, не замечая ла-
кея.
тельно же короны... ты не воображай, что будешь угоден на Митаве, ибо давле-
ние русской политики мы ощущаем здесь постоянно. Однако могу тебя утешить: ты
ничем не хуже Бирена, а я ратифицирую диплом на того герцога, которого избе-
рут в курляндском ландтаге открытым голосованием...
ву, где меня еще не забыли и забудут, не скоро... Ого, сколько бочек с вином
было там выпито!
Кётлера. В Дрездене давно поджидали русского посла, барона Кейзерлинга, но -
по слухам - он остановился в Митаве, чтобы способствовать избранию графа Би-
рена.
его, было бравурна, пламенно, талантливо. Принц был в душе демократ. Вот ка-
кие перлы выскакивали из-под пера его: "Небольшая кучка богатеев, жадных до
наслаждений тунеядцев, благоденствует за счет массы бедняков, которые способ-
ны существовать лишь постольку, поскольку обеспечивают бездельникам-богачам
все новые наслаждения. Совокупность угнетателей и угнетенных образует именно
то, что принято называть обществом".
пел, он бунтовал! Недаром же этого человека безумно любила славная женщина
Каменистый Артем
Корнев Павел
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Андреев Николай