мысль приводит материю в движение).
ний оплот белой армии - армию Врангеля в Крыму, красные командиры перед нас-
туплением прослушали курс исторических лекций о походах Миниха и Ласси в Крым
с его форсированием Сиваша, что и помогло им в проведении сложнейшей операции
Красной Армии. Так история иновда служит современности.
провели на Руси перепись населения. В стране проживали тогда 10 893 188 чело-
век, из числа коих 8 миллионов были крестьянами или бобылями. Мужчин насчита-
ли на четверть миллиона больше женщин, отчего, надо полагать, жениться в те
времени было не так-то легко!
винция, подалече от властей, жила бойкой и деловой жизнью. Здесь и свадьбы
играли повеселее.
го зраку"? Москва или... Петербург?
кишели народом. А первопрестольная по числу жителей занимала лишь четвертое
место в ряду иных городов России.
лавль-Залесский, Муром и Суздаль-вот это города! Каждый из них имел гораздо
больше населения, нежели чиновная столица империи, где жизнь была во много
раз дороже жизни в провинции. И уж, конечно, унылому СанктПетербургу было ни-
как не угнаться за полнокровной, многодетной и лихой красавицей Вологдой...
полумиллиона. Лишь немногие из них кое-как сводили концы с концами, остальные
едва пробивались службою, и высший гнет над собою шляхетство перекладывало на
плечи своих крепостных... Будто египетская пирамида, вырастала над Россией
храмина подневольного рабства для всех россиян, а на самом верху ее посверки-
вала корона императрицы, вступавшей в кризис своей жизни.
лет. Сколько было у нее любовников - Михаил Бестужев-Рюмин, принц Мориц Сак-
сонский, Густав Левенвольде, князь Василий Лукич Долгорукий и прочие, но
только Бирон сумел властно и до конца заполонить ее сердце. С возрастом еще
сильнее привязалась она к герцогу и детям его.
куда и Бирона с семейством перетащила. Теперь два герба украшали фронтон -
империи Российской и герцогства Курляндского. Бирон, слабость императрицы
подметив, усилил к ней ласки и внимание. Благодарная за это, Анна Иоанновна
любила его со всем пылом женщины, почуявшей канун старости. Привыкла она за
стол с семьей герцога садиться, вникала в мелкие заботы о детях. Вне престола
Анна Иоанновна становилась хлопотливой матерью и рачительной хозяйкой. Бирон
теперь одну ее почти не оставлял. Если же приходилось отлучаться, он поручал
императрицу наблюдению шпионов своих. А самым главным шпионом была его жена-
герцогиня; горбатая уродина понимала, что все величие и все злато проистекает
от благоволения Анны Иоанновны к ее мужу. Потому Биронша эти отношения берег-
ла...
ния... обнадежь... вразуми... не брось мя!
лежала борода Тимофея Архипыча; еще не забылись выкрики его истошные:
"Дин-дон, дин-дон... царь Иван Василич!" Умный был мужик Архипыч и по косточ-
кам царицу раскладывал. Всю жизнь между благовестом церковным и лютостью
Иоанна Грозного она проводила. От матери своей, вечно пьяной садистки Прас-
ковьи Салтыковой, унаследовала Анна Иоанновна любовь к мучениям людским. А от
деда, царя Алексея Михайловича, перешла к ней страсть к одеждам пышным, к бе-
седам с шутами и монахами; от него же возлюбила и охоту со стрельбой, как
средство к убийству чужой, беззащитной жизни...
конюхов, судомоек, калмычек, сказочниц, юродивых, потрясуний, скоморохов,
портных и ювелиров. Скворцы ученые и попугаи говорящие дополняли ее компанию.
А двор царицы был роскошен, страшный двор и сладкий двор, от него сыпались
казни, но проливались и милости. Анна Иоанновна уронила во мнении народа Се-
нат и коллегии, но зато подняла Двор, который ошеломлял даже тех, кто бывал в
Версале. И чтобы хоть прикоснуться к лукавому сиянию двора, вельможи шли на
любую подлость... За стенами дворца царского - грабежи и правежи, разбои и
пьянство, темнота и болезни повальные; там бушуют во мраке суеверия самозван-
цы, пророки, колдуны, лжесвидетели, "бабы потворенные" (то есть доступные),
нищета и стенания. Но зато вот здесь - ах, благодать, и стоны наружные заглу-
шались в хоре скрипок музыкой Франческо Арайя!
русский. А дворяне, ко двору попав, начинали себя расточать, вгоняя крепост-
ных в полное оскудение. Еще в недавние времена бояре завещали одежду свою в
наследство сыну, от сына" она к внуку переходила, служа поколениям. В сговор-
ных бумагах к свадьбе не гнушались дворяне перечислять порты хлопчатые, поло-
тенца холстинные, ложки оловянные; огарок свечной не выкидывали; чистый лис-
точек бумажки берегли свято. При дворе же Анны Иоанновны даже платье нельзя
было во второй раз надеть - его выбрасывали, заводили новое; свечи палили не-
щадно, так что и печек не надо; портные и парикмахеры, поработав в Петербурге
полгода, увозили за границу целые состояния...
деревни свои протащить!
одеждах драгоценностей сразу на несколько миллионов экю. При дворе Анны Иоан-
новны русский дворянин впервые прослышал, что есть такая зверюга страшная -
мода. В жестокой схватке боролись во дворце две моды. Первая исходила от са-
мого Бирона, который обожал нежно-пастельные тона - от розового до небесного,
а Рейнгольд Левенвольде стоял на том, что одежда мужчины должна быть обшита
чистым золотом... В любом случае, какой ты моде ни следуй, все равно уплывут
твои денежки к французам!
обмануть. Они замечали, что на пальцах женщин много бриллиантов, зато под
ногтями у них черно от грязи. Если роскошно платье статс-дамы, то шея у нее
давно не мыта. Покрой одежд был уродлив. Бывало платье и хорошо, но в танце
обнажались из-под него голые ноги (на чулки денег уже не хватило). Правила
омовений суточных женщинами не соблюдались, а дурные запахи от тел своих они
заглушали обилием крепких духов. Почти все люди тогда переболели оспой, и ко-
рявины на лицах красавицы густо шпаклевали румянами. Золота и серебра на сто-
лах было очень много, но руки иностранцев прилипали к посуде, плохо отмытой.
Однако вся эта грязь обильно покрывалась алмазами, яхонтами, рубинами, бирю-
зою, сапфирами; все неустройство жизни русской застилали при дворе парчой
хрустящей, шелками и муаром, поверх драгоценностей дивно сверкали сибирские
меха...
подствовал владыка истинный - кнут!
тель вины наиглавнейший...
промасли. На улицу с кнутом выбеги и как следует в пыли дорожной его обваляй.
Концы треххвостки завей барашком. В молоке стельной коровы кнут размочи. На
солнце высуши. Тогда концы, на ветерке усохнув, станут - что когти звери-
ные... Осознал?
чала учатся без участия человека. Возьмут курицу, на лапах ее следки намелят
и по избе курицу гулять пустят. Курица наследит мелом - каждый шаг в три чер-
точки. Палач должен так ударить об пол, чтобы тройное охвостье плетки его
легло точно в тройной следок курицы.
от усердия, достигает такого опыта, что после ударов его плети пол в избе
становится чистым...
манной крылья обрывают. И кладут ее на лавку, по которой она, уже бескрылая,
очумело ползает зигзагами скорыми.
Махров Алексей
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс
Корнев Павел
Афанасьев Роман
Глуховский Дмитрий