заметал ее снег. Великий постриг свершили над нею! Моисей при этом, как и по-
ложено, вопросы духовные задавал, но Катька губы в нитку свела - только мыча-
ла (так поступали все насильственно постригаемые). Офицер толкнул девку в
санки, и Катьку повезли... В дороге выла она бесслезно!
монашенки с подаяния мирского проживали. В обители кельи "все ветхие, стояли
врознь... монахинь семь - стары и дряхлы, и ходить едва могут, а одна очами
не видит". Бедные всегда добрые! Обступили они молодую затворницу. Катька с
ужасом видела их зубы редкие, между серых губ торчащие, под клобуками патиы
седые, из рясок вылезали руки корявые - крестьянские. Мать-игуменья, старуха
дряблая, в дугу к самой земле пригнутая, тянула пальцы свои костлявые к лицу
Катьки, чтобы коснуться ее молодости. погладить красоту ее.
Мы тебя николи не обидим. Лучший кусок тебе дадим...
даже во тьме свет мой уважать... Не лезьте ко мне с ласками, гнилье худое!
Презираю я вас.
лей отпускалось - голодно, холодно. Вот и повадилась Катька по субботам выхо-
дить из обители. Шла в ряд с монахинями по улицам'томским, возле дворов пос-
тыдно клянчила:
Потом монахини с ней же, паскудой, еще и кусками набранными делились. Но с
добром к царице порушенной более уже не подходили.
час твой остатний будет... Ужо, погоди!
дали, за которыми навеки затворилась Москва белокаменная, ее счастье, богатс-
тво. Скоро к ней в келью солдата с ружьем поставили. Катька стала его класть
рядом с собою, сама себя презирая за низость такого падения. Свет луны сколь-
зил по штыку ружья, прислоненного к стене на время часа любовного.
вины" осужден. А вины те не упомянуты. Понимай так, что виноват, и этого дос-
таточно... К острогу тобольскому, в котором сидел на цепи лейтенант Овцын, в
день воскресный, в толпе горожан тобольских, несущих подаяние для узников,
явились в канцелярию сыскную матросы, а с ними подштурман Афанасий Куров.
дозвольте, - просил Куров, - повидать мне его.
простых матросов вы меня к науке подвигнули. В люди вывели! А ныне я в чин
вошел, офицером флота российского стал. Ото всей команды ведено мне вам земно
кланяться...
но. Край одежды узника поцеловал.
коли встретимся, плавать мне под твоим началом: "за некоторые вины" разжало-
ван в матросы я и на Камчатку еду...
матросу полушубок чей-то завшивленный, Митенька себе ложку из дерева вырезал.
Хлебал пустые щи на ночлегах, бил вшей у печки. На допросах вел себя с му-
жеством неколебимым, и этим он спас себя. Сколько юлов в Березове полетело,
сколько людей казнили, замучили пытками, сослали по зимовьям и пустыням, а
лейтенант удачно гибели избежал:.. Теперь матросом к океану ехал!
дало его отправляться к поискам острова сокровищ - к земле де Гаммы, уяснить,
нет ли прохода между Азией и Америкой? Беринг, не вставая с постели, давал
ответ: "По чистой моей совести доношу, что уж как мне больше того стараться,
не знаю..." Полгода скакал курьер с письмом до Петербурга, через полгода
возвращался обратно в Охотск. Беринг давал очередной ответ о своих "старани-
ях", и опять целый год наглейше дрыхнул. Честные люди ничего не могли поде-
лать, чтобы двинуть экспедицию в путь! Чириков изнылся, даже чахоткою забо-
лел. А пока командор спал, офицеры дрались, пьянствовали и грабили население.
Проснувшись, Беринг с удивлением обнаружил, что на дворе уже 1739 год, а он
проспал целых шесть лет. Подивясь этому, он отправил в Адмиралтейство доноше-
ние, что за такие важные заслуги ему давно уже пора получить чин шаухтбенахта
(контр-адмирала). Вместо этого из Петербурга его как следует вздрючили! Экс-
педицию хотели уже прикрыть<5>, ибо деньги она жрала тысячные, а дела не ви-
дать на понюшку табаку. В довершение всего корабль Мартына Шпанберга прошел
по морю насквозь через... землю Хуана де Гаммы, которой не существовало в
природе, но зато она была нарисована на картах Делилевых.
На карте-то - вот она!
того Павла" увел в океан Алексей Чириков. Долго елозили корабли по морю, ища
земли мифической, ничего не нашли и навсегда расстались в океане. Беринг вы-
вел "Святого Петра" к берегам Америки, возле которых и простоял десять часов
на якоре. Десять лет ушло на подготовку этой экспедиции Беринга, а на иссле-
дование Америки Беринг потратил десять часов. Он так испугался этой Америки,
что тут же велел паруса вздымать и спешить домой. Дня не проходило в пути,
чтобы за борт покойника не выкинули. Полумертвые люди наконец увидели землю.
Над горизонтом поднималась сопка. Стали сравнивать ее силуэт с силуэтом сопки
Авачинской и радостно кричали:
не станет; перед ними - не Камчатка, а все сопки тут похожи на Авачинскую,
отчего хрен редьки не слаще. Тогда офицеры с матерным лаем стали его избивать
и выставили с собрания прочь, яко матроса. Наперекор всем, избитый Овцын от-
казался ломать корабль на топливо - он считал, что "Святого Петра" еще можно
с отмели сдернуть и починить, чтобы плыть дальше. Овцын утверждал:
не понять. Глядите на зверье, сколь близко оно подходит к нам, гладить себя
дозволяет. Значит, человека они еще никогда не видывали. А на Камчатке зверь
уже пуган!
уснул, чтобы более не проснуться. Спящего, его засыпало ночью песком... Овцын
выжил! Но трагическая тень командора заслонила подлинных героев этой эпопеи,
и они прошли по жизни, как пыль через пальцы, пыль просыпалась, и не стало
ее.
Они встретились еще один раз, когда Митенька снова плавал на Балтике в преж-
нем чине лейтенанта, а Катька стала уже графиней знатной Брюс и отвернулась
от него в надменности. Перед смертью она сожгла даже наволочки со своих поду-
шек, все рубашки ночные испепелила, чтобы никто не осмелился надеть на себя
ее коронованные одежды. Овцын ушел из жизни тихо и неприметно, как опадает
осенью лист с дерева. Но дело Овцына осталось живо в народе, и оно живет по
ею пору!..
ных воровских замыслах Долгоруких, в которых по следствию не токмо изобличе-
ны, но и сами винились".
загробные. Помнились Долгорукие в аудиенциях прошлых царствований - олигархии
надменные в холености, в фаворе знатном. Были они дипломатами, придворными,
фельдмаршалами...
вительство? За что их осудили теперь?
ползли слухи шаткие о заговоре против немецкого засилия в правительстве. Пе-
редавали за верное, будто нити заговора тянутся далеко... до Версаля, и будто
бы в Березове знали гораздо больше, нежели можно знать на краю света. Верить
ли в это?
приговоренных к смерти. Последние допросы с пытками проводил он в тайне сугу-
бой. У измученных людей огнем и кровью вырывались последние признания. Ушаков
допытывался у Долгоруких "о злом умышлении, чтобы в Российской империи само-
державию не быть, а быть бы республике..."
оврагом, а по дну оврага бежит Федоровский ручей. Место то гиблое, нехорошее.
На болоте вечно гниет Скудельничее кладбище. Издавна тут открыты "скудельни"
- ямы для могил общенародных, где зарывают мертвецов без родства и племени,
странников, казненных и опившихся водкой нищих.
казнь солдат пригнали. Ушаков в карете сидел, издалека поглядывал. Поначалу
семейству Долгоруких только головы рубили. Как тяпнут - отлетает с плеч,
словно кочан капусты. Когда все уже безголовы лежали, дошла очередь и до кня-
зя Ивана Долгорукого... Много перепортил девок фаворит Петра II, немало людей
собаками затравил в поле отъезжем, пьянством своим семью разорил, но все же
не так уж виноват, чтобы его четвертовали.
ло.
Шилова Юлия
Скальци Джон
Конан-Дойль Артур
Соломатина Татьяна
Шилова Юлия
Сертаков Виталий