с этого начинается падение державы...
своими гуламами. Осман-раис тотчас же пришел за советом. И тут он. Великий
Вазир, прислушался к своему чувству неприязни по отношению к удачливому
гуламу. Он согласно кивнул головой Ос-
кивок?..
пригород--рабат, где стояло войско. У Ворот Знаменосца его остановил
мухтасиб -- Надзиратель Веры, с которым было полсотни стражников. Именем
Величайшего Султана он предложил находившемуся там же судье -- казию --
принюхаться к выдыхаемому эмиром воздуху, и старый казий пошатнулся от
богопротивного запаха. У Кудан-эмира отобрали оружие и заперли в подполье
при цитадели--кухандизе. На другой день его выпустили, но весь Хорасан уже
знал об унижении мерв-ского шихне.
как стало известно, сразу же была послана пространная жалоба в Исфаган.
Однако приезд султанского дома в Мерв на поклонение могилам отцов ожидался
лишь к концу лета, когда хотя бы ночи станут прохладными в Хорасане. И он,
Великий Вазир, продолжал заниматься тем важным делом, из-за которого оставил
столицу и приехал сюда в самое жаркое время года. Ядовитая паутина опутала
мир, и нити ее прощупывались здесь, в Мерве...
своим домом, и это показало, что ничто уже не может противостоять
неукротимым стремлениям Тюрчанки. Прискакавшие на два дня раньше хаджиб Дома
и главный евнух Шахар-хадим со своими людьми привели в порядок подземную
дворцовую сардобу с водой, наладили выделку льда, промыли листья в
загородном саду, спустили в хаузы лодки для гуляния. Султан, как в юные
годы, посветлел лицом, увидев его, своего учителя и вазира. Явная радость
встречи читалась в его зеленых глазах. Но в ту же минуту Малик-шах
беспокойно посмотрел по сторонам...
неудовольствия Величайшего Султана своему вазиру явились два носящих
однозначный титул:
С ними были доверенные люди Дома -- надимы и личный хаджиб ' султана -- эмир
надломил ее с двух сторон и развернул султанское послание. Как и положено, в
нем не назывались имена и конкретное деяние. Но уже не в одном Хорасане, а
во многих местах державы, от Дамаска до Хорезма, говорили о ссоре любимого
султанского гула-ма и мервского раиса, приходившегося внуком самому вазиру.
Все ждали, чем это закончится...
глаза смотрели в текст, но зрачки не бегали от одного края листа до другого.
Настоящий сановник должен дословно помнить послание султана, какой бы длины
оно ни бьшо. Впрочем, и сам он, кому было адресовано это послание, еще с
вечера знал его наизусть.
наравне с моей участвует в правлении, то у этого есть основание..."
смерть, самолично просил его не оставлять без поддержки и наставления своего
порывистого наследника. Одиннадцать лет было тогда этому укоряющему его
сейчас султану. Алп-Арслан надел на голову мальчика зубчатую корону, посадил
его в свое седло и прошел перед войском, ведя в поводу коня. Клятву верности
сыну взял он с эмиров и хутбу -- упоминание его имени рядом с именем бога --
потребовал читать в пятничной молитве в Багдаде. А после этого подвел
нынешнего султана к нему. "Когда я уйду из этого мира, он будет тебе отцом!"
-- сказал Алп-Арслан сыну своему Малик-шаху.
беспомощно за полу его халата тогда уже восемнадцатилетний султан! Войско,
лишенное узды, сразу же протянуло руки к деньгам и имуществу райятов. "Кроме
Низам ал-Мулька, никто не препятствует новому султану, чтобы давал нам
деньги!"-- говорили все -- от военачальника-сюбаши до гулама-пер-вогодка.
Пришлось добавить войску семьсот тысяч динаров жалованья, но из султанской
казны. Он разъяснил наследнику всю опасность прямого кормления войска с
райятов, минуя государство. "Все дела -- большие малые -- я предоставил
тебе. Ты отец!" -- вскричал тогда Малик-шах. А он, как от века принято в
государстве, потребовал у нового султана письменного подтверждения своих
особых прав Великого Вазира. И Малик-шах,
милостям дал ему в пожизненное владение родной его город Туе с округом --
рустаком -- и всеми причитающимися доходами. Двадцать лет назад это было...
следует придерживаться границ подчинения и заместительства..."
"единство власти", и не может никто в государстве подменять султана. И когда
поднимало голову непослушание среди братьев нового султана, то разве
преступал он границу заместительства в своих советах? Первый его спор с
султаном произошел из-за семи тысяч конных гуламов, которых решил тот
уволить из войска в Рее, чтобы сэкономить деньги. С утра до ночи разъяснял
он молодому султану невыгодность этого дела. "Среди этих, кого увольняешь,
нет ни писца, ни торговца, ни портного, -- говорил он. -- Нет ни одного из
них, у которого кроме воинского умения было бы ремесло. Куда им деваться?
Если они будут уволены, то кто гарантирует, что не выставят из себя
кого-нибудь и не скажут: вот наш султан! И будут нам от них хлопоты, а пока
справимся с ними, выйдет у нас денег во много раз больше, чем идет теперь на
их содержание!"
вольных гуламов в конном строю прибыли из Рея к брату султана -- мятежнику
Текешу. Они забрали Мерв; и Нишапур бы они забрали, если бы молодой султан,
испугавшись, не стал беспрекословно следовать его указаниям.
через три года прощенный Текеш снова выступил из завещанного ему отцом
Термеза и осадил Серахс, то одной лишь подписи "Низам ал-Мульк" стало
достаточно, чтобы мятежники бежали в беспорядке. Котлы с теплой кашей были в
страхе брошены ими тогда у стены Серахса...
правит большой областью, но, не удовлетворяясь этим, они вмешиваются в дела
расправы и в жажде власти дошли до того "
донос на него покойному султану. Тот повертел в руках тайное письмо, остро
посмотрел
сам прочитай. Если то, что пишут эти люди о тебе, правда, то исправь свое
поведение. Если же там неправда, то подумай, чем обижены писавшие, и
удовлетвори по возможности их желания в службе или имуществе". Этот отважный
туранец быстро понял смысл государства, хоть царствовал только во втором
поколении.
чтение, поцеловал подпись, свернул и подал ему послание. Все были на своих
местах:
чернильницы стоял на низком прямоугольном столике. Прямая линия
подстриженных деревьев виднелась в окне. Листва не шевелилась, скованная
горячим хорасанским солнцем.
перед собой на стол. Потом, подведя ладони под бороду, начал говорить. Тверд
и резок был его голос:
царстве, так знай, ибо достиг ты своего положения только благодаря моим
действиям и мерам!"
этих слов. А он уже широко развел руки, обращаясь прямо к их свидетельству:
все дела и уничтожил смутьянов из его рода? И многих других я устранил,
направив дело к завоеванию стран близких и дальних. А после этого он стал
слушать доносы на меня, приписывать мне грехи... Передайте ему от меня, что
устойчивость золотой зубчатой шапки на его голове связана с этой моей
чернильницей и что в их единении тайна упрочения державы. И когда я закрою
эту чернильницу, то недолго удержится на его голове и шапка Кеев!..! --
Потом в его голосе появилась озабоченность. -- Если он решился на перемену
ко мне, то пусть сделает в целях предосторожности заготовку продуктов и
фуража, прежде чем это случится. Пусть соблюдает предусмотрительность в
отношении со-
Контровский Владимир
Белов Вольф
Лондон Джек
Шилова Юлия
Каменистый Артем
Флинт Эрик