Настенькой и жили - души друг в друге не чаяли. Родился у них
сынок, тоже мы его Андреем назвали. А тут заболела моя Настенька
огневицей, всего дней пять промаялась, да и богу душу отдала. А
внучек с нами остался. Мы с бабкой его сберегли, козьим молоком
поили. Вот он здесь перед тобой. Как-то зять Андрей сказал мне:
"Тоска меня замучила. Не могу здесь жить, уйду бродить по свету".
А он смелый был охотник, один на медведя ходил с рогатиной, пять
шкур медвежьих нам домой принес. Ушел он от нас, и долго о нем ни
слуху, ни духу не было. Думал я, что он так и сгинул неведомо где,
потому все смерти искал. А недавно пришел к нам мой сродник и
принес подарочки: сапоги крепкие, мало ношенные, а жене холстины
на сарафан, да мальчонке рубашку красную. И тот человек -
богомолец праведный, по святым местам ходит, милостыней кормится,
нам все подарочки эти в сохранности принес. Так вот он и сказывал,
что зять мой Андрей большим человеком стал: он плоты гонит по
Днепру от Смоленска и до Киева. Сам на переднем плоту сидит и
указывает плотовщикам, как "главной струи" на реке держаться и как
всеми плотами зараз повороты делать. Если, сказывал, прозевать
крутой поворот, то плоты на берег выскочат и стащить их оттуда
почти непосильное дело.
спросил Вадим.
спросишь на берегу Андрея-плотовщика, ватамана; тебе всякий его
укажет. Он за лето, говорил нам странник, раза четыре во время
сплава обернется, а то и пять, как выйдет. Из Киева Андрей обратно
в Смоленск на коне скачет, чтобы там новые, уже связанные плоты
спустить в Днепр. Ты ему передашь от меня, что мы живы и здоровы,
сынок, мол, растет и тятьку домой поджидает с гостинчиком. Пусть к
нам скорее возвращается!
Степановичу написанную им икону. Поблагодарив за подаренную
одежонку и за хлеб-соль, он двинулся в путь.
множество плотов, приготовленных к плаванью. Расспрашивал у всех
встречных людей, где можно найти плотовщика Андрея - ватамана,
пока не услышал:
серые глаза. Лицо обветренное, загорелое.
поклон от черной брови до сырой земли, и сынок Андрюша тоже низко
кланяется.
согнулся, но сейчас же выпрямился и спросил:
сходный, хлеба не полегли. А люди опасались, потому что лето было
дождливое. И теща твоя хозяйничает, хлопочет, за коровой и за
козой присматривает и за внуком ходит - он растет бойкий,
непоседа.
изографам в Печерскую обитель.
я отдаю тебе. В нем ты укроешься и от дождя и от холода.
Заберешься в него и спи на соломе до самого Киева.
соломы, вышиной до пояса. Нужно было влезать туда ползком и лежать
растянувшись.
лежал на соломе в будке, выглядывал оттуда, и ему казалось, что
плот стоит на воде неподвижно, а мимо нет бегут обратно и села, и
поля, и берега, заросшие густым лесом. Не раз он видел, как
медведица с медвежонком или вствисторогий красавец олень подходили
к воде, пили и медленно возвращались в чащу, косясь и оглядываясь
на проплывавшие плоты.
ней хранился огромный железный якорь: его поднимали несколько
человек. Андрей сидел на переднем; плоту и зорко смотрел вперед.
Когда река делала крутой поворот, он, зная хорошо весь путь,
заранее выплывал вперед на дубовике и приказывал, где сбросить
якорь в воду. От якоря тянулся толстый пеньковый канат. Река
уносила плоты вперед, как будто прямо на изогнутый берег, но туго
натянувшийся канат удерживал передний плот посреди реки, а за ним
стремительным течением Днепра заворачивались другие пять плотов, и
все они вытягивались посреди реки в новом направлении, так что
задний плот оказывался передним.
якорь обратно в дубовик, а вся связка плотов неслась дальше.
Дубовик объезжал плоты, а Андрей с гребцами переходил на задний
плот, ставший теперь передним. Канат привязывался к скрепам,
связывавшим бревна. Андрей снова садился впереди и ждал следующего
поворота реки, где все повторялось.
стольный город Киев.
на холмах, с массой зелени, Киев издавна славился богатыми
постройками, величием церквей, золотыми куполами, множеством
боярских хором и каменных палат и бесчисленным количеством домиков
киевлян - невысоких, глинобитных, с выбеленными стенами, с
камышовыми крышами.
Киева, где проживали многочисленные рабочие умельцы - искусные
мастеровые разных специальностей - и где были расположены также
всевозможные мастерские.
мастерскими: гончарными, литейными, оружейными и прочими. Всюду
трудились киевские и приезжие издалека работные люди.
Андрей. - Каждый год я сюда приплываю несколько раз и доставляю
здешним умельцам отборные лесины: и березовые, и дубовые, и
липовые, и кленовые, - какие кому понадобятся. Ты можешь тут
встретить и твоих новгородцев, и псковичей, и полочан. Особенно
много сюда прибыло суздальцев и владимирцев после татарского
погрома; они переселились в Киев, хотели найти себе мирный труд и
тихую жизнь, да вряд ли и здесь найдешь тишину. Татары еще не
успокоились, и хотя осели в низовьях Волги, а кто их знает? Вдруг
их ненасытный людоед хан Батыга задумает злое и налетит сюда своей
несметной ордой?
знакомый Андрея кузнец Григорий, имевший свою кузницу на Подоле,
встретил его с хмурым и озабоченным лицом:
Андрей. А лесины твои нам все же понадобятся, хотя теперь нечего и
думать о постройках новых домов. Все силы теперь брошены на
городские стены: надо укреплять Киев, надо опоясываться более
высокими валами. Настают времена тяжкие. Остаться бы только нам
самим живыми!
Андрей.
через Днепр плавятся и бегут мимо Киева и половцы, и бродники, и
всякие другие степняки-кочевники. Они говорят, что хотят
перебраться в угорскую степь Пушту, а в этом году бегут они уже не
отдельными семьями, а целыми стойбищами и родами. Бегут как
ошалелые. Говорят, что они боятся татар, которые охотятся за ними
по всей половецкой степи, избивая без жалости, а то, захватив
пленных, гонят их назад, в низовья Волги, и там продают, как
скотину, в рабство приезжим купцам бухарским и персидским.
Андрей.
Видишь скопище людей и пеших и на конях? Там сгрудились и верблюды
и телеги, нагруженные всяким добром. Быки тянут целые возы. Это
половцы или другие степняки. Они у нас нанимают не только ладьи,
но и паромы и плоты, чтобы только поскорее переправиться на нашу
сторону. А платят они хорошо, скотом или кожами, почти не
торгуясь, только бы им переправиться скорее на наш правый берег.
уже подходил большой отряд татарской конницы, и тогда татары
стояли долго на противоположном левом берегу. От них приплывали на
ладьях послы, которые заявили нашим боярам, "городским старцам",
что татарский владыка требует, чтобы Киев сдался на их полную
милость, и обещает, что татары Киева не тронут и не обидят ни
Лукьяненко Сергей
Роллинс Джеймс
Мороз Александра
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Василенко Иван