сумка, и никто ее не поднял. Марта стала вдруг что-то говорить
вполголоса, торопливо и несвязно; так бывает со спящим:
застонет и быстро-быстро забормочет,-- потусторонняя
скороговорка... Потом смолкает. И после молчания, она сказала
мутным спросонья голосом:
понятно, что она вчера волновалась. Просто -- Дружеская
тревога. Ничего тут нет особенного.
было бы чудесно, если б не нужно было мне уходить сегодня. Ни
сегодня, ни завтра. И вообще -- никогда. Конечно, мы бы не
могли жить вот в такой крохотной комнатке.
сказал Франц.
пожалуй, две комнаты, а? Ты думаешь -- три? И еще кухню...
Фриду. Мы как говорим,--три комнаты?
гостиная, кабинет, столовая...
ванной. И спальня будет вся белая, правда? А остальные комнаты
будут синие. В гостиной и зале будет много, много цветов. И
еще, в верхнем этаже будет комната--на всякий случай--для
гостей, что ли... -- Как,-- в верхнем этаже? -- Ну да: у нас
будет вилла. -- Да, конечно,-- кивнул Франц.
Ковры, картины, серебро. Так? И небольшой сад. Газон. Фруктовые
деревца. Магнолии. Правда, Франц?
скоро выбьюсь..."
улыбаясь, повернулся к ней и застыл в свою очередь: она на него
смотрела, сощурившись, прикусив губу.
ждать десять лет?
быть, если очень повезет... Но ведь вот: возьми Пифке; он с
самого начала,-- значит, лет десять,-- в магазине. И занимает
хорошую должность. А я знаю, что он живет очень скромно...
получает не больше трехсот пятидесяти в месяц. Жена у него тоже
служит. Квартира малюсенькая...
ли, друг мой, мечты нельзя отдавать в банк под проценты. Это
бумаги неверные; да и проценты -- пустяшные.
женился на тебе хоть сейчас. Я не могу жить без тебя. Я--как
пустой рукав без тебя. Но ведь даже ковер--или там приличный
сервиз не могу купить. Да и вообще--пришлось бы искать другой
службы--ты понимаешь,-- а я ничего не знаю, ничего не умею.
Значит, опять учиться. Мы бы жили в сырой комнатушке,
впроголодь... Экономили бы на пище, на угле...
сказала Марта.
молчания.
чем... Ну, будем мечтать, если хочешь. Только не сердись. Давай
продолжать. У меня будет восемь костюмов,-- хочешь, я опишу
тебе какие?
лет, мой милый, мужские моды успеют значительно измениться...
Франц,-- нет, ты не поймешь... -- Я пойму,--сказал Франц.
планы,---очень хорошие планы,--но совершенно при этом упускают
из виду одно: смерть. Как будто никто умереть не может. Ах, не
смотри на меня так, как будто я говорю что-то неприличное...
бормотала о каком-то полицейском. Странное лицо.
неторопливо встав, принялась перед зеркалом поправлять волосы.
зеркало и высоко поднимая локти.-- Я хочу купить елку,
огромную, очень дорогую. Дай мне, пожалуйста, побольше денег с
собой.
с ней по темной лестнице. Проводил до площади. Было очень
скользко, ледок отблескивал под фонарями.
--Ведь я бы сегодня могла быть в трауре. Это случайность, что я
не в трауре. Подумай об этом.
повеселел. Он посмотрел на нее и рассмеялся. Она рассмеялась
тоже. Господин с фокстерьером, ждавший, пока собака кончит
обнюхивать фонарь, одобрительно и немного завистливо на них
посмотрел. "В трауре",--сказал Франц, давясь от смеха. Она,
смеясь, закивала. "В трауре"--сказал Франц, бубня смехом в
ладонь. Господин с фокстерьером вздохнул и двинулся. "Я обожаю
тебя",-- слабым голосом проговорил Франц и довольно долго,
мокрыми глазами, смотрел ей вслед.
Марты снова стало сосредоточенным и строгим. Франц уже не видел
этого. Он вытер платком стекла очков и тихо побрел домой,
продолжая посмеиваться. Да, действительно -- случайность. Сел
бы тог рядом с шофером... К примеру, скажем. Взял и сел. И
готово: вдова. Богатая вдова. Через год свадьба. Впрочем,--
зачем сложные комбинации с автомобилем?.. Да и не всегда
кончается такая катастрофа смертью; чаще всего отделываешься
ушибами, переломом, порезами... нельзя предъявлять случаю
слишком сложных требований... именно так, пожалуйста, именно
так,-- чтобы мозги брызнули... Но мало ли, что вообще бывает:
болезни,-- скажем. Может быть, у него порок сердца? Или, вот,
от инфлуэнцы дохнут... Зажили бы тогда на славу...
Первоклассное счастье. Магазин бы работал, денежки прибывали
бы... А вернее всего, он жену переживет,-- эдаким
патриархальным дубом дотянет до двадцать первого века. Вот, в
газетах было, что какой-то есть турок, которому полтораста
лет...
мысль его катится от толчка, данного ей Мартой. Извне пришла и
мысль о женитьбе. О, это была хорошая мысль. Если уже
счастье--видеть Марту урывками, так какое же это будет огромное
блаженство иметь ее подле себя круглые сутки!.. Он употребил
этот арифметический прием совершенно бесхитростно,-- точно так
же, как ребенок, любящий шоколад, воображает страну, где горы
из шоколада: гуляешь и лижешь.
разрушительного свойства приятных мечтаний о том, как, вот,
Драйера хватит кондрашка. Слепо и беззаботно он вступал в бред.
Последующие свидания с Мартой были как будто
подобно тому, как в этой простенькой квартире со старой
скромной мебелью, с капустообразными цветами на обоях, с
наивно-темным коридором, хозяином был старичок бесповоротно,
хоть и незаметно, сошедший с ума,-- в них, в этих свиданиях,
таилось теперь нечто странное,-- жутковатое и стыдное на первых
порах, но уже увлекательное, уже всесильное. Что бы Марта ни
говорила, как бы нежно ни улыбалась, Франц в каждом ее слове и
взгляде чуял неотразимый намек. Они были, как наследники,
сидящие в полутемной комнате, за стеной которой вот-вот должен
испустить дух обреченный богатей; можно было говорить о
пустяках, о близком Рождестве, о том, что теперь в магазине
уйма работы,-- лыжи и всякие шерстяные вещи идут превосходно --
можно было обо всем говорить,-- правда, чуть глуше, чем
обыкновенно,-- но слух напряжен, в глазах неверный блеск,
затаенная мысль не дает покою: ждешь, ждешь, что вот выйдет
оттуда на цыпочках и красноречиво вздохнет хмурый доктор,-- и в
пройме двери будет видна спина аббата, склонившегося над белой,
белой постелью.
Сертаков Виталий
Володихин Дмитрий
Соломатина Татьяна
Шилова Юлия
Белов Вольф
Прозоров Александр