жив руки на груди, улыбаясь. Последним с корабля спустился марсианин,
одетый в черный, падающий большими складками, халат. Открытая голова его
была лысая, в шишках. Безбородое, узкое лицо - голубоватого цвета.
светлые, ледяные глаза его остановились на Гусеве. Затем, он глядел
только на Лося. Приблизился к людям, поднял крошечную руку в широком ру-
каве, и сказал тонким, стеклянным, медленным голосом птичье слово:
повторил птичье слово и повелительно указал на небо. Лось сказал:
потемнели. Гусев выставил ногу, кашлянул и сказал сердито:
ся до козырька, - мы вас не обижаем, вы нас не обижайте... Он, Мстислав
Сергеевич, ни чорта по-нашему не понимает.
лбу его, между бровей, стало вздуваться от напряжения красноватое пятно.
Легким движением руки он указал на солнце и проговорил знакомый звук,
прозвучавший странно:
на Гусева, на себя, на Лося:
языке земли. Приблизился к Лосю и важно коснулся безымянным пальцем его
лба, впадины между бровями. Лось нагнул голову в знак приветствия. Гу-
сев, после того, как его коснулись, дернул на лоб козырек:
тем, поняв, видимо, его принцип, - с восхищением рассматривал огромное,
стальное яйцо, покрытое коркой нагара. Вдруг, всплеснул руками, обернул-
ся к солдатам и быстро, быстро стал говорить им, подняв к небу стиснутые
руки.
повернувшись к Лосю, уже без холода, потемневшими, увлаженными глазами
взглянул ему в глаза:
подозвал солдата, взял у него узкий нож и стал царапать по обшивке аппа-
рата: начертил яйцо, над ним крышу, сбоку - фигурку солдата. Гусев,
смотревший ему через плечо, сказал:
Мстислав Сергеевич, как бы они у нас вещи не растаскали, люки-то без
замков.
нулся, - рожа у него самая ненадежная.
показал ему, что согласен оставить аппарат под охраной. Марсианин поднес
к большому, тонкому рту свисток, свистнул. С корабля ответили таким же
пронзительным свистом. Тогда марсианин стал высвистывать какие-то сигна-
лы. На верхушке средней, более высокой, мачты поднялись, как волосы, от-
резки тонких проволок, раздалось потрескиванье искр.
ли кругом. Гусев оглянулся на них, усмехнулся криво, пошел к аппарату,
вынул из него два мешка с бельишком и мелочами, крепко завинтил люк, и,
указывая на него солдатам, - хлопнул по маузеру, погрозил пальцем, ско-
соротился ужасно. Марсиане с изумлением наблюдали за этими движениями.
- сказал Лось, засмеялся, вскинул мешок на плечо, и они пошли к кораблю.
опустились. Завыли пропеллеры. Гости, быть может пленники, взошли по
хрупкой лесенке на борт.
и лысый марсианин остались на палубе. Гусев сошел во внутрь корабля к
солдатам.
торое время глядел на востроносых, щуплых солдатиков, помаргивающих, как
птицы, рыжими глазами. Затем вынул жестяной, с тисненной на нем
царь-пушкой, заветный портсигар, - с ним он семь лет не расставался на
всех фронтах, - хлопнул по царь-пушке, - "покурим, товарищи", - и пред-
ложил папирос.
рассмотрел, понюхал и спрятал в карман белых штанов. Когда же Гусев за-
курил, солдаты в величайшем страхе попятились от него, зашептали
птичьими голосами:
дым. Но понемногу они принюхались и успокоились, и снова подсели к чело-
веку.
рассказывать новым приятелям про Россию, про войну, революцию, про свои
подвиги, - хвастался чрезвычайно:
птицы на земле, вы таких птиц сроду и не видали. А зовут меня - Алексей
Иваныч. Я не только полком - я конной дивизией командовал. Страшный ге-
рой, ужасный. У меня тактика: пулеметы, не пулеметы, - птиц сроду и не
видали. А зовут меня - Алексей Иваныч. Я не только полком - я конной ди-
визией командовал. Страшный герой, ужасный. У меня тактика: пулеметы, не
пулеметы, - шашки на голо, - "даешь, сукин сын, позицию". - И рубить. И
я весь сам изрубленный, мне наплевать. У нас в военной академии даже
особый курс читают: "Рубка Алексея Гусева", ей-Богу, - не верите? Корпус
мне предлагали. - Гусев ногтем сдвинул картуз, почесал за ухом. - Надое-
ло, нет, изв
ного цвета, жидкостью. Другой открыл консервы. Гусев вынул из мешка пол-
бутылки спирту, захваченному с земли. Марсиане выпили и залопотали. Гу-
сев стал целоваться, хлопал их по спинам, шумел. Потом начал вытаскивать
из карманов разную дребедень, - предлагал меняться. Марсиане с радостью
отдавали ему золотые вещицы за перочинный ножик, за огрызок карандаша,
за удивительную, сделанную из ружейного патрона, зажигалку. Со всеми Гу-
сев уж был на ты.
уплывающую внизу, унылую, холмистую равнину. Он узнал дом, где побывали
вчера. Повсюду лежали такие же развалины, островки деревьев, тянулись
высохшие каналы.
край покинут и мертв? Выпуклые глаза лысого марсианина вдруг стали злы-
ми. Он подал знак, и корабль поднялся, описал дугу и летел теперь к вер-
шинам зубчатых гор.
тах и подъемах поскрипывали, двигались гибкие крылья, шумели верти-
кальные винты. Лось заметил, что кроме шума винтов и посвистыванья ветра
в крыльях и прорезных мачтах - не было слышно иных звуков: машины рабо-
тали бесшумно. Не было видно и самих машин. Лишь на оси каждого винта
крутилась круглая коробка, подобная кожуху динамы, да на верхушках пе-
редней и задней мачт потрескивали две элиптические корзины из серебрис-
той проволоки.
вынул из кармана давешнюю книжку с чертежами, прося указать звуки гео-
метрических букв. Марсианин с изумлением смотрел на эту книгу. Снова
глаза его похолодели, тонкие губы скривились брезгливо. Он осторожно
взял книгу из рук Лося и швырнул за борт.
застилало глаза. Заметив это, марсианин дал знак снизиться. Корабль ле-
тел теперь над кроваво-красными, пустынными скалами. Извилистый и широ-
кий горный хребет тянулся с юго-востока на северо-запад. Тень от корабля
летела внизу по рваным обрывам, искрящимся жилами руд и металлов, по
крутым склонам, поросшим лишаями, срывалась в туманные пропасти, покры-
вала тучкой сверкающие, как алмазы, ледяные пики, зеркальные глетчеры.
Край был дик и безлюден.
блеснувшие золотом, зубы.
разбитой планеты, Лось увидел в пропасти на камнях опрокинутый кора-
бельный остов, обломки серебристого металла были раскиданы кругом него.
Далее, из-за гребня скалы поднималось сломанное крыло второго корабля.
Направо, пронзенный гранитным пиком, висел третий, весь изуродованный,
корабль. Повсюду, в этих местах, виднелись остатки огромных крыльев,
разбитых остовов, торчащих ребер. Это было место битвы, казалось, демоны
были повержены на эти бесплодные скалы.
Лукин Евгений
Володихин Дмитрий
Смоленский Вадим
Свержин Владимир
Распопов Дмитрий
Белов Вольф