* Часослов и псалтырь - церковные книги, по которым обучали грамоте,
заставляя затверживать текст наизусть.
Милон. Как! таков-то мой соперник! А! любезная Софья! на что ты и
шуткою меня терзаешь? Ты знаешь, как легко страстный человек
огорчается и малейшим подозрением. Скажи ж мне, что ты ей отвечала?
Здесь Скотинин идет по театру, задумавшись, и никто его не видит.
Софья. Я сказала, что судьба моя зависит от воли дядюшкиной, что он
сам сюда приехать обещал в письме своем, которого (к Правдину) не
позволил нам дочитать господин Скотинин.
Милон. Скотинин!
Скотинин. Я !
Те же и Скотинин
Правдин. Как вы подкрались, господин Скотинин! Этого я от вас и не
чаял.
Скотинин. Я проходил мимо вас. Услышал, что меня кличут, я и
откликнулся. У меня такой обычай: кто вскрикнет - Скотинин! а я ему:
я! Что вы, братцы, и заправду? Я сам служивал в гвардии и отставлен
капралом. Бывало, на съезжей в перекличке как закричат: Тарас
Скотинин! а я во все горло: я!
Правдин. Мы вас теперь не кликали, и вы можете итти, куда шли.
Скотинин. Я никуда не шел, а брожу, задумавшись. У меня такой обычай,
как что заберу в голову, то из нее гвоздем не выколотишь. У меня,
слышь ты, что вошло в ум, тут и засело. О том вся и дума, то только и
вижу во сне, как наяву, а наяву, как во сне.
Правдин. Что ж бы вас так теперь занимало?
Скотинин. Ох, братец, друг ты мой сердечный! Со мною чудеса творятся.
Сестрица моя вывезла меня скоро-наскоро из моей деревни в свою, а коли
так же проворно вывезет меня из своей деревни в мою, то могу пред
целым светом по чистой совести сказать: ездил я ни по што, привез
ничего.
Правдин. Какая жалость, господин Скотинин! Сестрица ваша играет вами,
как мячиком.
Скотинин (озлобясь). Как мячиком? Оборони бог; да я и сам зашвырну
ее так, что целой деревней в неделю не отыщут.
Софья. Ах, как вы рассердились!
Милон. Что с вами сделалось?
Скотинин. Сам ты, умный человек, порассуди. Привезла меня сестра сюда
жениться. Теперь сама же подъехала с отводом. "Что-де тебе, братец, в
жене; была бы-де у тебя, братец, хорошая свинья". Нет, сестра! Я и
своих поросят завести хочу. Меня не проведешь.
Правдин. Мне самому кажется, господин Скотинин, что сестрица ваша
помышляет о свадьбе, только не о вашей.
Скотинин. Эка притча! Я другому не помеха. Всякий женись на своей
невесте. Я чужую не трону, и мою чужой не тронь же. (Софье.) Ты не
бойсь, душенька. Тебя у меня никто ни перебьет.
Софья. Это что значит! Вот еще новое!
Милон (вскричал). Какая дерзость!
Скотинин (к Софье). Чего ж ты испугалась?
Правдин (к Милону). Как ты можешь сердиться на Скотинина!
Софья (Скотинину). Неужели суждено мне быть вашею женою?
Милон. Я насилу могу удержаться!
Скотинин. Суженого конем не объедешь, душенька! Тебе на свое счастье
грех пенять. Ты будешь жить со мною припеваючи. Десять тысяч твоего
доходу! Эко счастье привалило; да я столько родясь и не видывал; да я
на них всех свиней со бела света выкуплю; да я, слышь ты, то сделаю,
что все затрубят: в здешнем-де околотке и житье одним свиньям.
Правдин. Когда же у вас могут быть счастливы одни только скоты, то
жене вашей от них и от вас будет худой покой.
Скотинин. Худой покой! Ба! Ба! Ба! да разве светлиц у меня мало? Для
нее одной отдам угольную с лежанкой. Друг ты мой сердешный! коли у
меня теперь, ничего не видя, для каждой свинки клевок* особливый, то
жене найду светелку.
*клев - хлев, помещение для скотины.
Милон. Какое скотское сравнение!
Правдин (Скотинину). Ничему не бывать, господин Скотинин! Я скажу вам
напрямки: сестрица ваша прочит ее за сынка своего.
Скотинин (озлобясь). Как! Племяннику перебивать у дяди! Да я его на
первой встрече как чорта изломаю. Ну, будь я свиной сын, если я не
буду ее мужем, или Митрофан уродом.
Те же, Еремеевна и Митрофан
Еремеевна. Да поучись хоть немножечко.
Митрофан. Ну, еще слово молви, стара хрычовка! уж я те отделаю! Я
опять нажалуюсь матушке, так она тебе изволит дать таску по-вчерашнему.
Скотинин. Подойди сюда, дружочек.
Еремеевна. Изволь подойти к дядюшке.
Митрофан. Здорово, дядюшка! Что ты так ощетиниться изволил?
Скотинин. Митрофан! Гляди на меня прямее.
Еремеевна. Погляди, батюшка.
Митрофан (Еремеевне). Да дядюшка что за невидальщина? Что ты на нем
увидишь?
Скотинин. Еще раз: гляди на меня прямее.
Еремеевна. Да не гневи дядюшку. Вон, изволь посмотреть, батюшка, как
он глазки-то вытаращил, и ты свои изволь так же вытаращить.
Скотинин и Митрофан, выпуча глаза, друг на друга смотрят.
Милон. Вот изрядное объяснение!
Правдин. Чем-то оно кончится?
Скотинин. Митрофан! Ты теперь от смерти на волоску. Скажи всю правду;
если б я греха не побоялся, я бы те, не говоря еще ни слова, за ноги,
да об угол. Да не хочу губить души, не найдя виноватого.
Еремеевна (задрожала). Ах, уходит он его! Куда моей голове деваться?
Митрофан. Что ты, дядюшка? белены объелся? Да я знать не знаю, за что
ты на меня вскинуться изволил.
Скотинин. Смотри ж, не отпирайся, чтоб я всердцах с одного разу не
вышиб из тебя духу. Тут уж руки не подставишь. Мой грех. Виноват богу
и государю. Смотри, не клепли же и на себя, чтоб напрасных побой не
принять.
Еремеевна. Избави бог напраслины!
Скотинин. Хочешь ли ты жениться?
Митрофан (разнежась). Уж давно, дядюшка, берет охота...
Скотинин (бросаясь на Митрофана). Ах ты чушка проклятая!..
Правдин (не допуская Скотинина). Господин Скотинин! Рукам воли не
давай.
Митрофан. Мамушка! заслони меня.
Еремеевна (заслоняя Митрофана, остервенясь и подняв кулаки). Издохну
на месте, а дитя не выдам. Сунься, сударь, только изволь сунуться. Я
те бельмы-то выцарапаю.
Скотинин (задрожав и грозя, отходит). Я вас доеду.
Еремеевна (задрожав, вслед). У меня и свои зацепы востры!
Митрофан (вслед Скотинину). Убирайся, дядюшка; проваливай.
Те же и оба Простаковы
Г-жа Простакова (мужу, идучи). Тут перевирать нечего. Весь век,
сударь, ходишь, развеся уши.
Простаков. Да он сам с Правдиным из глаз у меня сгиб да пропал. Я чем
виноват?
Г-жа Простакова (к Милону). А! мой батюшка! Господин офицер! Я вас
теперь искала по всей деревне; мужа с ног сбила, чтоб принести вам,
батюшка, нижайшее благодарение за добрую команду.
Милон. За что, сударыня?
Г-жа Простакова. Как за что, мой батюшка! Солдаты такие добрые. До сих
пор волоска никто не тронул. Не прогневайся, мой батюшка, что урод мой
вас прозевал. Отроду никого угостить не смыслит. Уж так рохлею родился,
мой батюшка.
Милон. Я нимало не пеняю, сударыня.
Херберт Фрэнк
Сертаков Виталий
Куликов Роман
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий
Акунин Борис