гладь. А через минуту по ее поверхности побегут тысячи дрожащих бликов.
Только прозрачный воздух Ледовитого океана да полуночное солнце могут
создать это неуловимое сочетание тонов.
них, рвется из души песня... Трудна наша жизнь, тяжела работа в Студеном
море, да разве увидишь красоту такую, на печи лежа! Где еще на Руси
места такие есть?.. - Степан в волнении поднялся с места, потом сел,
закрыв руками лицо.
поморов ведь выходило много сказителей, певцов, музыкантов, с большой
поэтической силой воспевавших свое Студеное море, свои быстрокрылые
корабли и свой тяжелый труд. Недаром любимая поморянами пословица
говорила: "Чем с плачем жить, лучше с песнями умереть".
раз, да не устанешь слушать-то.
несколько кусков сухого дерева, громко затрещавших. Сноп искр высоко
поднялся в воздух и быстро погас. Смотря куда-то вдаль, как будто читая
в небе открытое только ему одному, Степан размеренно певучим голосом
начал:
великопростертое русское океан-море'. Грозно русское имя в полуночных
странах. Крепко стоит Русь на Груманте-острове да на Матке-земле грудами
сынов Студеного моря. И жили у Студеного моря, в богатой Двинской земле,
два друга юных, два брата названых Кирик да Олеша. И была у них дружба
милая и любовь заединая.
руку, кровь точили в землю и в море. Мать сыру землю и синее море
призывали во свидетели. Кирик да Олеша одной
кушали, одну думу думали, один совет советовали - очи в очи, уста в
уста.
Кирик, старший, стал покрут обряжать, на промысел ходить, а Олеша
корабли строил.
Моряшка с обоими играет, от обоих гостинцы берет. Перестали названые
братья друг другу в очи глядеть.
Срядился Кирпк, а сам думает: "Останется дома Олеша, его Моряшка
опутает!" И говорит брату он:
промысел.
открыли... Праматерь морская - попутная поветерь - была до Кирика
милостива. День да ночь - Звериный остров в глазах. Вокруг острова лед.
На льдинах тюленьи полежки. Соступились мужи-двиняне со зверем, начали
бить.
На море уж потемнело, и снег пошел. А Олеша далеко от берега убежал. Со
льдины на льдину прыгает, знай копье звенит, головы звериные долу
клонятся. Задор им овладел. Старый кормщик обеспокоился:
берега понесет...
голове: "Олешу море возьмет, Моряшка моя будет!" И снова крикнуть хочет,
и опять молчит: окаменила сердце женская любовь. И тут ветер с горы
ударил. Льдина зашевелилась, заворотилась, уладилась шествовать в море,
час ее пробил. И слышит Кирик вопль Олешин:
Олешу вечерняя вода...
парусом, расписана, разрисована. А у мужа радость потерялась: Олешу
зажалел.
может прибрать.
песок, простонал:
неутолимой прянул Кирик с вершины вниз на острые камни, сам горько
взвопил:
сыру землю, зарудили!
варяги-разбойники идут кораблем на Двину и тулятся за льдиной, ожидают
ухода поморов на промысел. Таков у них был собацкий обычай: нападать на
деревню, когда дома одни жены и дети.
лодейки пустуют. Тогда отобралась дружина удалой молодежи.
время терять непригоже! Старики рассудили:
Пусть разгуляются. А мы, бородатые, здесь ополчимся.
Дружина взошла на корабль. У каждого лук со стрелами, копье и оскорд -
булатный топор. Кирик благословил путь. Отворили паруса, и пособная
поветерь - праматерь морская - скорополучно направила путь.
- встречными ветерками. Зашумела волна. А молодая дружина доверчиво
спит. Кирик сам у руля. И была назавтра Олеше година.
из тумана:
на ноги. И тянут лук крепко и стреляют метко. Поют стрелы, гремят
долгомерные копья. Кирик забыл тоску и печаль, отдал сердце в руки
веселью. Зовет, величает дружину:
опрокинулись в варяжское судно. Песню радости поет Кириково сердце.
Блестит булатный оскорд. Как добрый косец траву, косит Кирик вражеские
головы.
стрелу.
Сколько двиняне празднуют о победе, о богатой добыче, столько тужат о
Кирике. Он лежит со смертной стрелою в груди, весел и тих. На вечерней
воде стал прощаться с дружиной:
варяжское судно в благодарную жертву Студеному морю.
прощальною песней на своем корабле отплыла на Русь.
гусиный и голос Олешин:
видении:
сна?..
прозвенел Олешин голос:
слезы выронил Кирик:
жертвенных свечей, и Кирик увидел названого брата. Глядят очи в очи,
устами к устам. И голос Олешин, что весенний ручей и свирель:
поплывем в светлый путь, в Гусиную Белую Землю?, где вкушают покой души
добрых и храбрых. Там играют вечные сполохи, туда прилетают легкокрылые
гуси беседовать с мертвыми. Там немолчно рокочут победные гусли,
похваляя героев.
лодью-кораблик, где Кирик навек позабыл печаль и тоску.