бегло взглянул на нас, взмыл в воздух и скрылся в темноте.
ночь. После первой вылазки я понял, на что можно рассчитывать ночью в лесу.
То обстоятельство, что птицы спят так близко к земле, удивило меня -- в лесу
достаточно высоких деревьев, где птицы могут облюбовать себе место для
отдыха. Подумав немного, я понял причину такого, на первый взгляд странного,
поведения птиц. Усевшись на краю длинной тонкой веточки, птица чувствует
себя в безопасности, ибо любой зверь, пытаясь до нее добраться, согнет или
просто обломит ветку. Поэтому не имеет большого значения, находится ли
тонкая, длинная изолированная ветка на высоте ста или на высоте пяти футов
над землей. Расспросив Элиаса, я узнал, что ночью часто можно встретить
спящих на нижних ветвях деревьев птиц. Таких птиц легко можно обнаружить и в
непосредственной близости к деревне и к нашему лагерю.
вооружился на этот раз длинным сачком для ловли бабочек. Невдалеке от лагеря
мы обнаружили сидящего на тонкой ветке футах в пяти над землей бюльбюля --
почти неразличимый на фоне листьев комок серого пуха. Пока мои спутники
освещали фонарями дерево, я подвел сачок к птице и сделал стремительный
рывок. Несчастный бюльбюль, вероятно, в жизни не испытывал еще такого
ужасного пробуждения; взволнованно чирикая, он слетел с ветки и исчез во
мраке ночи. Оказалось, что размашистое движение сачком снизу вверх было
ошибочным. Вскоре мы увидели мирно дремавшего на ветке карликового
зимородка. На этот раз я опускал сачок сверху, довел его до земли, и через
минуту зимородок оказался уже в сумке. Попадая в мягкий мешок, птицы лежат в
нем свободно и расслабленно, во время передвижения не размахивают
крылышками, так что нам удавалось доставлять их в лагерь совершенно
невредимыми.
казался мне наиболее совершенным. Более трех часов посвятили мы охоте за
птицами и поймали за это время пять птиц: зимородка, двух лесных малиновок,
пестро-глубокого голубя и бюльбюля. В дальнейшем, если в течение дня мне
приходилось много работать и я не уходил на ночь в лес, мы бродили вечерами
по часу в окрестностях деревни и редко возвращались в лагерь с пустыми
руками.
несколько дней он снова предложил мне отправиться ночью к речке, сообщив в
качестве дополнительной приманки, что знает в том районе несколько пещер. В
один из дней около восьми часов вечера мы направились в лес, намереваясь
посвятить охоте всю ночь. Охота наша началась неудачно. Пройдя несколько
миль по лесу, мы натолкнулись на скелет огромного дерева. Оно засохло, но,
как это часто бывает с лесными великанами, продолжало стоять до тех пор,
пока дожди, сырость и насекомые не выдолбили всю его середину, оставив одну
лишь пустую оболочку. Тогда тяжесть массы сухих ветвей на вершине оказалась
слишком велика, ствол переломился футах в тридцати от земли и рухнул вниз.
Основание осталось стоять на своих корнях-подпорках наподобие фабричной
трубы и выглядело очень красивым и интересным. Примерно на половине высоты
этого обрубка виднелось большое отверстие; направив на него фонари, мы
поймали в глубине его блеск чьих-то глаз. После короткого обсуждения Андрая
и я продолжали освещать отверстие фонарями. а Элиас обошел ствол в поисках
возможности забраться по нему вверх. Скоро он вернулся и сообщил, что первый
нижний выступ на стволе находится слишком высоко для его маленького роста и
что лезть на дерево придется Андрае. Андрая скрылся за деревом, вскоре
легкий шум и приглушенные восклицания дали нам знать, что Андрая начал
подъем. Элиас и я придвинулись ближе к дереву, не опуская фонарей. Андрая
проделал уже две трети пути, когда в отверстии показалась крупная виверра.
Черная маска ее морды была обращена к нам, я успел разглядеть серое с
черными пятнами туловище. Затем виверра снова скрылась в дупле. Величиной
она была с небольшую шотландскую овчарку.
приятеля Элиас. Но Андрая был слишком занят и ничего не ответил: карабкаться
на дерево, цепляясь за кору пальцами,--занятие не из легких. Не успел он
добраться до отверстия, как виверра снова показалась на его краю и метнулась
в воздух. Рассчитала свой прыжок она очень точно и через мгновение коснулась
всеми четырьмя лапами груди Элиаса, потерявшего от неожиданности равновесие
и упавшего на спину. Когда виверра коснулась груди Элиаса, я увидел, как
раскрылась ее пасть, и услышал щелканье челюстей. Зубы зверька не вонзились
в лицо Элиаса только потому, что последний в это время начал опрокидываться
на спину. Второй попытки не последовало, зверек соскочил с распростертого
тела Элиаса, на миг задержавшись, взглянул на меня и двумя быстрыми прыжками
скрылся в лесу. Элиас поднялся и уныло посмотрел на меня.
речного зверя, сегодня -- лесную кошку...
его, находясь под впечатлением неожиданного проявления свирепости со стороны
виверры -- животного, которое я считал робким и застенчивым. В это время
сверху донесся приглушенный крик. Мы осветили Андраю, прижавшегося к дереву,
подобно огромному черному пауку.
шум в дупле.
внутренность дупла. Раздался теперь уже радостный крик:
одновременно удержаться на дереве, осветить фонарем внутренность дупла и
схватить одной рукой маленького зверька. В конце концов это ему удалось, в
свете фонаря появилась рука, державшая за хвост фыркающего извивающегося
детеныша виверры. В тот самый момент, когда Андрая торжествующе закричал:
занозе на ноге он начинал ковылять с таким видом, словно ему предстоит
немедленно ампутировать обе ноги. Острые зубы виверры подействовали на него,
как уколы раскаленными булавками. Испустив душераздирающий крик, он выпустил
фонарь, зверька и перестал держаться за дерево. Через секунду Андрая,
виверра и фонарь шлепнулись на землю.
невредим.
Были ли это злые духи или нет, я не знаю, но больше в эту ночь с нами ничего
дурного не произошло. Наоборот, все складывалось на редкость удачно. Через
некоторое время после нашей встречи с виверрой мы подошли к берегам широкого
ручья глубиной около трех футов. Темно-коричневая вода казалась
непроницаемой, и даже свет наших фонарей не проникал дальше ее поверхности.
Нам пришлось двигаться в воде вверх по ручью около полумили, пока мы не
нашли на противоположном берегу подходящую тропинку. Поверхность воды была
ровной и спокойной, но внизу мы чувствовали движение подводных струй; вода
казалась нам ледяной Мы шли по середине ручья настолько быстро, насколько
это позволяли глубина и скорость течения. Постепенно я начал замечать, что в
воде мы движемся не одни; вокруг нас, извиваясь и высовываясь из воды,
находились десятки коричневых ужей. Они с любопытством кружили около нас,
над поверхностью торчали их головы со сверкающими при свете фонарей
крошечными глазками. Андрая заметил наших спутников почти одновременно со
мной, но реагировал на их появление совсем иначе. Пронзительно вскрикнув, он
выронил из рук сумку и попытался выбежать на берег. От неожиданности он,
очевидно, забыл, что находится по пояс в воде и что всякая попытка бежать
обречена на неудачу. Сила течения выбила его из равновесия, и он с громким
всплеском опрокинулся в воду, распугав находившихся поблизости ужей. Течение
протащило Андраю на несколько ярдов вниз по ручью, пока ему не удалось снова
встать на ноги. Любимая его накидка, которую он бережно нес на голове,
превратилась в размокшую массу.
который барахтался в это время в виде, как раненый кит. Элиас, очевидно, еще
не заметил ужей.
Почему мы не выходим на берег?
ручья.
боится.
знаешь, что они тебя не укусят, когда маса здесь?
укусит Андраю в моем присутствии?
чувствуют его, подкрадываются и кусают. Но если черный входит в воду с белым
человеком, звери чувствуют это и не подходят близко.
будущее. Андрая к тому времени собрал все брошенные вещи. По моему
предложению, мы выключили фонари, так как я надеялся на возвращение ужей и
хотел поймать одного из них. Мои спутники согласились без особого
энтузиазма. Около получаса стояли мы в воде при абсолютной темноте, затем по
условленному сигналу одновременно включили фонари. Вода кишела ужами,
рисовавшими серебристые узоры на водной глади. Схватив сеть. я поднес ее к
ближайшему ужу. После некоторых усилий мне удалось поймать в сеть шипящего и
извивающегося ужа и перебросить его в мешок. Воодушевленные таким примером,
Мурич Виктор
Сапковский Анджей
Сертаков Виталий
Акунин Борис
Посняков Андрей
Шилова Юлия